Семен Бронин - Каменная баба Страница 55

Поговорили - и ладно. Ирина Сергеевна забыла о ней, но на следующий день в амбулатории снова увидела ее в коридоре возле кабинета: она сидела среди мамаш в том же длинном, до пят пальто, но с развязанной шалью и скучала в ожидании. С Ириной Сергеевной она едва поздоровалась. Та решила, что у нее проблемы со здоровьем внуков и что она решила воспользоваться новым знакомством, и пригласила ее к себе, но та сказала, довольно безразличным и сторонним тоном, что дождется своей очереди:

-В магазине же стоим, вперед не лезем?- и в этом разъяснении прозвучало некое неодобрение и назидание. Ирина Сергеевна не стала настаивать и вернулась на прием.

Когда пришла ее очередь, незнакомка вошла в кабинет, села, расстегнула пальто, выпростала из-под воротника шаль, уложила ее на коленях - все молча и аккуратно, на Ирину Сергеевну же взглянула лишь однажды и как бы ненароком. Та решила ей помочь:

-Неприятности какие-нибудь?.. Вы говорите, не стесняйтесь...

-Да я, собственно, не по своему делу, а по вашему,- сказала та и посмотрела на нее в упор, оценивая последним взглядом.- И долго вы в больнице вашей жить думаете?

Ирина Сергеевна отличалась порой тугим соображением. Она не сразу переключалась с врачебного приема на собственные заботы.

-Сколько скажут. Это не от меня зависит... Вы что-то другое предложить можете?

Это было сказано ею из вежливости, потому, что так говорят в подобных случаях, но оказалось, что попала в самую точку:

-Могу,- веско сказала посетительница.- Переезжайте ко мне. У меня изба, я одна. Тепло и никто не кричит, не будит... Если, конечно, вас удобства мои устроят...- и поглядела внушительно и даже вызывающе на предполагаемую жилицу.

Та не сразу собралась с мыслями, но, не сообразив еще всех обстоятельств дела, уже почувствовала непонятное ей душевное облегчение.

-Теплая изба - какие еще удобства?- произнесла она очередную дежурную, подходящую к случаю фразу и с робким любопытством покосилась на волхва, приносящего столь неожиданные подарки.- Надо главному врачу сказать... Это надо оформить все. Если вы и в самом деле взять меня хотите. Вам за это платить должны.

Формальности произвели странное действие на квартиросдатчицу:

-Еще не хватало! Деньги за это брать!

-А как иначе?..- Ирина Сергеевна растерялась.- Это не мои деньги, а райздравотдела...- но та упрямо стояла на своем:

-Никаких денег! Это мое условие!..

Ирина Сергеевна, помешкав, отступилась:

-Как скажете, конечно... Я, простите, не знаю даже вашего имени и отчества?

-Прасковьей Семеновной меня звать. А вас Ирина Сергеевна - я уже все про вас выяснила...- поглядела со значительностью, решила затем, что наговорилась вдоволь и пора кончать с пустой болтовней:- Здесь не будем решать - посмотрите апартаменты мои, там и скажете. Может, они еще вас не устроят... Адрес мой запишите, я вас дома ждать буду,- и встала из-за стола.

-Хотите, я с вами?- не подумавши предложила Ирина Сергеевна.

-Не нужно,- отрезала та.- Что это мы с вами по Петровке под ручку ходить будем? Может, не сладится ничего... Поселитесь у меня - тогда и будем дружбу водить...- и ушла, невнимательная и независимая...

Иван Александрович идею переезда воспринял скептически: может быть, все еще питал иллюзии в отношении ее дивана, а к тому, что будущая хозяйка не хочет брать денег за постой, отнесся куда легче ее собственного.

-Да не хочет, и слава богу! Сумасшедшая какая-нибудь - вроде нас с тобою...- Он имел в виду, наверно, ее одну, а себя приплел для счету и из приличия.- Прасковья Семеновна, говоришь? Не знаю такую. Хочешь, справки наведу?

-Не надо... Зачем?

-Как скажешь,- равнодушно согласился он.- Тебе машину для переезда дать?..- и поднял на нее глаза: до того глядел все вкривь и вкось - теперь же смерил известным ей взглядом: как раньше, когда приступался к любовному сближению - она невольно отпрянула. Теперь при встрече она, раз от разу все больше, чувствовала, что охладевает к нему физически, и уже не знала, смогла ли сойтись с ним снова, если б надумала сделать это, но, странное дело, это нисколько не мешало, а, напротив, лишь помогало ей тосковать по нему и мечтать о той же близости в его отсутствие.- Если нужно, подброшу.

-Рано пока,- оградилась она от него: как крестным знамением от наваждения - и встала.- Ни о чем еще не договорились...

Но справки она навела: попыталась сделать это, зайдя к амбулаторной регистраторше Авдотье Никитичне, которая, как было сказано, знала в Петровском всех и каждого. Хозяйки в картотеке не оказалось, да и Ирине Сергеевне тоже показалось, что она в поликлинической обстановке - человек самый неопытный и несведущий.

