Лев Толстой - ПСС. Том 27. Произведения, 1889-1890 гг. Страница 51

Полное удовлетворение для отдельных соединяющихся лиц составляет та ступень, которую эти лица считают хорошей, должной и потому желательной, и зависит от их личного взгляда. Но независимо от этого, само по себе, объективно, для всех одна ступень общения должна давать более удовлетворения, чем другая. Какое же общение дает это наибольшее удовлетворение само по себе, для всех, независимо от личного взгляда соединяющихся: то ли, которое приближается к духовному, или то, которое приближается к физическому? Ответ на этот вопрос, ясный и несомненный, хотя и противоречащий всему тому, что привыкли думать в нашем обществе, состоит в том, что чем форма общения ближе к крайнему физическому пределу, тем больше разжигается желание, и тем меньше получается удовлетворения; чем ближе к противоположному крайнему, духовному пределу, тем меньше вызываются новые желания, тем полнее удовлетворение. Чем ближе к первому, тем разрушительнее для жизненной силы; чем ближе к второму, к духовному, тем спокойнее, радостнее и сильнее общее состояние.

Соединение мужчины и женщины «в плоть едину» в форме неразрывного единобрачия автор считает необходимым условием высшего развития человека. Брак поэтому, по мнению автора, составляющий естественное и желательное условие для всех людей, достигших зрелого возраста, не есть необходимо физическое соединение, но может быть и духовным. Смотря по условиям и темпераменту, а главное по тому, что соединяющиеся считают должным, хорошим и желательным, для одних брак будет более приближаться к духовному общению, для других — к физическому; но чем больше общение будет приближаться к духовному, тем полнее будет удовлетворение.

Так как автор признает то, что те же половые стремления могут вести к духовному общению — любовности, и к физическому — производительности, деторождению, и то, что одна деятельность переходит в другую в зависимости от сознания, то, естественно, он не только не признает невозможности воздержания, но считает его естественным и необходимым условием разумной половой гигиены как в браке, так и вне его.

Вся статья обставлена богатым подбором примеров и иллюстраций к тому, что в ней говорится, и физиологическими данными о процессах половых отношений, их воздействии на организм и возможности сознательного направления их по тому или другому пути — любовности или производительности. В подтверждение своей мысли автор приводит слова Герберта Спенсера: «Если какой-либо закон, — говорит Спенсер, — содействует благу человеческого рода, то природа человеческая непременно подчинится ему, так что повиновение ему сделается для человека радостным». И потому мы не должны, говорит автор, слишком полагаться на установившиеся привычки и условия, теперь окружающие нас, но должны смотреть скорее на то, чем должен быть и может быть человек в предстоящем ему блестящем будущем.

Сущность всего сказанного автор излагает так. Основная теория «Дианы» та, что отношения между полами имеют две функции: производительную и любовную, и что половая сила, если только не имеется сознательного желания иметь детей, должна быть всегда направляема на путь любовности. Проявление, которое примет эта сила, зависит от разума и привычки, вследствие чего постепенное приведение разума в согласие с изложенными здесь принципами и постепенное образование привычек, согласных с ними, избавит людей от многих страданий и даст им удовлетворение их половых стремлений.

В конце книги приложено замечательное «письмо к родителям и наставникам» Элизы Борнс. Письмо это, несмотря на то, что трактует о предметах, считающихся неприличными (называя, как этого нельзя иначе и сделать, вещи по имени), может иметь такое благодетельное влияние на несчастную молодежь, страдающую от эксцессов и неправильностей, что распространение этого письма между взрослыми мужчинами, губящими так напрасно свои лучшие силы и свое благо, и, главное, между бедными, гибнущими только от незнания, мальчиками в семьях, училищах, гимназиях и в особенности корпусах и закрытых заведениях, было бы истинным благодеянием.

14 октября 1890 г.

—

ПРЕДИСЛОВИЕ К СТАТЬЕ В. Г. ЧЕРТКОВА «ЗЛАЯ ЗАБАВА»

Несколько лет тому назад мне довелось слышать следующий разговор между молодым, начинающим охотником и бывшим охотником, оставившим охоту вследствие сознания безнравственности этой забавы:

Молодой охотник (с уверенностью). Да что же дурного в охоте?

Бывший охотник. Дурно без нужды, для забавы убивать животных.

