Максим Горький - Старик Страница 5

М а с т а к о в (угрюмо). Проводи его на кухню, накорми...

З а х а р о в н а. Время ли сегодня...

М а с т а к о в. Ну! Делай, как велят!

З а х а р о в н а. Там ждут тебя... (Старику.) Иди!

С т а р и к. Строговат, хозяин-то...

З а х а р о в н а. А ты знай - помалкивай...

С т а р и к. Ой, да и ты сердита! Давно не бита?

З а х а р о в н а (обернувшись к нему). Да ты что?..

М а с т а к о в (грозит ей. Оставшись один, в ужасе бормочет). Да не может быть, не может быть... господи! (Идёт к постройке, встречу ему Софья Марковна. Взволнована.)

С о ф ь я М а р к о в н а. Что за чепуху вы мне написали? Это невероятно! Это же сказка!.. Вы в своём уме? Вы - были на каторге? (Хватает его за руку.) Да говорите же!

М а с т а к о в (глядя в сторону). Был. На четыре года осудили.

С о ф ь я М а р к о в н а. За что?

М а с т а к о в. Два года пять месяцев был... потом - ушёл... бежал...

С о ф ь я М а р к о в н а. Не смейте говорить так! Смотрите мне в глаза. За что вас судили? Фальшивые деньги, да?

М а с т а к о в. Убийство.

С о ф ь я М а р к о в н а (отталкивая его руку). Вы - убийца? Невероятно... Как это случилось?

М а с т а к о в. Не знаю,

С о ф ь я М а р к о в н а. Да придите же вы в себя! Когда так страшно - нельзя теряться, нельзя! Как это случилось, ну? Скорей...

М а с т а к о в. Не знаю. Так я и на суде говорил - не знаю! Мне двадцать лет было тогда. Гулял я, рекрут был. Кто-то зарезал прасола... я был пьяный и не видел его, не помню, какой он. Никого не убивал. Сложилось так, что судить некого было - ну, осудили меня. Кровь нашли на мне...

С о ф ь я М а р к о в н а. Чью?

М а с т а к о в. Не знаю. Рекрута дрались, и я тоже...

С о ф ь я М а р к о в н а. Ведь это правда? Да? О, боже мой, конечно правда! Вы не могли... нет! Но - почему именно сегодня... почему вы раньше не сказали мне?

М а с т а к о в (убито). Явился человек, с которым я на каторгу шёл и жил там. Он давно тут искал меня, подсылал кого-то. Я его в четверг на соборной паперти видел, узнал...

С о ф ь я М а р к о в н а. Ах, надо было тогда же сказать мне! Ведь я же, я... верю вам!

М а с т а к о в. Я сегодня утром пытался, да вы не догадались...

С о ф ь я М а р к о в н а. Сегодня? Так, значит... Как я глупо вела себя!.. Ведь я думала... Как глупо! О, милый, простите...

М а с т а к о в. Я давно собирался рассказать вам всё... духа не хватало! Боязно. Нет у меня никого, кроме вас... а вы мне - и сестра и всё...

С о ф ь я М а р к о в н а. Чего хочет этот человек?

М а с т а к о в. Не пойму. Погубит он меня.

С о ф ь я М а р к о в н а. Нельзя говорить так! Где он?

М а с т а к о в. На кухне. Он - злой! Софья Марковна - помогите мне, на всю жизнь рабом буду вашим! Я - жить хочу!

С о ф ь я М а р к о в н а. Нет, я не допущу гибели вашей.

М а с т а к о в. Я думал - сделаю всё, как она хочет, а потом скажу:

"Вот я кто! На душе моей - нет греха. Вы научили меня доброму... до вас я смысла в жизни не видел..."

С о ф ь я М а р к о в н а. Перестаньте! Всё это не нужно сейчас.

М а с т а к о в. Верите вы мне?

С о ф ь я М а р к о в н а. Глупо спрашивать. Вы когда будете говорить с ним?

