Федор Сологуб - Том 5. Литургия мне Страница 53

Она. Да, конечно.

Человек земли. Отчего же вы не хотите позволить мне говорить с вами искренно и откровенно? Разве этот торжественный час всемирной тишины не зовет вас открыть душу тому, кто готов и свою открыть? Поверьте, мы, горожане, очень чутки к этим минутам всемирного молчания.

Она. Вы, кажется, думаете, что и я в душе горожанка.

Человек земли. Вот именно это.

Она. Но вы очень ошибаетесь. Я не люблю города.

Человек земли. Так вам кажется.

Она. Правда, я люблю тишину, природу.

Человек земли. Мы все любим природу, но зачем же уходить от людей? Меня не удивляет, что он, уже усталый от деятельной жизни, ушел сюда мечтать и работать в тишине над тем, что никого не интересует у нас на земле, ведь мы живем в мире великих практических достижений. Но вы, такая молодая, такая прекрасная, вся полная сил. Вы жаждете иной жизни. Вы тоскуете здесь!

Она. Что вы говорите!

Человек земли. Зачем вы здесь?

Она. Откуда вы все это можете знать? Почему вы думаете, что я тоскую? Ведь это же неверно!

Человек земли. Я прочел это в ваших глазах. Мы, горожане, словам не верим. Мы привыкли читать мысли в глазах, в движениях губ. И потому скрывать свои мысли, – это уже у нас не принято, – бесполезно и потому даже смешно.

Она. И все-таки вы ошибаетесь, когда так думаете обо мне. Но что говорить обо мне! Смотрите, какая дивная ночь!

Человек земли. В такую ночь очень хорошо на берегу моря. Но и здесь ночь очаровательна.

Она. Смотрите, как никнет побледневшая луна. Слышите? Опять свирель.

Человек земли. Этот мальчуган умеет сливать свою душу с воплями своей свирели. Хорошо, правда, очень хорошо. А вокруг нас, – как тихо, как прекрасно! Словно мы одни на всем земном пространстве, словно заворожены этою ночью, этою тишиною. Отчего вы так вздрогнули? Вам холодно?

Она (тихо). Нет.

Человек земли. Отчего же вы так побледнели?

Она. Какая тоска в моем сердце! Отчего она, эта тоска, – вы не знаете?

Человек земли. Знаю и радуюсь.

Она. Тоске моей рады? Вы шутите, – вы не злой, у вас такой мягкий и глубокий голос.

Человек земли. Я радуюсь потому, что ваша тоска – призывный голос жизни. Это жизнь зовет вас. Слышите вы голоса земной, жаркой жизни?

Она. Как сердце у меня бьется! Эти голоса, о которых вы говорите, – они поют в моем сердце, они зовут меня.

Человек земли. В свете этой луны вы так прекрасны!

Она. Зачем вы говорите это? И я, – зачем я вас слушаю? В этом есть что-то недолжное.

Человек земли. Я восхищаюсь вашею преданностью и покорностью. Ваша преданность ему так трогательна и красива, но она вне жизни, она против нашей живой жизни, а этой жизни на земле все служит. Все должно ей служить.

Собака пробегает встревоженная – чует недоброе.

Где-то на верху дома стукнуло окно. В глубине сцены проходит Слуга.

Она. Пойдемте в дом, – наш слуга делает мне знак, что ужин готов. К сожалению, сегодня я могу угостить вас только дикими голубями. Ничего другого в нашем доме сегодня нет. Там, внизу, вы, верно, не привыкли к таким лакомствам, как пара диких голубей.

Человек земли (глядя на нее с удивлением). Как! Вы здесь терпите лишения! Вы, прекрасная!

Она. Зато завтра я поведу вас на дикий утес, где растут дивные горные фиалки, покажу вам, как играет заря на обагренных ею снегах, возведу вас на такие высоты, от которых голова закружится.

Человек земли. Да, покажите мне все это, – весь ваш мир, которого вам довольно и который должен быть очаровательным, чтобы быть достойным вашей любви.

Она. О, вы смеетесь надо мною!

Человек земли. Как вы можете это думать! Я восхищен вами, и для меня будет счастием увидеть, что вас держит на этих диких высотах, вдалеке от света и от людей. А он, ваш господин, отпустит вас со мною?

Она. Когда я одна ухожу далеко от дома, он боится немного, как бы я не сбилась с пути или не упала в пропасть. Но я знаю здесь все тропинки.

Человек земли. А если вы пойдете со мною?

