Раиса Крапп - Пересекающий время Страница 62

- Либо?

- Но, черт побери! Это же должно как-то проявляться внешне!

- А ее уникальное восприятие искусства! И вообще, мы понятия не имеем, как это произойдет с Адоней. Мы ждем проявления в человеческом представлении: суперспособности или нечто подобное... Этот ваш странный случай. Что это? Изменение качества сознания? Прорыв в смежное пространство? Результат ее контакта с "магической" картиной или музыкальной пьесой? Что-то третье, пятое, десятое?.. Ситуация не поддается прогнозированию. Разумеется, если отнести все на счет психики, то психиатры однозначно заявят, что Адоня - их пациентка. Но я психолог и утверждаю со всей ответственностью психической патологии здесь нет, можешь мне верить.

- Что нам остается?

- Ждать.

- Может быть, надо все рассказать Адоне?

- Пока нет. Хотя она будет нам хорошим помощником, к тому же, возможно, единственным, кто вообще сможет помочь чем-то существенным. Но давай не будем спешить, не будем ее пугать.

- Но ты говорила о ее интеллекте... Разве его недостаточно, чтобы понять все так, как надо?

Линда поморщилась.

- Граф, я не смогу ответить на все вопросы, которые ты готов задать. Ответов нет. А гадания... Адонин интеллект... Мне кажется, он несколько специфический... потенциальный, что ли?

- Не понимаю.

- Ох, Андрей, да я сама мало что понимаю, мне больше нечего сказать тебе. А любые предположения - едва ли они будут истинными.

Бездействовать и ждать... Вот что страшнее всего. Быть беспомощным и самим фактом ожидания предполагать - что-то должно случиться. А объект риска, тот, с которым что-то случится - душа твоя, твоя половинка, лучшая, светлая, любимая, без которой существовать невозможно... Быть беззаботным, легким и ни на минуту не забывать, что нависло над нею неотвратимое... нечеловеческое... И когда обрушится? Ни в следующее ли мгновение?

* * *

Вечерняя идиллия в бунгало была полна покоя и тихого счастья. По крайней

мере - внешне. Адоня полулежала в кресле с крохотными ракушками стереоприемников в ушах. Она продолжала открывать для себя дивную страну с названием Музыка. Андрей сидел перед экраном компьютера, включенного в Большую Сеть. На крохотном кусочке суши посреди безбрежного океана они не чувствовали себя оторванными от мира. Большая Компьютерная Сеть даже через космические просторы связывала Андрея с Отрядом и давала возможность продолжать работать. Его неурочные каникулы пришлись очень некстати - База остро нуждалась в Графе, но Разведчики встали стеной между этими проблемами и Командором, полные решимости усилиями всего Отряда компенсировать отсутствие Графа. И все же - его знания, опыт, стиль мышление никем и ничем нельзя было заменить. Поэтому, когда он предложил воспользоваться сетью компьютерных коммуникаций для связи и совместной работы, предложение было принято с радостью. Теперь день принадлежал Адоне, а поздним вечером он садился к компьютеру и тот выплескивал лавину информации и запросов.

С привычной автоматической легкостью пальцы сновали по клавишам, контактный шлем позволял прямую телепатическую связь пользователей. Бикуляры разрешали визуальный контакт, но ими Андрей пользовался только при необходимости - ему хотелось не просто чувствовать Адонино присутствие, но и видеть ее постоянно.

Вот Разведчики во время связи блоком пользовались, но ни один не признался бы, что больше всего им нравятся мгновения, когда взгляд Андрея уходит за пределы экрана, и лицо Графа теплеет, делается непривычно мягким...

Вдруг Андрей увидел, как Адоня резко открыла глаза, выпрямилась и настороженно замерла. Глаза испуганно и беспомощно метнулись к нему и он, срывая шлем, рванулся к ней. Адоня подалась к нему и вдруг обмякла, поникла в кресле.

- Адоня!!! - он упал перед ней на колени, схватил за руки, за плечи, атормошил и сердце обмерло от безжизненной податливости ее тела.

Андрей включил ТИСС - безмолвие было ответом его отчаянному зову. Адони в этом мире не было.

Он вскочил, схватил ее на руки - голова запрокинулась, руки упали безжизненными плетями. Совершенно растерянный он стоял посреди комнаты. Никогда в жизни он не испытывал такой беспомощности - то, что происходило, не подчинялось его разуму, в жизнь вторглось нечто вне его опыта, умения и логики...

Сквозь растерянность и хаос, наконец, прорвалась здравая мысль: Адоня умрет, если он по-прежнему будет стоять столбом.

Андрей выскочил из бунгало, прыгнул в глейсер. Когда тот стремительно понесся в темноте над слабо светящимся океаном, Андрей подумал, что надо хотя бы искусственное дыхание делать... Уже потом, позже, ему было страшно стыдно перед самим собой за эти минуты растерянности - он оказался совершенно беспомощным, никогда раньше не испытывал ничего подобного. Но в те мгновения из всего арсенала оказания неотложной помощи, он вспомнил лишь об искусственном дыхании.

