Валерий Попов - Городские цветы (Конец водной феерии) Страница 6

Быстро же мы скатились по общественной лестнице! Я оглядел растрепанных своих друзей и свое отражение в кафеле... да, облик не люкс! А это заведение явно рассчитано... на кого? Я внимательно огляделся. Прежнего гвалта и чада тут не осталось и следа... весь объем был, в общем-то, пуст - только за длинным столиком в дальнем конце чинно восседала компания каких-то молчаливых людей в строгих костюмах с белыми квадратными значками-бейджами на лацканах.

- А это кто? - дружески спросил у Сержа, надеясь все же возродить наши прежние теплые отношения.

- Это? Венгерологи, - не без гордости произнес он.

- Венерологи? - Коля-Толя обрадованно встал. - Тогда у меня к ним вопрос.

Бармен Серж буквально усадил его взглядом.

- Еще одна... столь же удачная шутка, - процедил он, - и вы окажетесь за решеткой... Все! - и он удалился.

Мы с Никитой переглянулись: тут, между прочим... доктор наук сидит, без пяти минут... да и я... одной ногой Гоголь!

- Эй ты... постой! - прохрипел вслед бармену Никита. Тот оцепенел, потом стал медленно разворачиваться. Никита кинул отчаянный и веселый взгляд на меня, я кивнул, и он опустил руку за пазуху. Наверно, лишь черноморский матрос, окруженный со всех сторон врагами, с таким упоением и отчаянием выхватывал гранату. В глазах Сержа мелькнул испуг - и его можно было понять. Иван, было сделавший к нам шаг, не дойдя, остановился. Ликуя, Никита обвел взглядом всех и, наконец, выхватил... то. Старинное ожерелье с сапфирами, в серебряных кружевах... все, что осталось от семьи его мамы, от почти четырехсотлетней истории ее семьи. Колье это, в очередной раз уходя от Ирки, Никита уносил из их квартиры, напоминавшей даже не музей, а забитую антиквариатом подсобку комиссионного магазина. Только колье! Сколько раз он мечтал употребить его на какое-то благородное, важное дело, что осветило бы ярким светом бессмысленную его жизнь. И вот - это мгновение настало!

С некоторым разочарованием я успел заметить, что темные сапфиры своим цветом в точности совпадают с цветом кафеля, - но Никиту морально поддержал, даже пересел, чтобы быть с ним рядом.

- Что это? - зачарованный Серж протянул руку.

- Тебе! - Насмешливо глядя, Никита брякнул ожерельем и тут же отвел его от руки Сержа. - Одно условие... Ты уйдешь навсегда из этого заведения... мне оставишь.

Сглотнув слюну, бармен робко кивнул.

- Это все? - пробормотал он.

Мы с Никитой переглянулись.

- Не все! - отчеканил Никитон. - Уйдешь из той квартиры... отдашь ее Феде и Люде. Теперь все! - Он немножко подвинул руку к Сержу, тот переплел свои пальцы с ожерельем, но Никита пока что не отпускал. - Так да или нет?

А нужна ли Феде и Люде квартира, мелькнула мыслишка, ведь они... ушли?

Серж дернул ожерелье - и если б Никита его не выпустил, оно бы порвалось.

- Надо глядеть, что это за стекляшки... Эксперту позвоню! - Он двинулся к бару и скрылся в подсобке.

Мы с Никитой переглянулись... все, вроде, ничего? Интересно, мелькнула мысль, этот синюшный цвет лица у нас - от кафеля или уже от природы?

Серж вскоре вышел, поигрывая ожерельем на левой руке, как четками. Так же две бутылки водки сияли в правой его руке.

- Это что - все? - не удержался я от дурацкой шутки, кивнув на бутылки.

- Да нет... Это так... почва для размышлений, - произнес Серж, разливая по стаканам. Мы молча хлебнули. Серж полюбовался ожерельем. - Тeбe это, говоришь, отдать? - оглядел зал. - А мне чем заниматься? - спросил.

Никита вздохнул - как всегда, после бешеного напора, сразу готовый на все уступки... на фиг ему этот кафельный ад? Тут даже эхо какое-то... громкое и неуютное. Да, я поглядел на Никиту: надо его крепко поддерживать, иначе сломается, колье просто так отдаст.

- Чем заниматься тебе? - сказал я. - Щебнем.Чем же еще? Ты ж говорил, что у тебя большие дела с щебнем!

Хорошо, что вспомнил недавний наш разговор, про щебень и кафель!

Советовать ему заниматься кафелем после кафельного перебора вокруг как-то не хотелось.

- Щебнем?.. - задумчиво произнес он. Тянет время? - вдруг мелькнула у меня мысль... До чего?

Зато Никита обрадовался, засиял: моральная гора упала с его плеч!

- Мы наводку тебе дадим! - воскликнул Никита - Отличный камнебойный карьер!

Никита уже забыл об ужасах, пережитых там, и весь светился счастьем.

- Кстати, отличные бабы там! - внес свою лепту и Коля-Толя.

- Свяжем тебя, - уверенно произнес я, поневоле чувствуя себя главным ответственным... Надеюсь, слово "свяжем" Серж понял в правильном смысле?

- Щебнем? - снова Серж повторил. Он был как-то настороженно задумчив.

