Герай Фазли - Семизвездное небо Страница 50

У Айхана чуть сердце не остановилось. Что он говорит? А Шахназ в тревоге и волнении набросилась на Насиба:

- Дай сюда журнал! Что там написано?

- Что там написано? О героизме нашего Айхана-гага...

- Погоди, Насиб, ты что, ищешь повод, над кем бы посмеяться? - Айхан попытался отобрать у него журнал.

- Посмеяться, говоришь?.. Да ты в своем уме?... Если такому герою, как ты, я скажу хоть одно неласковое слово, у меня язык отсохнет. Ты только взгляни, можно ли шутить с таким парнем? - И он издали показал журнал, где была какая-то фотография, сначала Айхану, потом Шахназ.

- Да отдашь ты наконец журнал?

- Не видишь разве, твоя фотография в молодости... Какой ты тогда был стройный...

Шахназ вгляделась в фотографию.

- Это фотография Айхана?

Айхан тоже через плечо Шахназ смотрел на фотографию.

На ней был портрет парня, ничком распростертого на электрической колючей проволоке, видна была только одна сторона его лица. В ту же секунду он узнал. "Айхан Мамедов!" - этот вопль раздался в его сердце. Как походил Айхан на того воображаемого Айхана, который запечатлелся в его памяти навечно! Ведь он помнил только его голос. В напряженных мышцах лица, в устремленных в далекую точку глазах было столько света - света надежды! На крепких плечах этого парня будто сосредоточилась вся тяжесть Бабадага, широкие лопатки напоминали монолитные плиты - опоры моста Улу.

- Кто тебе сказал, что это моя фотография?

- Вот тут написано... Разве не ты Айхан Мамедов?

- Ну и что с того?

- В плену был?

- Был.

- Теперь, Шахназ-ханум, прошу вас... прочитать, что вот здесь написано!

Наконец он отдал журнал Шахназ. Держа его в дрожащих руках, Шахназ начала читать:

- "На картине "Шаг к вечности", которая является последней работой нашего выдающегося художника Ризвана Раджабли." - -Подняв голову от журнала, она удивленно посмотрела на Насиба. - Насиб, это же картина, написанная художником, произведение искусства...

- Вернее, выдумка, фантазия художника... - пояснил ее мысль Айхан.

- Как это - выдумка? В каком смысле, Айхан-гага? Разве такое можно выдумать? А имя, а фамилия, а то, что он был в плену?.. Нет! Шахназ-ханум, вы дочитайте до конца...

Шахназ снова принялась читать:

- "На этом полотне изображен легендарный подвиг отважного сына нашего народа Айхана Мамедова. Об Айхане Мамедове до сих пор не было ничего известно. Новое полотно выдающегося художника ценно еще и тем, что оно открыло нам имя еще одного героического сына нашего народа, своей кровью вписавшего новую страницу в славную летопись Великой Отечественной войны. Айхан Мамедов - это факел, который своим пылающим сердцем осветил путь к освобождению тысяч пленных, томившихся в фашистском лагере смерти..."

Придя в еще большее возбуждение от красоты этих слов, Насиб вдруг с какой-то необычной для него сердечностью спросил:

- Ну, что ты теперь скажешь? Идем со мной...

- Куда?

- Идем, потом узнаешь... Сейчас все Чеменли узнает... С завтрашнего дня там, на Гылынджгая, стоя у памятника Эльдару Абасову, ты будешь принимать парад. Все, от мала до велика, пройдут перед тобой с лозунгами: "Слава негасимому факелу нашего народа Айхану Мамедову!", "Да здравствует бессмертный герой Великой Отечественной войны Айхан Мамедов!".

- Да погоди ты, погоди...

- Нет, я не могу ждать! Еще в тот день, как ты появился в Чеменли, я понял, что ты за человек. Я обо всем догадывался, я догадывался, что в свое время ты был героем. Шахназ-муэллима, вы тоже это почувствовали? Нет! Мы не зря так назвали ту аллею, тот родник. Оказывается, ты достоин такой же славы, как Эльдар Абасов...

- Ты кончил? Теперь послушай меня, - сдержанно заговорил Айхан. - Ты знаешь, что означает "Шаг к вечности"?

- Конечно, знаю! Это значит, что ты освободил сотни людей из фашистского плена, сделал шаг к вечности. И этот шаг к вечности сделал весь Чеменли...

- Нет, Насиб, смысл этой картины глубже, чем ты думаешь. Шахназ-муэллима тоже это подтвердит. Эта картина нам рассказала, что человек, который на ней изображен, своей прекрасной смертью приобщился к вечности. Смертью! Он погиб.

- Как погиб? В каком смысле? Ты ведь...

- Я жив, а его нет в живых. Он умер на пути к бессмертию. Чтобы освободить своих товарищей по плену, бросился на колючую проволоку. Электрический ток высушил его, как дерево.

Уверенный голос Айхана вверг Насиба в полную растерянность.

- Это правда? - Он с подозрением переводил взгляд с Айхана на Шахназ. А откуда ты все это знаешь?

- Я же тебе говорю, что мне об этом рассказала картина. Ведь картина все равно что книга. Надо уметь ее читать.

- Значит, этот Айхан Мамедов - не ты?

