Александр Этерман - Роза ветров Страница 6

Тут можно читать бесплатно Александр Этерман - Роза ветров. Жанр: Проза / Русская классическая проза, год неизвестен. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн без регистрации и SMS на сайте «WorldBooks (МирКниг)» или прочесть краткое содержание, предисловие (аннотацию), описание и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Александр Этерман - Роза ветров

Александр Этерман - Роза ветров краткое содержание

Прочтите описание перед тем, как прочитать онлайн книгу «Александр Этерман - Роза ветров» бесплатно полную версию:

Александр Этерман - Роза ветров читать онлайн бесплатно

Александр Этерман - Роза ветров - читать книгу онлайн бесплатно, автор Александр Этерман

Что же до "Имени розы", то булгаковский сценарий и здесь в точности повторяется.

Представление, устроенное Князем Тьмы в итальянском монастыре, направляется дирижерской палочкой Иоанна Патмосского, автора "Апокалипсиса". Монахи гибнут именно так, как, согласно Иоанну, должно будет погибнуть человечество. Книга содержит сценарий - вот он и исполняется. За серией убийств стоит, как мы знаем, старый монах Хорхе Бургосский, прозрачный, как мы вскоре увидим, персонаж, большой любитель оного "Апокалипсиса". Стоит но не совершает, ибо они вполне успешно совершаются сами. По-настоящему насильственной смертью умер только один монах, да и в этом случае Хорхе только подстрекатель.

Ароматом "Апокалипсиса" буквально пропитано все аббатство: монахи ждут конца света, Апокалипсиса в натуральную величину. Так что убийства приходятся, так сказать, ко двору. Однако после пятой по счету смерти сценарий заканчивается. Шестое пророчество Иоанна меняет фронт, так сказать предает Хорхе в руки Вильгельма и тогда аббатству приходит конец - оно сгорает вместе со своей драгоценной библиотекой, о которой в романе сказано: "Се лабиринт величайший, знак лабиринта мирского. Знак... Вдобавок, лабиринта.

4

Итак, явный мотив "Имени розы" - "Апокалипсис". И не только музыкальный мотив. Аббатство располагает крупнейшей в мире коллекцией изданий "Апокалипсиса" и комментариев к нему. Вполне апокалиптичны истории и теории ересей, пересказами которых полна книга. "Апокалипсисом" же пугают бедных монахов. Наконец, при помощи стихов из "Апокалипсиса" упорядочены залы библиотеки. То есть Храма.

Ну, а Булгаков?

Его отношения с Новым Заветом, прямо скажем, довольно странные. В "Мастере и Маргарите" наиболее явные цитаты из "Евангелия" - это выдержки из допроса Иешуа Пилатом.

Евангелие если перед кем и лежит, то перед прокуратором. В форме доноса. Иешуа, естественно, все отрицает. На Храм не посягал. Осла, и того не было.

Что же до христианской символики, то напомним - после того, как Маргарита, мастер и Азазелло сожгли роман вместе с особнячком, произошло следующее:

"Комната уже колыхнулась в багровых столбах, и вместе с дымом выбежали через двери трое, поднялись по каменной лестнице вверх и оказались во дворике. Первое, что они увидели там, это сидящую на земле кухарку застройщика... Состояние кухарки было понятно. Трое черных коней храпели у сарая, вздрагивая, взрывали фонтанами землю. Маргарита вскочила первая, а за нею Азазелло, последним мастер. Кухарка, простонав, хотела поднять руку для крестного знамения, но Азазелло грозно закричал с седла:

- Отрежу руку! - Он свистнул, и кони, ломая ветви лип, взвились и вонзились в низкую черную тучу. Тотчас из окошечка подвала повалил дым. Снизу донесся слабый, жалкий крик кухарки:

- Горим."

Стало быть, против нечистой силы крестное знамение не очень помогает. Да и симпатии автора явно на стороне черта. Особенно если он говорит цитатами из товарища Сталина и с грузинским акцентом. Ведь его даже ГБ не берет (хотя и пытается).

5

Сколько романов написал Булгаков? Один, конечно. Раскроем теперь единственное, по сути, первое и последнее, программное, природное произведение Булгакова - "Белая гвардия".

С чего начинается роман, мы уже знаем. Ну, а дальше что?

А дальше - смерть матери.

"Как-то, в сумерки, вскоре после похорон матери, Алексей Турбин, придя к отцу Александру, сказал:

- Да, печаль у нас, отец Александр. Трудно маму забывать, а тут еще такое тяжелое время... Главное, только что вернулся, думал, наладим жизнь, и вот...

- ...Что сделаешь, что сделаешь, - конфузливо забормотал священник... Воля Божья.

- Может, кончится все это когда-нибудь? Дальше-то лучше будет? неизвестно у кого спросил Турбин.

Священник шевельнулся в кресле.

- Тяжкое, тяжкое время, что говорить, - пробормотал он, - но унывать-то не следует...

Потом вдруг наложил белую руку, выпростав ее из темного рукава ряски, на пачку книжек и раскрыл верхнюю, там, где она была заложена цветной закладкой.

- Уныния допускать нельзя, - конфузливо, но как-то очень убедительно проговорил он. - Большой грех, уныние... Хотя кажется мне, что испытания будут еще. Как же, как же, большие испытания, - он говорил все увереннее. Я последнее время все, знаете ли, за книжечками сижу, по специальности, конечно, больше все богословские...