Ни возражать против этого, ни не соглашаться с этим невозможно. Так это просто, ясно и несомненно. Но, несмотря на это, молодой охотник не бросил тогда же охоты, а охотится и до сих пор. Но уверенность в безобидности занятия охотой нарушена; совесть пробуждена по отношению к делу, считавшемуся доселе несомненно правым.

И долго молодой человек уже не проохотится.

Вот это-то действие несомненно произведет эта прекрасная статья на всех тех, которые прочтут ее. Дай Бог, чтобы их было как можно больше, особенно из молодежи.

15 октября 1890 г.

—

ВАРИАНТЫ ЛИТОГРАФИРОВАННОЙ РЕДАКЦИИ «КРЕЙЦЕРОВОЙ СОНАТЫ»

(Ссылки на страницы и строки — по настоящему изданию. Литографированная редакция сокращенно обозначается: лит. ред.)

Стр. 7.

Цитаты из «Евангелия» от Матфея, XIX, 10, 11, 12 в лит. ред. нет.

Стр. 7, строка 2.

Слов: Это было ранней весной. Мы ехали вторые сутки. — в лит. ред. нет.

Стр. 7, строки 8–11.

Вместо: господин с порывистыми движениями, кончая: необыкновенно блестящими глазами, — в лит. ред.: чрезвычайно нервный, среднего возраста человек, с замечательно притягивающими к себе неопределенного цвета блестящими глазами,

Стр. 7, строки 11–17.

Слов: Он был одет в старое, кончая: на начатый и оборванный смех. — в лит. ред. нет.

Стр. 7, строки 18–19.

Вместо: старательно избегал общения и знакомства с пассажирами. — в лит. ред.: не познакомился ни с кем из пассажиров, как бы старательно избегая этого.

Стр. 7, строка 20—стр. 8, строка 2.

Вместо: или читал, или, глядя в окно, кончая: пил чай или закусывал. — в лит. ред.: начинал упорно глядеть в окно.

Стр. 8, строка 3.

Вместо: Мне казалось, — в лит. ред.: А между тем мне казалось,

Стр. 8, строка 3.

Слова: своим — в лит. ред. нет.

Стр. 8, строки 3–4.

Вместо: и я несколько раз хотел заговорить с ним, но всякий раз, — в лит. ред.: Онъ видел, что я понимаю это, и

Стр. 8, строки 6–7.

Вместо: брался за книгу или смотрел в окно. — в лит. ред.: всё-таки избегал разговора со мной.

Стр. 8, строки 8–12.

Вместо: Во время остановки, кончая: пить чай на станцию. — в лит. ред.: Во время остановки перед вечером на большой станции господин с хорошими вещами, адвокат, как я узнал впоследствии, с своей соседкой пошли пить чай на станцию.

Стр. 8, строки 15–17.

Вместо: в ильковой шубе и суконном картузе с огромным козырьком. — в лит. ред.: в широкой шубе и высоком картузе.

Стр. 8, строки 18–19.

После слов: на этой станции. — в лит. ред.: Сначала приказчик сказал, что место напротив занято, на это старик ответил, что он только на одну станцию. И с этого у них начался разговор.

Стр. 8, строка 21.

Вместо: не проходил, — в лит. ред.: не говорил.

Стр. 8, строки 22–38.

Вместо: Купец объявил сначала о том, кончая: про что-то оживленно разговаривавшие. — в лит. ред.: Они говорили сначала о ценах, о торговле. Назвали кого-то знакомого обоим и заговорили о Нижегородской ярманке. Приказчик хотел похвастать чьими-то кутежами на ярманке, но старик не дал ему ходу и, перебивая его, стал сам рассказывать про былые кутежи в Кунавине и про свое участие в них. Он, видимо, гордился своим участием в них и, вероятно, полагая, что это нисколько не нарушает того степенства, которое он изображал всей своей фигурой и манерами, с гордостью рассказывал, как они вместе с этим самым знакомым сделали раз пьяные в Кунавине такую штуку, что ее надо было рассказывать шопотом и что приказчик захохотал на весь вагон, а старик тоже засмеялся, оскалив два желтые зуба. Разговор мне был не интересен, и я вышел из вагона размять ноги до отхода поезда. В дверях встретились адвокат с дамой.