- Ну конечно, мало ли у нас храбрецов по имени Айхан Мамедов...

Насиб на мгновение задумался. Видимо, вспомнил о письме, которое попало ему в руки много лет назад, еще когда он работал секретарем в сельсовете. Его написал человек по имени Айхан Мамедов, фронтовой товарищ Эльдара Абасова.

- Гм... Ты прав, земляк Айхан. Правильно говоришь. Помнишь, когда ты только что приехал в Чеменли, я говорил, что получил письмо от Айхана Мамедова. Причем, кажется... из...

- Ты когда получил письмо? - нетерпеливо перебил его Айхан.

- Через много лет после войны.

- Видишь, этот человек погиб во время войны. Ясно?

- Нет, ничего не ясно... Шахназ-муэллима, а вы что на это скажете?

Шахназ тоже растерялась. Ей хотелось поверить Насибу, но ведь Айхан отрицает...

- Если все написанное здесь - правда...

- Как же может быть неправдой? Разве в печати неправду пишут?

- Тогда Айхан-гардаш прав. Этот человек погиб. Художник и сам сообщает, что в основе этого произведения лежит подлинный факт: он отобразил трагедию, которая произошла на его глазах.

Счастливая улыбка с раскрасневшегося лица Насиба исчезла. Он, кажется, начинал понимать, что обманулся. Но все еще не хотел в это поверить.

- Значит, действительно этот человек погиб? Вон оно что... У меня было такое предчувствие... Почему мне так не везет? Радовался, что в период моего правления хоть раз посижу на троне славы.

- Не переживай, местное правительство, славы хватит и на твою долю. Ну, ошибся...

- Почему это все ошибки должны случаться именно теперь? Разве было бы плохо, если бы еще один герой появился именно сейчас. Садовники ведь имеются в каждом селе...

На этот раз Айхан насмешливо произнес:

- Что ж делать, Насиб, предки наши говорили: у слепого коня и кузнец хромой бывает.

Насиб рассердился.

- Эй, Айхан-киши, думай, что говоришь! Хромой - это ты сам. Кто знает, когда и где тебе обожгло ногу? Как хорошо, что ты - не тот Айхан, что на картине, а то бы ты давно обрушил нам на голову Гылынджгая. - Сказав это, он удалился, даже не попрощавшись с Шахназ-муэллимой.

Глядя ему вслед, Айхан сказал:

- Жажда славы - вещь опасная.

После долгого молчания Шахназ сказала:

- Но и его не следует упрекать. Как эта случайность похожа на правду. Имя, фамилия, пребывание в плену, и к тому же этот рисунок? Как в это не поверить?

На следующий день Айхан пошел в сельскую библиотеку. Он попросил у девушки-библиотекаря номер журнала, где была напечатана репродукция с картины "Шаг к вечности". Он хотел еще раз посмотреть на нее и прочитать написанное. Но оказалось, что Рамзи-муэллим забрал себе единственный номер журнала. По дороге он встретил возвращающегося из школы Эльдара. Мальчик, завидев его издалека, побежал ему навстречу:

- Дядя Айхан, вы знаете? Оказывается, кроме вас еще был один Айхан Мамедов... Он на фронте погиб героем. - И вынул из портфеля уже знакомый Айхану журнал. - Вот, смотрите, мама мне дала этот журнал...

- Я тоже видел эту картину, сынок. - Айхан взял протянутый ребенком журнал. - Дай, я еще раз посмотрю.

Айхану хотелось поближе рассмотреть своего спасителя. Он запомнил даже тепло его тонкой, но сильной руки. "Потерпи только одну ночь, земляк, только эту ночь". Этот голос доносился издалека - из маленького городка в Европе, из подземелья, где стены впитали в себя человеческие стоны, из фашистского застенка, из мертвецкой. От спасителя ему на память остался только голос: "Я знаю, что ты это сумеешь выдержать, брат мой... ты меня слышишь?.. Я - твой земляк. Меня зовут Айхан, Айхан Мамедов. Я из Карабаха. Скоро я заберу тебя отсюда. Пусть только эти бандиты заснут. Все в бараке думают, что ты умер. Но я в это не поверил. Я знал, что ты жив, поэтому тайно пришел к тебе. Пришел, чтобы сказать, что ты не умрешь. Я не допущу, чтобы ты умер здесь. Ведь я твой земляк. Много о тебе слышал... Ты летчик, зовут тебя Эльдар Абасов. Ты сбил семь фашистских самолетов. Правильно? И за это они вырезали семь звезд на твоей груди. Рана у тебя, наверное, очень болит? Или ты не ощущаешь боли? Ничего. Мы вылечим тебя. Потерпи еще немного..."

Он представлял себе его чернобровым, черноглазым, широкоплечим парнем. С глазами, сверкающими словно алмаз. Точно как на этой картине. Слава создавшему ее художнику! Эта картина будто повторяет последние слова Айхана: "Будьте начеку, товарищи! Ровно через одиннадцать минут вы будете освобождены! До свидания, я пошел! Считайте минуты!" Это были его последние слова. Они были сказаны тридцать лет назад, но он слышит их, будто они были сказаны вчера. Они живут в его сердце всегда, оно сделалось их хранилищем.