Сергей Волков (составитель) - Черная книга имен, которым не место на карте России Страница 50

Политические последствия цареубийства были катастрофическими. За два часа до смерти Александр II отдал приказ обнародовать правительственное сообщение «О привлечении представителей общественности к участию в законодательной работе». Этот документ выводил Россию, по инициативе «сверху», на путь развития представительных учреждений и конституционного строя, где все усилия ее разрушителей были бы уже напрасны. Александр III под впечатлением убийства отца остановил необходимые реформы и дал обратный ход, передав таким образом инициативу перемен революционерам XX века.

Желябов, случайно арестованный за два дня до цареубийства, сам объявил о своей причастности к нему. Он подал прокурору заявление: «…было бы вопиющей несправедливостью сохранить жизнь мне, многократно покушавшемуся на жизнь Александра II и не принявшему физического участия в умерщвлении его лишь по глупой случайности». Желябов отказался от адвоката и использовал судебный процесс для пропаганды терроризма. По приговору суда он был повешен вместе с другими цареубийцами: С. Л. Перовской, Н. И. Кибальчичем, Т. М. Михайловым, Н. И. Рысаковым. Это была последняя публичная казнь в России.

Цареубийца Желябов, мужественный, но одержимый фанатик-террорист, готовый на любые злодеяния, был прославлен в советской топонимике. Переименованной в его честь улице в центре Петербурга возвращено историческое название, но во многих городах России улицы Желябова существуют и сейчас. А в Вологодской области на реке Мологе есть и поселок городского типа «Имени Желябова».

Засулич

Вера Ивановна Засулич (партийные клички — Велика, Старшая сестра, Тётка и др.; 1849–1919) родилась в Смоленской губернии, в мелкопоместной дворянской семье. Рано лишившись отца, она воспитывалась у теток и в 1864 г. была отдана в московский частный пансион, где готовили гувернанток. В 1867–1868 гг., нуждаясь в заработке, Засулич стала письмоводителем у мирового судьи в Серпухове. Переехав в 1868 г. в Петербург, начала работать в переплетной мастерской, занималась самообразованием и мечтала о революционной деятельности.

Вскоре она познакомилась с C. Г. Нечаевым и предоставила ему свой адрес для пересылки писем, однако вступить в его организацию отказалась. Тем не менее после убийства нечаевцами студента И. И. Иванова в 1869 г. Засулич была арестована, около года провела в Литовском замке и Петропавловской крепости. Затем ее сослали в Новгородскую губернию, а в 1875 г. позволили жить под надзором полиции в Харькове. Здесь она увлеклась учением М. А. Бакунина, перешла на нелегальное положение и вступила в народнический кружок «Южные бунтари». После его разгрома в 1877 г. она переехала в Петербург, где работала в нелегальной «Вольной русской типографии», принадлежавшей обществу «Земля и воля».

В 1878 г. Засулич совершила покушение на петербургского градоначальника Ф. Ф. Трепова (причиной послужили его издевательства над заключенным). Засулич купила револьвер, пришла на прием к Трепову и, зайдя к нему в кабинет, выстрелила. Дело рассматривалось в суде не как политическое. Вина Засулич была очевидна. Даже ее адвокат (П. А. Александров) признал, что она стреляла с намерением убить. Речь обвинителя была крайне бесцветной, но адвокат, напротив, блистал красноречием. Он подчеркивал, что Трепов сам поступил плохо, и Засулич, не могла не сочувствовать заключенному. На стороне адвоката был и председатель суда А. Ф. Кони. Присяжные полностью оправдали Засулич.

В этот день комитет «Народной воли» выпустил листовку, где говорилось: «31 марта 1878 г. для России начался пролог той великой исторической драмы, которая называется судом народа над правительством. Присяжные отказались обвинить ту, которая решилась противопоставить насилию насилие. Этим ознаменовалось пробуждение нашей общественной жизни». «Пробуждением» было названо оправдание явного беззакония: общество дало санкцию на уничтожение представителей правопорядка. Выстрел чересчур эмоциональной девицы развязал руки террору.

