Ильяс Эфендиев - Не оглядывайся, старик (Сказания старого Мохнета) Страница 6

Вода едва не заливала ступеньки. Казалось, она вот-вот опрокинет фаэтон. Но Ягут вместе с жителями Курдобы не раз переправлялась через бурные реки верхом или на верблюде, и ее только забавляла тревога возлюбленного.

Когда они достигли середины реки, Абдулле показалось, что кругом нет ничего, кроме этой бушующей в лунном свете воды. Он то и дело поглядывал на девушку, но глаза ее улыбались, и в них не видно было ничего, похожего на испуг. Когда кони добрались до берега и стали подниматься на склон, Габиб крикнул: "Господи, помоги!" и щелкнул в воздухе кнутом. Кони, привыкшие к ячменю и к ласковому обращению, от этого звука вскинулись и галопом одолели прибрежный подъем.

Когда фаэтон пересек и вторую речку, Габиб наконец закурил. Миновали какую-то деревню, пели петухи... Когда среди ночи слышалось пение петуха, Ягут почему-то всегда становилось грустно. Так и сейчас. Девушке казалось, что, расставшись с отцом и с матерью, она навсегда прощается с родными местами, едет куда-то далеко-далеко, в неизвестный, чужой, пугающий мир..... Сердце ее дрогнуло. Абдулла заметил ее печаль и, склонившись к возлюбленной, нежно поцеловал ее в щеку.

Кони шли легкой иноходью. Лупа зашла. Порой дорогу перебегали лиса или волк, и, сверкнув зелеными огоньками глаз, исчезали в высокой, в человеческий рост, пшенице. Чуть позвякивали бубенчики, легкий ветерок дул с востока... Стыдясь фаэтонщика, влюбленные не разговаривали, но, ощущая близость друг друга, переглядывались, улыбаясь...

Всходило солнце, освещая карабахские степи. Фаэтон все катил и катил по дороге, и вот показалось ущелье Пир-аг булат, знаменитое ущелье, где Баяндур из Гюздека расправился с войсками кастрата Агамухаммед-шаха. Ущелье, где Гачаг Дели-Алы из Гянджи убил нечестивого Ширали-хана, отомстив за своих земляков. Дорога свернула в ущелье, и Габиб увидел стоявшего под деревом человека. Он хотел было погнать лошадей, но заметил, что с обеих сторон дороги из-за кустов направлены па него ружья, и натянул поводья.

- А ну, длинноносый, сворачивай! - крикнул один из гачагов, выходя из засады.

Но Габиб, это был Габиб.

- Свернуть сверну, а язык свой попридержи! - в голосе фаэтонщика не было испуга.

- В фаэтоне женщина, - вылезая, сказал Абдулла. - Пусть останется там, а мы пойдем с вами.

- Хватит болтать! - крикнул тот же гачаг. - Сказано тебе, поворачивай!

Габиб свернул в сторону от дороги. Когда фаэтон остановился, человек, стоящий в тени дерева, выступил вперед.

- Кого везешь? - спросил он.

- Я племянник Абдуллы-эфенди, - сказал молодой купец. - Девушка в фаэтоне - моя невеста.

Племянник Абдуллы-эфенди? - спросил главарь гачагов. - Из Гюней Гюздека? А невеста из какого рода?

- Дочь пристава Байрам-бека.

- И куда же вы держите путь?

- В Агдам.

Главарь подошел к фаэтону.

- Вот тебе подарок, сестрица! - Он почтительно протянул Ягут дорогое кольцо. - Пусть будет память от гачага Ханмурада.

Ягут вопросительно взглянула на жениха. Тот слегка пожал плечами.

- Подарок не отвергают...

Ягут взяла кольцо, надела на палец, и просто, словно давно была знакома с этим человеком, сказала:

- Спасибо, Ханмурад!

- Извини, что задержали вас, - сказал ей гачаг. - Дядя Байрам хорошо меня знает.

И, обернувшись к Абдулле, сказал:

- Счастливого вам пути!

Довольный, что гачаги не отобрали коней, Габиб лихо надвинул папаху на лоб и погнал...

- Прекрасный парень этот Ханмурад! - Габиб покрутил головой. - Дай бог ему здоровья!

Абдулле тоже понравился молодой гачаг. Но когда позднее, он вспоминал, каким взглядом проводила его невеста гачага - стройного, в дорогой бухарской папахе, с тремя рядами патронов на поясе, с маузером на боку ему становилось не по себе...

... Солнце клонилось к закату, когда фаэтон въехал в селение верстах в десяти от Агдама. Бывший сотник Бендалы сидел па веранде, набивая дробью с порохом гильзы для ружья. Услышав топот, он поднял голову и увидел у ворот фаэтон.

- Ворота открыты! - крикнул он, не прекращая своего занятия. - Просим!

Сперва во дворе появился Габиб с чемоданом. Затем - молодой купец и девушка. Ягут, хоть и не закрыла лицо, но натянула платок на рот и подбородок. Увидев молодого парня с особой женского пола, Бендалы встал, положил гильзу на стол и пошел им навстречу.

- Добро пожаловать! - сказал он. - Прошу, заходите!