- Ладно, - добродушно заявил Никитон, роскошным жестом обводя помещение. - Это можешь оставить себе! Только квартиру оставь... Феде с Людой. Лады?

Серж кивнул как-то заторможенно.

"Еще не хватает, - подумал я, - вымостить это помещение щебнем!"

- А ожерелье-то спрячь! - взволнованно добавил Никита. - Эрмитаж за него пятьдесят тысяч долларов давал... Да Ирка не согласилась... Так что хватит тебе! - чтобы покончить с этим мучительным вопросом, Никита хлопнул водки.

Серж словно чего-то ждал. И дождался? Из подсобки донеслись какие-то стуки, и Серж, почти подпрыгнув, пошел туда.

- Эксперты, наверное, - пробормотал он.

И почти сразу вышел, окруженный с двух сторон "экспертами". Что это за "эксперты", было сразу видать. Один из них был маленький брюнет, другой огромный шатен, но при этом у них было что-то общее, самое главное. Сразу настала тишина, и они не спеша, уверенно подошли к столу.

- Руки... покажи, - улыбаясь, сказал Никите маленький.

- Зачем? - испуганно пролепетал Никита.

- Не мыл, наверное, - усмехнулся большой.

Никита, от страха потерявший голову, попался на эту детскую уловку - и сразу вытянул вперед руки, дрожащие и действительно немытые, с грязными ногтями. И тут же маленький защелкнул наручники. И почему-то после этого стряхнул ладонь об ладонь, как будто сделал грязное, но необходимое дело.

- Ну... пошли, - вполне обыденно произнес крупный.

- К-куда? - пробормотал Никита.

- Да разберемся, откуда у тебя это? - Маленький вытащил из кармана колье и показал Никите.

- Я отвечу! - гордо подняв голову, сказал Никитон.

- Ну вот и поехали, - добродушно сказал крупный.

И они двинулисъ к выходу. Биться с этими сатрапами? Бесполезняк! Мы лишь робко проводили Никиту, идущего гордо. Машина за дверьми оказалась не обычная "хмелеуборочная", как мы надеялись, а черная "Волга" с занавесками.

- Да... серьезный автомобиль, - пробормотал Коля-Толя. Слышал ли это Никита? Надеюсь, не слышал. Возле услужливо распахнутой дверки он повернулся к нам, жалко улыбнулся и взметнул вверх руки с двумя поднятыми пальцами, что означало английское "виктори" - победа! Ему помогли сесть, и их "Волга" отъехала. Все? Можно идти домой? Да нет, как раз домой не получается... надо это дело дальше вести... Как?

Поразмыслив, мы вернулись в пивную, или, таперича, коктейль-холл, как мы увидели на вывеске. Что добавить еще к происшедшему?

Что Серж показался жалким и растерянным, принес еще две бутылки водки, бормотал, оправдываясь, что не он вызвал "экспертов".

- Честно - я нормальному эксперту позвонил... это он уже настучал, растерянно бормотал Серж, усиленно нам подливая. Мы пили, почему-то надеясь найти разгадку этой тайны на дне стакана... Известная уловка для слабодушных.

- Они и меня чуть не забрали! Веришь? - говорил Серж.

Я послушно кивал. Не мог не кивать - раз пил его водку?

Падение полное! Главное - в двухстах метрах отсюда мой дом, но я почему-то не могу пойти туда: не то состояние души, а теперь уже, после выпитого, и тела. Господи! Мой друг Игорь на небесах, летает там в поисках недостижимого идеала, другой мой друг, Никита, - в глухом застенке, мучается за тот добрый порыв, который совершил, и тяжело, наверно, ответит... а я тут трескаю водку. С кем? Один только что засадил моего лучшего друга в тюрьму, лишил его семью фамильного ожерелья, а Федю и Люду жилья. Другой, играя Никитушкиной лосиной ногой то на повышение, то на понижение, фактически обобрал нас - а я пью с ними, киваю и поддакиваю. Для жалкого оправдания внушаю себе, что для литератора все полезно, и даже пытаюсь лепить какие-то стишки... "Вот Никиту в кандалах... вывели из "Корюшки"... Ах, ах! Ох, ах!.. Горюшко, горюшко!" Что происходит со мной? Творчество - удручающее. Жизнь моя запутана, слаба. Раньше я хоть что-то мог и умел, потом увлекся буддизмом, и после буддизма, видимо, совсем ослабел. Что я могу? Я не могу даже сказать этим людям: "Пошли вон!" Я даже себе не могу сказать: "Пошел вон!" Или себе, может, скажу? Не решусь! Постесняюсь - вдруг эти обидятся?..

Впрочем, если нет сил исчезнуть физически, есть способ исчезнуть химически - способ, хорошо известный на Руси. Я налил cебе полный стакан водки и, сказав "Прощайте!", выпил его. Венгерологи запели что-то по-венгерски, и все пропало.

9

Очнулся я, сидя в инвалидной коляске... но коляска та была не моя! Во-первых, сильно обшарпанная... что же, я давно на ней езжу? А во-вторых, самое главное - передо мной была ручка переключения скоростей, другие непонятные ручки, спидометр (?), еще что-то, о чем я не имею ни малейшего представления, поскольку никакой транспорт никогда не водил... Откуда же это - моя мотоколяска? Не моя!