М а с т а к о в. Вечером.

С о ф ь я М а р к о в н а. Сделайте так, чтобы я слышала вашу беседу, я останусь здесь... И чтобы дети не знали ничего - понимаете?

М а с т а к о в (усмехаясь). Павел узнает - обрадуется.

С о ф ь я М а р к о в н а. И главное - говорите с ним спокойно.

М а с т а к о в. А вдруг он и вас запутает? Что тогда будет?

С о ф ь я М а р к о в н а. Меня? Глупости! Идёмте в дом!

М а с т а к о в. Софья Марковна...

С о ф ь я М а р к о в н а. Ну, что? Возьмите же себя в руки!

М а с т а к о в. Боюсь я...

С о ф ь я М а р к о в н а. Это вам не поможет!

М а с т а к о в. Вашего суда боюсь.

С о ф ь я М а р к о в н а. Но ведь вы не виноваты? Да? Ведь это несчастье?

М а с т а к о в. Да! Клянусь...

(Ушли. В кустах появилась Девица и тупо смотрит вслед им, почёсывая подбородок.)

Занавес

ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ

Большая комната, посреди неё письменный стол, три кресла. На столе горит лампа, затенённая синим абажуром. В углу, за ширмами, видно изголовье кровати. В другом углу - изразцовая печь, около неё кушетка и дверь, прикрытая тяжёлой драпировкой. Около двери - большой шкаф. Другая дверь перед зрителем. Мастаков на кушетке, полулежит. В среднюю дверь стучат.

М а с т а к о в (вставая). Ну?

З а х а р о в н а. Проснулся.

М а с т а к о в. Зови.

З а х а р о в н а. Чаю просит.

М а с т а к о в. Пусть напьётся, тогда приведёшь.

З а х а р о в н а. Иван Васильич - ты его не привечай, недобрый это старик...

М а с т а к о в. Ладно. Иди.

З а х а р о в н а. Всё он выспрашивает про тебя - как долотом долбит.

М а с т а к о в. Выспрашивает?

З а х а р о в н а. И как ты живёшь, и какие дела твои, и про Софью Марковну...

М а с т а к о в. И про неё?

З а х а р о в н а. Да, да, и про неё! Как будто он всё знает, а выспрашивает только для виду... Так вот и долбит, как судья всё равно.

М а с т а к о в. Как судья?

З а х а р о в н а. Совсем как судья!

М а с т а к о в. Он знал меня, когда... я беден был. Вместе жили...

З а х а р о в н а. Мало ли кого в жизни знавали мы.

М а с т а к о в (ходит). Софья Марковна у Тани?

З а х а р о в н а. У неё.

М а с т а к о в. Позови поди... Вежливо. Скажи - прошу на минуту. (В дверь стучат, Захаровна хочет открыть, Мастаков, хватая за руку её.) Стой кто это?

З а х а р о в н а. Ну, что ты, батюшка, кто, кроме своих!

М а с т а к о в (негромко, гневно). Я тебе говорю. Дура...

С о ф ь я М а р к о в н а. Вам бы на себя надо крикнуть хорошенько...

М а с т а к о в. Иди, Захаровна.

З а х а р о в н а. Сама знаю, что надо уйти...

(Выходит из комнаты.)

С о ф ь я М а р к о в н а. Ну, что? Как вы?

М а с т а к о в. Плохо. Тошно мне.

С о ф ь я М а р к о в н а. Какой же вы мужчина, если так трусите?

М а с т а к о в. Велика беда.

С о ф ь я М а р к о в н а. Беда ещё не ясна...

М а с т а к о в. Я знаю его.

С о ф ь я М а р к о в н а. Вот посмотрим, поговорим с ним, дадим ему что спросит, а потом я начну осторожно хлопотать о помиловании. Наймём лучшего адвоката. За деньги всего можно добиться! Говорят - плохо это, но если нет другой силы?