Пышнотелая супруга хозяина взяла девушку под руку и повела на женскую половину дома.

Абдулла за руку поздоровался с хозяином.

- Габиб, поднимайся и ты! - предложил хозяин (кто в Карабахе не знает фаэтонщика Габиба?!), но тот проявил скромность.

- Спасибо, да будет доволен тобой аллах, коней покормить надо.

Мужчины вошли в устланную коврами гостиную и расположились на шелковых тюфячках. Вскоре был подан чай. А потом и плов с куропатками.

И только когда гости были накормлены, Бендалы задал наконец вопрос:

- Ну, кто ты? Какого рода? Куда путь держишь?

Абдулла рассказал все как есть. Хозяин помрачнел, но сказал спокойно:

- Мой дом - твой дом. Живите и ничего не опасайтесь.

Молодой купец знал, куда привезти девушку. Знал, что где бы он ни укрылся с похищенной им чужой невестой, люди Гаджи Гусейна и Байрам-бека все равно их разыщут. И нужен был дом, откуда и пушками не выбьешь. Дом бывшего сотника Бендалы был подходящим убежищем.

Три дня спустя после этих событий Бендалы сидел перед агдамской чайханой в тени большой шелковицы и играл в нарды с Мухтаром - человеком из ханского окружения. Мухтар тоже был мужчина уважаемый и надежный, пистолет, который он держал во внутреннем кармане пиджака, всегда был заряжен. Да не будь он столь уважаемым человеком, разве сел бы с ним Бендалы играть в нарды у всех на виду?...

И вдруг к ним подошел пристав Исмаил-бек, человек небольшого роста, задиристый и обидчивый.

- Бендалы! Я имею сведения, что ты укрываешь в своем доме парня из Карабулака, похитившего обрученную дочь Байрам-бека!

Бендалы бросил зары, сделал ход и спросил:

- Допустим. Ну и что?

- А то, что девушку надо вернуть отцу, а парня арестовать.

- Она уехала с ним по доброй воле.

- Там разберутся! Наше дело вернуть девушку.

Бендалы покачал головой.

- А разве это по совести, бек? Парень привез девушку в мой дом...

- Ну и что? Твой дом!... Святилище, да?

Бендалы медленно поднялся со стула.

- Ну вот что. Раз такой разговор, я иду домой. Посылай своих есаулов, пусть силой заберут парня с девушкой! Поглядим, что у них получится!

Сказав это, он неспешно удалился. Мухтар, глядя ему вслед, достал папиросу, закурил, из чего стало ясно, что на месте Бендалы он поступил бы точно так...

Бендалы же, придя домой, ни слова не сказав Абдулле, призвал к себе младшего брата, много лет обитавшего в лесах и объявившегося лишь в прошлом году, двух двоюродных братьев, троих племянников, объяснил им, в чем дело, и велел держать ружья наготове.

У молодых его родичей кровь заиграла в жилах.

Отнять невесту у человека, который прибег к покровительству главы их рода, силой увезти девушку из этого дома значило навек покрыть позором весь род Бендалы! И парни зарядили ружья, расставили их по углам и повесили на них патронташи.

Но люди Исмаил-бека не явились. Пристав хоть и был большим задирой, но и хитрости ему было не занимать. Он знал, что без кровопролития не обойдется, а кровная вражда с родом Бендалы из-за девчонки, привезенной из другого уезда, не входила в его расчеты.

Однако ближе к утру, после вторых петухов, Бендалы услышал собачий лай - появились чужие, а поскольку лаяли псы в разных концах сада, ясно было, что их пришло немало. Пристав тут был не при чем, - его люди днем являются.

Бендалы оделся, взял ружье и, тихонько отворив дверь, вышел из дома.

- Эй, кто там? - услышал он в темноте голос брата.

- Скажи Бендалы, пусть выйдет!

- Я вышел! - громко сказал Бендалы. Он стоял за углом, готовый к перестрелке.

- Слушай, Бендалы! - раздался из темноты низкий голос. - Не хочешь, чтоб пролилась кровь, выдавай подлеца и девку!

- Не болтай! - спокойно возразил Бендалы. - Я не подлец. Лучше проваливайте. Что случилось - случилось.

- Без девушки мы не уйдем! Зря пятьдесят верст скакали? По-хорошему говорим тебе: отдай!

Бендалы выстрелил, но не на голос - в воздух. Родичи Бендалы, словно того и ждали, сразу стали палить туда, откуда слышался голос. По всему селу залаяли собаки, слышались разрозненные выстрелы...

- Уходите! Последний раз говорю! Сгинете понапрасну!

В ответ послышались выстрелы, посыпались разбитые стекла. Абдулла вышел на шум. Пули, свистя, били в окна, в двери...

Поняв, что с Бендалы не договоришься, приехавшие повернули назад. Замолк конский топот, угомонились собаки...

- Ну, ребята, никто не пострадал? - спросил Бендалы, выходя из укрытия.

- Нет, все в порядке.

- А они как?

- Вроде целые уехали... Эх, дядя, не дал ты нам пострелять! Ни одного бы живым не выпустили!...