Он приподнял книгу так, чтобы последний свет из окна упал на страницу, и прочитал:

"Третий ангел вылил чашу свою в реки и источники вод, и сделалась кровь."

Сообразуясь с этим предсказанием, как мы помним, и засунул Эко одного монаха в бочку со свиной кровью, а второго в ванну с водой. Уже мертвых, конечно.

Далее, в главе 19-й, когда доктор Турбин пытается оказать медицинскую помощь больному сифилисом П.Русакову:

"Полное облегчение, уважаемый доктор, мы получаем только там, - больной вдохновенно указал в беленький потолок. - А сейчас ждут нас всех испытания, коих мы еще не видели... И наступят они очень скоро.

- Ну, покорнейше благодарю. Я уже испытал достаточно.

- Нельзя зарекаться, доктор, ох, нельзя, - бормотал больной, напяливая козий мех в передней - ибо сказано: третий ангел вылил чашу в источники вод и сделалас кровь...

- ...Убедительно советую, поменьше читайте "Апокалипсис"... Повторяю, вам вредно..."

Апокалиптически роман и заканчивается - вернее, последнее в нем, что не сон:

"И увидел я мертвых и великих... и судимы были мертвые по написанному в книгах сообразно с делами своими...

...и смерти не будет, уже ни плача, ни вопля, ни болезни уже не будет, ибо прежнее прошло.

У Эко пророчество - т.е. декларация апокалиптичности - выглядит как цитата из Булгакова, а не из "Апокалипсиса":

...Но время назрело. Ты ведь слышал семь труб?

- Какие семь труб?

- Ты что, не слышал, как погиб первый мальчик? Рисовальщик? Первый Ангел вострубил, и сделались град и огнь, смешанные с кровью, и пали на землю. Второй Ангел вострубил, и третья часть моря сделалась кровью... Разве не в кровавом море утонул второй мальчик? Жди третьей трубы! Смерть придет от вод!

Первый Ангел. второй Ангел, третий Ангел... Когда Эко хочет процитировать Апокалипсис иными устами - устами Вильгельма и его юного ассистента - он звучит по-другому:

"Поражена была третья часть солнца и третья часть луны и третья часть звезд так, что затмилась третья часть их".

"И я увидел звезду, падающую с неба на землю. И дан был ей ключ от кладезя бездны..."

Ангелов поминает только Хорхе, рассуждающий не столько о бытовых судьбах монастыря, сколько о судьбах человечества, и, как и герой Булгакова, стремящийся напугать:

"Как будто не слышаны самые крайние, самые последние из сведений! Те, что в устах последнего Ангела, пророчащего в последней книге Священного Писания!...

Обратим внимание - последней книге Священного Писания...

Той самой, о которой старейший обитатель итальянского монастыря Алинард, перефразируя Булгакова, свидетельствует:

"В книге Иоанна ключ ко всему."

Ключ! Как и в любой книге, впрочем, если на ней построить другую книгу.

И если на минуту принять, что мастер развил, переписал, парафразировал, да что угодно - это самое Писание, то есть Евангелие, то как прикажете понимать следующее:

"...После некоторого молчания Воланд обратился к мастеру:

- Так значит, в арбатский подвал? А кто же будет писать? А мечтания, вдохновение?

- У меня больше нет никаких мечтаний и вдохновений тоже нет, - ответил мастер... - меня сломали, мне скучно, и я хочу в подвал.

- А ваш роман, Пилат?

- Он мне ненавистен, этот роман, - ответил мастер, - я слишком много испытал из-за него...

- ...Но ведь надо же что-нибудь описывать? - говорил Воланд, - если вы исчерпали этого прокуратора, ну, начните изображать хотя бы этого Алоизия.

Мастер улыбнулся.

- Этого Лапшенникова не напечатает, да, кроме того, это и неинтересно."

Неинтересно, стало быть. Бытовые картинки, так, чепуха. Соцреализм. Равнодушие, можно сказать, к литературе. Но о чем разговаривает вскоре после этого мастер с Иванушкой перед тем, как расстаться с ним навсегда? О литературе, конечно:

"...Когда он всмотрелся как следует в темный силуэт, ворвашийся к нему с балкона, он приподнялся, протянул руки и сказал радостно:

- А, это вы! А я все жду, жду вас. Вот и вы, мой сосед.

На этор мастер ответил:

- Я здесь. Но вашим соседом я, к сожалению, больше быть не могу... я пришел попрощаться с вами...

Иванушка посветлел и сказал:

- Это хорошо, что вы сюда залетели. Я ведь слово свое сдержу, стишков больше писать не буду. Меня другое теперь интересует, - Иванушка улыбнулся и безумными глазами посмотрел куда-то мимо мастера, - я другое хочу написать...

Мастер взволновался от этих слов...

- А вот это хорошо, это хорошо. Вы о нем продолжение напишите!"

Стало быть, продолжение. Продолжение романа о Понтии Пилате и крушении Римской империи - вот что может взволновать мастера. Что же это за продолжение такое? Да мы уже знаем - столь милый сердцам Булгакова и Эко Апокалипсис. Оттого-то, повышая квалификацию, и стал поэт Иванушка Бездомный сотрудником Института истории и философии профессором Иваном Николаевичем Поныревым. В просторечии - Иоанном Патмосским.

Перейти на страницу:
Вы автор?
Жалоба
Все книги на сайте размещаются его пользователями. Приносим свои глубочайшие извинения, если Ваша книга была опубликована без Вашего на то согласия.
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии / Отзывы
    Ничего не найдено.