Она. Тогда он будет меньше беспокоиться. Он любит меня и верит мне.

Человек земли. А вы как могли его полюбить?

Она. Мудрость его и страданья покорили меня. Когда вы с ним поговорите, вы сами полюбите его. Его нельзя не любить.

Слуга опять подходит.

Слуга. Хозяин ждет.

Она. Пойдемте.

Действие второе

Ясный день. Там же. Она, Он и Человек земли.

Человек земли. Вы только мечтаете о преображении жизни, мы ее преображаем. Вы мечтаете о человеке, который еще не родился, а мы… Да вот, когда в будущем году осенью вы спуститесь в ту долину, вон там, вы ее не узнаете, такая там будет жизнь, такое движение.

Он. Нет, вы только умножаете вещи и потребности, а человек, водимый вами, идет назад.

Человек земли. Вперед! Мы ведем человека путем материального прогресса. Это – единственно верный путь. А то, что вы называете духовными ценностями, это нередко только болтовня, порою даже вредная для общества.

Он. Дикарь, управляющий машинами, – вот ваш современный человек.

Она. Но разве наш гость похож на дикаря?

Он. Милая, ты права. Не следует так много спорить с гостем. И к чему? Ни в чем нельзя убедить. Работа ждет меня, я ухожу к себе. Вечером будем снова беседовать. (Уходит.)

Человек земли. Пора. Так незаметно прошла эта неделя! Я совсем забыл о том, что меня ждут, что обо мне беспокоятся и меня ищут.

Она. Мне грустно, что вы уже уходите. Я всегда буду вспоминать эти дни, когда вы были с нами.

Человек земли. Неужели я не смог вас убедить, и все мои слова были тщетны? Неужели я уйду один, а вы останетесь здесь, на этой угрюмой и ужасной высоте?

Она. Я не должна слушать вас. И все же слушаю, хотя вы говорите о том, чего презреннее нет в человеческих делах – об измене.

Человек земли. Измена! Что вы называете изменою?

Она (смущенно). Измена – это когда обманывают доверие, нарушают долг верности. Кто-нибудь в тебя верит так сильно, так безмерно, и вдруг ты его обманешь.

Человек земли. Каждый должен быть верен прежде всего себе самому. Только на себя надеешься, на себя полагаешься с достаточною уверенностью, и вот если сам себя обманываешь – это горшая измена.

Она. Но если отдаешь себя добровольно и радостно?

Человек земли. Измена в том, что вы томитесь здесь. Это – измена против вас самой, против вашей молодости, против вашей красоты, против всего того прекрасного, что в вас заложено. Всем этим вы сами могли бы наслаждаться, всем этим наслаждались бы другие. Но вы и от себя, и от других скупо прячете все данные вам судьбою сокровища. Вот эта измена…

Она. Умоляю вас, оставимте этот разговор.

Человек земли. Когда я вижу вас, я не могу говорить ни о чем ином. Я люблю вас, – могу ли я не говорить об этом? Вся душа моя истекает любовью к вам, и я чувствую, что не могу оставить вас здесь.

Она. Зачем вы говорите мне об этом? Ведь это же бесполезно!

Человек земли. Почему бесполезно?

Она. Я не могу уйти отсюда, я должна быть с ним.

Человек земли. Должна, должна! Кто научил вас этому скучному лицемерному слову?

Она. Мне с детства внушили понятия чести и долга.

Человек земли. И напрасно вы всему этому поверили! Человек никому ничего не должен. Если у человека и есть обязанности, то перед самим собою, – только. Больше ни перед кем, ни на земле, ни на небе. Сам человек созидает свое счастие, сам и для себя.

Она. Но ведь в душе заложены эти благородные чувства долга, обязанности, благодарности!

Человек земли. Благодарности за что? За этот плен? За скудость и скуку этой жизни?

Она. За любовь, мудрую и светлую, за это прекрасное стремление вперед и вверх.

Человек земли. Все эти прекрасные и бесплодные чувства, – чем они лучше первоначального, верного, единого неложного чувства – любви к себе самому? Подумайте о себе.

Она. Только о себе? Но ведь его я так любила!

Человек земли. Он, мудрый и справедливый, должен радоваться вашему счастью. Ваша радость должна его веселить. Подумайте о том, что там, внизу, нас ждет деятельная, прекрасная жизнь. Все богатства земли я брошу к вашим ногам, чтобы украсить и достойно увенчать жизнь прекрасной моей царицы. Венцом моей деятельной и суровой жизни будет ваша радость, ваше счастье.