Перебеги меня. Современная проза - Александр Цыганов Страница 6

Мы подошли как французская пара, под ручку, наверное, странная: Таня в длинном облегающем платье, а я в бермудах. Правда, мои кроссовки и рубашка были в тон её платью, а её туфельки – в тон моих ярко-жёлтых шорт. Ребята сразу нас окружили.

– Привет, Сень, Саша… – я приподнял край шляпы, – Вот уж не ожидали…

– Ух ты! Юрий Михайлович! Вы тоже тут? – высокий и худой парень, Семён, не скажешь, что акробат и танцор, потряс мою протянутую руку, – А мы слышали, что вы в Питере зависли?

– Отпуск, – я легко пожал плечами, – А вы куда такой командой?

Смугленькая Саша произнесла «Здравствуйте», улыбнулась нам, а потом стала шёпотом что-то втолковывать стоящим рядом девчонкам. Судя по «перегляду» и оценивающим взглядам, я примерно представлял, о чём идёт речь.

– Знакомьтесь, это Татьяна, – я представил свою спутницу, – моя жена, которую я от всех скрываю… – Таня игриво толкнула меня локотком в бок.

– А мы в Японию, – Сеня вскинул вверх кулак, – Хей!

– Хей!!! – подхватило большинство.

Тут же, имевший характер няньки Семён принялся всех со всеми знакомить:

– Это Валя из Москвы, Паша с Олей тоже, Серёжка из Кемерово. Еще один Сашка, только «он», а не «она», хе-хе – с нами из Питера, это близняшки наши, Оксана с Роксаной, кто из них кто – не знаю… Волгоград. – он легко увернулся от порядочной зуботычины. О-о! – вспомнил вдруг, – И ваши тоже здесь – Максим, Гриша, как его… Егор, только они где-то в кафе пасутся…

– Ладно, ладно, хорошо, – улыбаясь я его остановил, – Мы тоже в Японию… Ана тано нихонго ха доа десука?6

Семён замер:

– Сукоши7… Немного, – и засмеялся.

До самой посадки мы все вместе общались: ребята рассказывали о своих планах, я – о том, как создавались первые продюсерские проекты и какие войны идут сейчас на «большой сцене», что, в принципе, должно случиться, а чего опять же «в принципе» не может…

В самолёте Татьяне захотелось идти в эконом-класс к ребятам, на её место явился Григорий, рассказал про дела «на Родине» и взялся за книжку. Лететь было 10 часов. Судя по музыке, доносящейся из хвоста самолёта, у ребят пошла «веселуха».

***

В отеле Таня рассказала, что помимо обычных клипов с шутками, сценками и «пранками» некоторые ребята планируют прыгнуть с парашютом:

– Давай тоже, а? – упрашивала она меня.

– А справку и книжку когда тебе делать? – я отошёл от компьютера и сел в кресло, – Там ещё и обучение пройти…

– Но мне же не страшно, ты же знаешь! – она села на подлокотник, – И воздух я чувствую лучше любого парашютиста…

Я думал. Угодить очень хотелось, тем более, что в современной Японии за тобой не будут гоняться с пулемётами и танками – только с фотоаппаратами и камерами.

– Раскроем себя, – выразил я сомнения.

– А у тебя все эти документы есть? Твои? Тебе можно? – меня явно решили дразнить. Перламутровый призрак за Таниным лицом сморщил носик, – Ты сам как медосмотр проходил, Юрий!?..

И не поспоришь ведь, медосмотр я не проходил нигде и никогда. Даже рентген с флюорографией не делал, не говоря уж об ЭКГ- результаты были бы странными.

– Нет, прости, Тань, – я решил окончательно, – Мы прыгать не будем. Вот с земли или с самолёта посмотреть можем. Но сделаем, обещаю.

– Эх, ну, ладно. – она легко, почти намёком поцеловала меня в щёку, – Покушать тебе сделать?

– Ага, я тоже сейчас помогу, только письмо отправлю, – быстренько закончил, пошёл к Татьяне – последнее время нам нравилось готовить вместе самим, и только ужинать мы ходили в разные экзотические места.

– Завтра у нас музей кукол? – она передала мне морковку, которую я быстренько нашинковал – ножи в отеле были великолепны, да и плита предоставляла массу возможностей.

Я наклонил голову, вытер руки, подошёл к Тане сзади, обнял и поцеловал в шею:

– Угу… Не злись, ёршик!

Она перестала что-то мыть, сама повернулась ко мне и вдумчиво смотрела в глаза:

– Всё, не могу больше злиться! – поцеловала в ответ в губы.