Оправданная судом, Засулич продолжала революционную деятельность. В 1879 г. она вместе с Г. В. Плехановым организовала группу «Черный передел», а в 1880 г. была вынуждена эмигрировать. Разочаровавшись в народничестве она стала марксисткой: участвовала в создании группы «Освобождение труда», переписывалась с Марксом и Энгельсом, переводила их труды на русский язык, участвовала в деятельности II Интернационала. С 1894 г. Засулич жила в Лондоне, с 1897 г. — в Швейцарии. В 1899–1900 гг. нелегально находилась в Петербурге, познакомилась с Лениным; с 1900 г. входила в редакцию «Искры» и «Зари». При расколе РСДРП стала на сторону меньшевиков. В 1905 г. после провозглашения Манифеста 17 октября, давшего населению политические свободы и гарантировавшего созыв Государственной Думы, вернулась в Россию; проводила лето на хуторе в Тульской губернии, а зиму в Петербурге. От политической деятельности почти отошла.

Во время I мировой войны Засулич, в отличие от большевиков, не желала России поражения, за что те аттестовали ее как «социал-шовинистку». Октябрьский переворот 1917 г. она считала контрреволюционным, прервавшим ход февральской революции. В последние годы жизни Засулич тяжело болела. В советской действительности она усматривала «отвратительное, громогласно лгущее, властвующее меньшинство и под ним громадное, вымирающее от голода, вырождающееся с заткнутым ртом большинство».

Вера Засулич вошла в историю благодаря своему выстрелу в Трепова. Этот выстрел и его последующее оправдание дали толчок революционному террору, который она сама потом осуждала. Но в благодарность за этот выстрел большевики присвоили имя Веры Засулич улицам и переулкам ряда городов.

Кибальчич

Николай Иванович Кибальчич (1853–1881) родился в Черниговской губернии в семье священника. С 1871 г. он учился в Петербургском институте инженеров путей сообщения, с 1873 г. — в Медико-хирургической академии. С октября 1875 г. по июнь 1878 г. Кибальчич находился в тюрьме по обвинению в революционной пропаганде. Именно в тюрьме с ним произошел, по его словам, «нравственный переворот». В 1878 г. Кибальчич поклялся: «Даю слово, что все мое время, все мои силы я употреблю на служение революции посредством террора. Я займусь такой наукой, которая помогла бы мне и товарищам приложить свои силы самым выгодным для революции образом. Очень может быть, что целые годы придется работать над тем, чтобы добыть нужные знания, но я не брошу работы…»

После освобождения Кибальчич вошел в группу «Свобода или смерть», образовавшуюся внутри «Земли и воли», а в 1879 г. стал агентом Исполнительного комитета «Народной воли». Он заведовал лабораторией взрывчатых веществ этого комитета. Изучив всю доступную литературу, он нашел способ изготовлять нитроглицерин и динамит в домашних условиях. Как «главный техник» террористической организации, Кибальчич сыграл важную роль в подготовке покушений на Александра II. После убийства Царя-освободителя он был вместе с другими участниками этого преступления повешен.

В тюрьме Кибальчич занимался разработкой оригинального проекта реактивного летательного аппарата. Одновременно он написал письмо сыну убитого — Александру III; в весьма почтительном тоне там были выдвинуты предложения по введению в России «свобод», легализации деятельности социалистических партий и направлении их действий в полезное для государства русло. Александр III отозвался следующим образом: «Нового ничего нет — фантазия больного воображения и видна во всем фальшивая точка зрения, на которой стоят эти социалисты, жалкие сыны отечества».

Кибальчич, несомненно, был талантливым ученым. Один из экспертов по делу об убийстве Александра II сказал: «А Кибальчича я бы засадил крепко-накрепко до конца его дней, но при этом предоставил бы ему полную возможность работать над своими техническими изобретениями». Но многообещающий изобретатель стал на сторону террористов и разделяет с ними ответственность за то зло, которое принес России террор. Улицы Кибальчича есть в Москве (в Алексеевской управе), в Петербурге и других городах…

Лейтенант Шмидт

Петр Петрович Шмидт (1867–1906) родился в Одессе, в дворянской семье потомственного морского офицера. Его отец был героем обороны Севастополя, дослужился до чина вице-адмирала и умер градоначальником Бердянска. Окончив Морской корпус в Петербурге (1886), Шмидт-сын служил на Балтике и на Тихом океане; в 1898 в чине лейтенанта ушёл в запас. Плавал на океанских торговых судах.

С началом русско-японской войны Шмидт был мобилизован и назначен старшим офицером на транспорт «Иртыш», но в боевых действиях не участвовал. Перед отправлением русской эскадры на Дальний Восток Шмидт получил 15 суток ареста за неподчинение командиру (по другой версии, за драку на танцевальном вечере). Во время похода заболел и вернулся в Россию из Порт-Саида. В январе 1905 г. был назначен командиром миноносца на Черноморском флоте.