-Адреса даже такого нет. Может, вообще нет его? Кто ж это за всю жизнь ни разу у врача не был?.. И зрительно ее не помню. Вы мне ее в следующий раз покажите - может, скажу что, а пока, убей бог, не знаю...

Никто не знал - выходило, что по городу ходит и предлагает бесплатное жилье никому не известная, но постоянно живущая здесь пятидесятилетняя особа в длинном, не по сезону теплом пальто, любительница овощей и даже домовладелица. Потом ее, конечно, вычислили, но задним числом, напоследок: она была из поскребышей - из тех, о ком вспоминают в последнюю очередь, когда переберут всех прочих - да и то не сразу. Пока же вся история принимала нереальный и почти вымышленный оттенок. Дом, однако, соответствовал адресу и оказался самый настоящий, рубленый и сравнительно новый - только стоял во втором ряду, заслоненный другими, такими же, и, наверно, поэтому был не очень известен.

-Комната ваша там будет, здесь сготовите, что надо, все прочее на улице,- стала с внешним безразличием, но и не без гордости перечислять хозяйка, едва Ирина Сергеевна вошла и огляделась: дом показался ей чистым и уютным.- Я вам шкаф освободила - все равно старьем завален: таскаешь за собой лишнее, не помрешь пока... Вещи не привезли? Что так?

-Вы ж сами сказали, дело пока не решенное?

-Мало ли что я скажу? Куда вам еще деваться?.. Сегодня и перевозите.

-На руках донесу,- обрадовалась та.- Здесь недалеко совсем.- Дом еще и расположен был рядом с больницей.

-Приданого не нажила?

-Не успела.

-Давай старайся... А я вот заработала, да не сгодилось... Может, оно и к лучшему... Ты только на меня не смотри: я поначалу, не привыкну пока, волком глядеть буду, будто ты мне в тягость, а на самом деле это я так: на себя, а не на тебя дуюсь... Что смотришь?

-Смотрю, как бы вам плату за квартиру всучить.

-Вот те раз. Обговорили же все?.. Тебе-то что?

-Может, я хоть за свет и налоги платить буду? Неудобно очень.

-А врача без жилья оставлять - удобно?.. Больше жалей всех... Налоги ладно, плати,- смилостивилась она.- Я этих денег касаться не буду. И мне легче - лишний раз в сберкассу не ходить, в их окошко не всовываться... Вот тебе ключ, располагайся и не обращай на меня внимания...

Вечером, когда Ирина Сергеевна перебралась в дом, они сели пить чай в ближайшей к сеням и, так сказать, общей их комнате, предварявшей две небольшие спальни.

-Живу одна, смотрю телевизор... Тебе телевизор мешать не будет?..

Она легко перешла на "ты", но Ирина Сергеевна не могла и представить себе этого. Ей мало кто помогал в жизни, она к этому не привыкла и, позволив Прасковье Семеновне участвовать в ее судьбе, смотрела на нее как на существо иного и высшего порядка.

-Нет конечно.

-Я тихо включать буду. После работы шум вреден... Соседи тут - ничего. Которые в соседнем доме живут. Я с ними особо не знаюсь, они со мной тоже здороваемся только, но люди вроде порядочные. Ребенок у них есть, а сам он, не знаю, где работает, врать не буду... Вот так. Будешь у меня за жилицу. А то я совсем, с одиночеством этим, с ума свинтилась... А с другой стороны...-помедлив, словно передумала она и посмотрела на нее едва ли не с укором,-может, так и лучше. Никто перед глазами не вертится...

Ирина Сергеевна сробела, но хозяйка ее урезонила:

-На свой счет приняла? Я ж тебе говорила: не слушай меня. Разве я б тебе серьезно это сказала?.. Ты не в счет: от тебя симпатия какая-то исходит... И вообще: не обращай на меня внимания - я теперь месяц еще дуться буду. Почему, сама не знаю... Пей чай давай. И закусывай сушками...

В эту ночь Ирина Сергеевна заснула тихим и сладким сном, какого давно не знала. В доме было в меру тепло и свежо и легко дышалось. В больнице воздух был стоячий и прелый, насыщенный запахами лекарств, чужого и дальнего пота и тысячу раз стиранного белья, испарения которого преследовали ее в особенности и не отпускали от себя ни на минуту...

На этом ее собственные принудработы по месту основной службы кончились. Работать в больнице можно, но постоянно жить в ней и врагу не пожелаешь...

30

Что касается Алексея Григорьевича, то она сама вытребовала его в Петровку.

Любовь любовью, а дело стоять не может. Она, вполне уже официально, обратилась к Ивану Александровичу по поводу непонятных ей случаев инфекции в Тарасовке, протекавших с лихорадкой, ознобами и небольшими белыми язвами в ротовой полости.