Японцы – люди очень спокойные и терпеливые, со стойки администратора нам никто не звонил, только по утрам прилично кланялись.

Нам с Татьяной совсем не нужно было друг к другу привыкать – если мы ходили по магазинам по одиночке, то я или она приносили как раз что-то недостающее, если я видел что-то и в моей голове раздавался внутренний голос: «Да, хочу», – то это всегда было «то самое».

После ужина, если не приходили ребята, мы ненадолго спускались в SPA или в бар, после чего, побродив по пригороду, возвращались в номер, где я садился за работу, а Танька – за русско-японский разговорник. С языком у неё выходило всё лучше и лучше, чему она удивлялась и радовалась. Когда мы полетим на Багамские острова или вернёмся в Россию, даже не обговаривалось.

Ребята делились новостями о том, что уже сделали, иногда приглашали на свои съёмки Татьяну – я сниматься категорически отказался, мотивируя занятостью.

– Просто ты себя не видишь со стороны, – вздыхала Таня, на что я лишь посмеивался.

Однажды в баре мы познакомились с одной итальянской парой, которые оказались очень интересными и приятными собеседниками.

– Как приятно встретить соотечественника, – сказал на первой встрече Алессио и был очень удивлён моим ответом, – А ваша жена русская?

– В этом вопросе о женщине сложно не ошибиться… – мы втроём посмеялись.

– You are beautiful.8– сказал Алессио специально для Татьяны. Та немножко улыбнулась.

Алессио оказался бизнесменом и профессиональным рыбаком – поэтому его и «занесло» в Японию.

А вечером я заметил, что Танька чего-то хмурится.

– Тань, – позвал её, – Иди ко мне, сядь… – похлопал рукой по своей коленке, – Чего ты, котёнок? Что мы морщимся, мой ласковый и нежный?…

– Зверь… – закончила она за меня словом из вальса и села, обхватив за шею, – …Признавайся, Юджин Лонг Ня… – узнала, что я не люблю это прозвище.

– В чём?

– Догадайся! – похлопала меня по щеке, – А то сейчас же не получишь поцелуя, – Сколько? – я молчал. Тогда она пересела на кровать, уперев руки в подбородок и специально встряхнула волосами так завораживающе и хитро, что сразу же захотелось зацеловать её всю.

Я сполз с кресла и встал перед ней на колени:

– А ты прочитай! – прошептал в её ладошку, отняв ту от лица.

– Ха! – она подставила мне для поцелуя вторую ладонь, – Ну я же не факир, как вы, великий и могучий… Сколько языков ты знаешь?

Вопрос заставил задуматься, потому что на самом деле был сложным:

– Не в равной степени, Котёнок. Около 400, может, больше… Я уже давно перестал считать.

– Целуй! – Таня подставила губы.

На следующий день в её сумочке поселился еще и учебник итальянского.

На пляже она спросила:

– А почему ты не любишь медосмотры? Вроде, нормально всё… – зарыла ноги в песок и стала им же забрасывать меня, – Вот тебе, мой любимый ананас!… – я вертелся и яростно «отбивался», – Я же вот неоднократно, точнее, ежегодно прохожу!

– Тьфу, – я выплюнул песок, оставшимся во рту хрустнул, – Ты «проходила», потому что на вас, бюджетниках, где-то халтурили. Ты знаешь, что у тебя три сердца даже вот в таком вот состоянии? Здесь ты думаешь, – я постучал пальцем ей по виску, – А здесь, – положил ладонь на живот чуть пониже линии талии, – Здесь ты знаешь. Даже то, чего не могла бы… А кварцевая ты вообще как компьютер.

Было похоже, что она расстроилась:

– Получается, мы роботы?

– Все мы немножко роботы.

– Устала. Пойдём домой.

***

Прыжки ребят мы решили смотреть с земли, для чего те ребята, которые не прыгали, вооружились биноклями и длиннофокусными объективами. Я об этом аспекте как-то совершенно позабыл. Немножко поволновался, но посчитал незначимым. Таня же вообще не обратила никакого внимания. Полагаю, её отсутствие бинокля тоже нисколько не смущало.

Саша раздала всем наушник – слушать переговоры в воздухе:

– Прыгают Семён, Саша, Максим с Егором и Паша с Олей.

– Эта такая рыженькая девчонка? – удивился я. Таня толкнула меня: «Видишь, я тебе говорила?!»

– Три тысячи?

– Да, – Саша