Чернее чёрного. Весы Фемиды - Найо Марш Страница 49

В своей обычной бодрой манере президент поздоровался с Алленом, потом искоса взглянул на него и заметил:

— Мне кажется, что-то не так.

— Вы правы, — кивнул Аллен. — Нам нужно поговорить, сэр.

— Хорошо, Рори. Где?

— Тут, если не возражаете.

Они прошли в кабинет. При виде Фокса, к которому тем временем присоединился и Гибсон, Бумер поморщился.

— Не лучше ли остаться с глазу на глаз? — спросил он.

— Это служебный вопрос, и мои коллеги в курсе.

— В самом деле? Доброе утро, господа.

Он что-то бросил млинзи. Стражник передал ему розы, вышел, забрав собаку, и закрыл за собой дверь.

— Не желаете присесть, сэр?

На этот раз Бумер не стал возражать против официального тона Аллена.

— Сам знаешь, что сяду, — согласился он и разместился в белом кожаном кресле. В парадном мундире при всех регалиях, как на портрете, выглядел он просто роскошно. Алые розы придавали его облику сюрреалистический оттенок.

— Можешь их куда-то пристроить? — повернулся он к Аллену, и тот положил букет на стол.

— Это для Трой? Она будет очень рада.

— О чем пойдёт разговор?

— О Санскрите. Можете вы сказать, что было в конверте, который он вскоре после полуночи принёс в посольство? Тот был адресован первому секретарю. С пометкой, что содержимое предназначено вам.

— Ваши люди ревностно исполняют свои обязанности.

Гибсон кашлянул.

— Судя по всему, на них не действует и специальный пропуск с моей подписью, — добавил Бумер.

— Не будь у человека пропуска, они скорее всего вскрыли бы конверт, — заметил Аллен. — Надеюсь, вы нам скажете, что в нем было. Поверьте, я бы не спрашивал, не будь убеждён, что это очень важно.

Бумер, который не спускал с Аллена глаз, ответил:

— Его вскрыл первый секретарь посольства.

— Но он сказал вам, что там было?

— Там было заявление. С некоей просьбой.

— Какой?

— Касательно возвращения того человека в Нгомбвану. Ведь я уже упоминал, что он к нам возвращается.

— Не говорилось ли там, что он хочет вернуться немедленно и просит ускорить формальности? Въездные визы, вид на жительство и все прочее? В нормальных обстоятельствах это занимает несколько дней.

— Да, — признал Бумер, — речь шла об этом.

— Не знаете, почему он сказал полицейским, что в конверте лежит фотография, которую вы лично распорядились срочно отпечатать?

Секунду-другую Бумер выглядел крайне рассерженным. Потом однако сказал:

— Понятия не имею. Это смешно. Я не заказывал никакой фотографии.

— Мистер Гибсон, не будете ли вы с мистером Фоксом любезны нас покинуть? — попросил Аллен коллег.

Они вышли с серьёзными озадаченными лицами.

— В чем дело, Рори? — спросил Бумер.

— Он был твоим информатором, да? — спросил Аллен. — Тем, кого Гибсон неизящно, но по делу назвал бы шпионом?

III

Вопреки своей врождённой жизнерадостности, Бумер с детства обладал талантом неожиданно умолкать. И теперь им воспользовался. Пауза, за время которой он не шевельнулся и не издал ни звука, длилась так долго, что часы в кабинете успели прокашляться и пробить десять. Лишь потом он всплеснул руками в белых перчатках, опер на них подбородок и заговорил.

— В старые времена у Дэвидсона, — начал он, и необычайно звучный, драматически модулированный голос придавал словам ностальгическую окраску, — как-то раз пасмурным вечером мы болтали — как это бывает у мальчишек — обо всем на свете. И когда добрались до темы власти и насилия, уже не знаю как, оказались по разные стороны непреодолимой пропасти. Припоминаешь?

— Да, припоминаю. Нас очень удивило и взволновало, что мы оказались в такой ситуации. Помню, я сказал что-то вроде того, что мы наткнулись на врождённый барьер, древний, как разошедшиеся процессы развития. В те времена мы любили высокие слова. А ты сказал, что существует ещe немало неоткрытых земель, которые мы можем вместе исследовать и не натыкаться при этом на такие барьеры, и что куда умнее придерживаться этого принципа.

— С того вечера мы оба придерживались уговора. До сих пор. До этой самой минуты.

Аллен возразил:

— Сейчас не время предаваться воспоминаниям. И если ты хоть на минуту задумаешься, поймёшь, почему. Я полицейский, который выполняет свой долг. Один из законов нашей работы — личная незаинтересованность в деле. Если бы я знал, куда заведёт эта история, то попросил бы своё руководство отстранить меня от расследования.

— А куда она завела? Что вы… обнаружили?

— Сейчас расскажу. Позавчера ночью некая группа людей собралась тебя убить. Хотели сделать так, чтобы подозрение пало на твоего млинзи. Некоторые из них — фанатики, и все в известном смысле немного тронутые, каждый отмечен незаживающей травмой, которая порождает мотивы поведения. Вот именно о них я собираюсь с тобой поговорить. Первый — Санскрит. Я прав или ошибся в своих догадках о Санскрите? Он твой информатор?

— Дорогой Рори, боюсь, что на этот вопрос я не могу ответить.

— Я так и думал. Далее следуют Кобурн-Монфоры. Мечты полковника о воинской славе разрушены твоим режимом. И он чувствует себя бесконечно обиженным. Скажи, не обязан ли он тебе лично тем, что вынужден был уйти в отставку?

— Ну да, — холодно кивнул Бумер. — Я от него избавился. Он совершенно спился и в конце концов стал абсолютно ненадёжен. Кроме того, моя политика — продвигать на высшие посты нгомбванцев. Об этом мы уже говорили.

— Он тебе угрожал?

— Не напрямую. Добился у меня аудиенции, но там лишь только жаловался. Я слышал, что по пьянке он высказывал угрозы в мой адрес. Но эти глупости давно забыты.

— Зато он не забыл. Ты знал, что его пригласили на приём?

— Это была моя идея. В прошлом он оказал нам известные услуги. И отмечен наградами.

— Ладно. А помнишь случай с Гомесом? Наконец-то Бумер казался поражённым.

— Разумеется помню. Он очень нехороший человек. Зверь. Убийца. И мне доставило удовольствие обеспечить ему пятнадцать лет. Могли бы осудить и на смерть. Он… — Бумер запнулся. — Что ты о нем знаешь?

— То, о чем твои источники, видимо, тебе не информировали. Возможно, просто не знали. Гомес сменил фамилию на Шеридан и живёт в пяти минутах ходьбы от вашего посольства. Его не было на приёме, но он входит в ту же компанию и судя по тому, что я о нем слышал, очередная неудача его не остановит. Он просто начнёт сначала.

— Возможно, — кивнул Бумер. Впервые он казался обеспокоенным.

Аллен продолжал:

— Пока ты вечером позировал Трой, он наблюдал за домом. Могу побиться об заклад, что занят этим и