М а с т а к о в. Не знаю, как я буду говорить с ним.

С о ф ь я М а р к о в н а. Ведь вы не чувствуете себя преступником? Чего же бояться?

М а с т а к о в. Мало вы знаете людей.

С о ф ь я М а р к о в н а. А вот увидим. Где я буду?

М а с т а к о в. Не надо бы этого!

С о ф ь я М а р к о в н а. Я сяду вот здесь, за шкафом... и прикроюсь

драпировкой. (Улыбается.) Думала ли я, что буду принимать участие в такой удивительной истории?

З а х а р о в н а (входит, угрюмо). Не хочет он чаю. Звать?

М а с т а к о в. Зови.

С о ф ь я М а р к о в н а. Видите - она меня не заметила... Вы смотрите же, не горячитесь!

М а с т а к о в. А вдруг и вы попадёте со мной в капкан этот? Что тогда будет?

С о ф ь я М а р к о в н а. Молчите!

(Спряталась. Мастаков, вздохнув, смотрит в её сторону. Она выглядывает из-за драпировки, улыбаясь.)

М а с т а к о в (с усмешкой). Забавно?

С о ф ь я М а р к о в н а. О, да... и жутко чуть-чуть! Шш... Идут!

(Стучат в дверь. Захаровна, пропуская Старика и Девицу, глухо ворчит. Старик крестится, глядя в угол, где кровать, потягивает воздух носом.)

М а с т а к о в (кивая на Девицу). А эту зачем привёл?

С т а р и к. Она везде со мной, как глупость моя.

М а с т а к о в. Пусть уйдёт, я при ней не стану говорить с тобой.

С т а р и к (усаживаясь в кресло у стола, спокойно). Как это - не станешь? Станешь. Ты её не опасайся, она, подобно земле, - немая; хоть бей её, хоть топчи - не закричит. А ежели меня начнут бить - закричит!

М а с т а к о в (исподлобья смотрит на Девицу; она, любопытствуя, оглядывает комнату, щупает спинку кресла). Сядь!

С т а р и к. Садись, Марина, ничего. (Подпрыгивает в кресле.) Стулья-то какие мягкие у тебя, как перина. А - темно, темновато. Больше нет свету?

М а с т а к о в. Нет.

С т а р и к. Темно живёшь. Хорошо, сыто, мягко, а - темно!

Д е в и ц а. Дух хороший какой, будто ребячьим потом пахнет...

С т а р и к. Сними колпак с лампы!

М а с т а к о в. Зачем?

С т а р и к. Светлей будет. Это глупость - свет прикрывать. Ну, вот... А чем угостишь?

М а с т а к о в. Водки хочешь?

С т а р и к (смеясь). Э, нет! Водочку я не стану пить, нет! Хитрый ты, Гусев...

М а с т а к о в (ударив ладонью по столу). Ну, давай говорить!

С т а р и к (вздрогнув). Ты не стучи зря-то! Ишь, словно из пистолета выпалил... Эти окошки куда выходят? Марина, - взгляни!

М а с т а к о в. Ну, чего же тебе надо, Антон?

С т а р и к (следя за Девицей). На двор, что ли?

Д е в и ц а. На двор. Чёрное крыльцо сбоку...

М а с т а к о в. Чего ты хочешь?

С т а р и к. А чего бы мне, старичку, хотеть?.. Не знаю.

М а с т а к о в. Говори сразу. Не издевайся, Антон, не серди меня...

С т а р и к. А то - что будет?

М а с т а к о в (вставая). А то я...

С т а р и к (откачнулся в кресле). Ну, ну...

Д е в и ц а. Вы не кричите, купец, тут - люди везде у вас, это вам нехорошо. Вы отодвиньтесь.

М а с т а к о в. Молчи, девка!

С т а р и к. Молчи, Марина, ничего! Я его знаю, он хоть горяч, да отходчив... Он добрый.