Он посмотрел в белое, как мрамор, запрокинутое лицо и отчаяние нахлынуло новым шквалом, стиснуло ледяной лапой сердце, удушьем подступило к горлу. Он прижал ее к себе:

- Адоня! - что есть силы крикнул он в обступивший его мрак безнадежности. - Адоня, не уходи! Не оставляй меня! Ради Бога... Вернись...

Жизнь ворвалась в нее резко, без перехода. Она вскрикнула, рванулась в его руках, откинула голову, уперлась в него безумным взглядом. И в следующее мгновение обвила его руками, прильнула дрожащая, испуганная. Прижалась так, будто хотела вжаться в него, укрываясь от чего-то чудовищного.

- Адоня... Адонюшка... Девочка моя... - шептал Андрей, прижимая к плечу ее голову, проталкивая слова сквозь удушливый комок, качал ее на руках, как ребенка. - Все... Вот и все... Мы вместе... вместе...

Взяв в ладони ее лицо, отстранил.

- Все, родная моя... - отер слезы, тихо прикоснулся губами к щекам, к глазам, что-то шептал, мешая ее прерывистое дыхание со своим.

- Мне страшно... - прерывисто проговорила она.

- Надо успокоиться. Что-то происходит с нами. Мы во всем разберемся и найдем решение... Но сначала надо успокоиться.

- Куда мы летим?

- Я хочу, чтобы тебя посмотрели доктора.

- Нет, Андрей, не надо! Они заберут меня, я не хочу. Да мне и не надо, сейчас уже все в порядке.

- Я боюсь за тебя.

- Пожалуйста, поверни домой. Мне нужен только ты и никто другой. Я хочу домой.

Он бережно прижал к плечу ее голову, тихо гладил волосы, плечи, спину, покачивая на руках, успокаивая. Глейсер нес их назад, к острову.

- Страшно, что без тебя, - прошептала Адоня. - Пусть что угодно, но только чтобы ты был... Андрей, скажи... ты что-нибудь знаешь об этом?

- Нет. Еще нет.

- Но ты сказал те слова...

- Какие?

- Еще на Планете... Когда сказал, что мы летим на Землю... А потом те слова...

- Я не помню, Адоня.

- Ты спросил: "Ты будешь со мной всегда?"

- О, Боже...

- Ты уже тогда знал, что нас может что-то разлучить? - Она чуть отстранилась, глядя на него.

Андрей закрыл глаза, отрицательно покачал головой. Заговорил:

- Родная моя... я не знаю, почему именно эти слова... Вернее, знаю, но это совсем другое... Пока в моей жизни не было тебя, я ни за кого так не боялся. За ребят - да, разумеется, но никогда не терял головы. Я мог анализировать, принимать решения... Ты - совсем другое. Я часто просыпаюсь теперь по ночам. Знаешь для чего? Чтобы услышать твое дыхание... И я постоянно боюсь за тебя, но это не конкретный страх... Может быть, он из Эрита - я задним числом умираю от страха за тебя. Вот, - он растерянно пожал плечами. - Я не обманываю тебя.

- Я знаю, - прерывисто вздохнула она, попыталась пошутить: - А жаль, что у тебя другого ответа нет, который бы все-все объяснил.

Андрей провел ладонью по ее волосам:

- Он будет. Мы обязательно его найдем. А теперь скажи... Вот в эти минуты, что с тобой было? Это что, как-нибудь связано с музыкой, которую ты слушала?

Адоня покачала головой:

- Я не знаю... Ничего не было. Но это не музыка, я уверена.

- Уверена?

- Да-да... объяснить я не смогу, но я знаю, что не связано это с музыкой... Что-то совсем другое, так никогда не было... кроме того, первого раза...

- Ты сказала - ничего не было, то есть, беспамятство, провал?

- Нет, памяти я не теряла.

- Это хорошо. Значит, можно попытаться получить какую-то информацию. Ох, там же Арнэ на связи!

Андрей сел к компьютеру, надел шлем.

- "Извини, Арнэ. На сегодня все, переключи меня на Линду".

- "Граф, у вас что-то случилось?"

- "Сейчас уже все в порядке. После сеанса Линда введет вас в курс".

* * *

После того, как Адоня уснула (Андрей заставил ее уснуть, как когда-то давно - или недавно? - в осажденной крепости), он сел снова к компьютеру. Раз за разом погружался в то, что машина извлекла из сознания Адони - хаос, неразбериха, темнота, неясные тени, ужас, подавляющий разум... Именно этот всепоглощающий ужас заставил Адоню истерически метаться в поисках выхода. Где она была? Что означает безмолвие ТИССа, где он не мог достать ее? В другом времени? В другом пространстве? Почему отсутствует визуальная информация, хотя по всему выходит, что Адоня должна была что-то видеть. Но сенсограммы показывают: Адоня видела только темноту и разнилась она лишь степенью тона. Из этих пятен не удается извлечь никакой стоящей информации.