Алия Агазаде - Проклятое поколение Страница 7

- Но он летит в пропасть, становясь всё опаснее и опаснее! - возразила Эля. - И ты хочешь ему в этом помочь?!

- Если так, то я полечу вместе с ним. - решительно ответила Кама.

После каминых слов Эля долго не могла прийти в себя. Кама никогда не говорила серьезнее, чем сейчас. Через несколько минут они попрощались и сели в разные автобусы. Кама спешила к Тоге. Каждый раз перед встречей с ним она чувствовала тревогу. Ей все время казалось, что до её прихода с ним может что-то случиться. Эля ехала в больницу к Мике и думала о том, что, наверное, Мика, как Тога для Камы, её судьба. Сейчас она по-настоящему ощутила, свой эгоизм и превосходство Камы над собой. Кама столько терпит от Тоги только потому, что считает себя недостойной лучшего. Невероятно! А почему она, Эля, никогда не думала об этом?! Никогда не задумывалась над тем, чего достойна она? Заслуживает ли она полного счастья? Имеет ли право судить Мику? Или Тогу с Камой? В больницу она пришла с твердым решением посвятить себя Мике и его лечению.

Навстречу Эле в белом, унылом, как всегда, коридоре вышел врач, лечивший Мику. Эле всегда казалось, что он её ждет, что ему как-то не безразлична судьба Мики. Увидев Элю, он оторвался от чтения бумаг, снял очки и, наверное, впервые за эти два месяца, улыбнулся. Он начал без всяких вступлений

- Завтра вы сможете его забрать.

Эля была рада, но одновременно растеряна.

- Он поправился?

- Не до конца, конечно же. Двух месяцев для полного выздоровления не достаточно. Но из больницы он может выйти. Только его надо будет приводить сюда на курс лечения еще полгода и следить за регулярным приёмом лекарств. Можете пройти к нему. Он собирается.

Когда Эля вошла в палату, Мика действительно собирался. Заметив её, он присел на кровати и устало улыбнулся.

- Привет. - сказал он, а потом добавил - Я выписывалось.

- Я знаю. - ответила она. - Я принесла твои любимые бананы.

- Здорово. Большое спасибо.

Они снова замолчали и сидели так несколько минут, опустив головы. Слова не приходили им на помощь. По большому счету, им даже нечего было сказать друг другу. В глубине души они винили друг друга за развал своих отношений. Эле, которую совсем недавно так страшила мысль оставить Мику, казалось, что он остыл к ней. Она больше не чувствовала, что он цепляется за неё и во что бы то ни стало старается её удержать. Он всё время избегал её взгляда. Его холодность успокаивала и пугала Элю, которая всё ещё питала к Мике еле заметное, слабое чувство скорее привычки, чем любви. Мика снова заговорил, вертя в руках банан.

- Вчера пришло письмо от Заура. Он держится молодцом. Его, правда, пули немного пугают, но и к ним он понемногу привыкает. Говорит, раньше, когда слышал свист пуль, зажмуривался, а теперь даже кишки солдатам обратно в живот пихать приходится. - Мика замолчал и схватился за голову. - Мне так за него страшно!

Эля подсела к нему на кровать и обняла за плечи, пытаясь успокоить. Словами здесь всё равно не помочь. Ей очень хотелось заплакать, громко, от всей души, но расстроить Мику сейчас она не могла. Они ещё немного поговорили о Зауре, о Тоге, о Кямране, с которыми он тоже дружил, и о других старых друзьях. Постепенно Мика успокоился и даже повеселел, рассказывая о своих планах и новой жизни. Эля слушала его и верила в то, что так оно и будет. Она обещала помогать ему во всем и быть всегда рядом. Постепенно Эля уже начала привыкать к мысли о том, что Мика - ее судьба.

На следующий день Мика выписался из больницы и жизнь Эли потекла спокойной струей без всяких приключений. Она навещала его дома, они долго беседовали. Жизнь Камы тоже постепенно налаживалась. Кама устроилась на работу в ночной клуб официанткой, а днём работала преподавательницей истории в школе на полставки. Она очень уставала с этим напряженным режимом, но ей нужны были деньги на наркотики для Тогрула.

Через месяц Эля тоже получила работу в турецкой рекламной компании. Зарплата её устраивала, и теперь она могла позволить себе пожить хоть немного самостоятельно. На работе Эля произвела хорошее впечатление. С поручениями она справлялась легко и быстро. Теперь основное время Эли занимали телефонные звонки, составление писем, рекламы, переводы документации, и разного рода техническая работа. Работа ей не очень-то нравилась. Ей казалось, что она не использует весь свой мозг, но финансовая независимость хоть в какой-то мере привлекала больше, чем мысли о творчестве. Так началась другая сторона её жизни - взрослая, скучная, бездуховная. Эле хотелось спрятаться от всех, ни с кем не разговаривать, не видеть и не слышать людей. Ей с трудом давались не только звонки Мике, но и Каме. Кама настолько уставала, что и двух слов не могла сказать, да и весь разговор сводился только к Тоге, который так и сидел дома в ожидании следующей дозы. Иногда они с Кямраном неделями сидели в квартире и никого не пускали. Кямран, как и Тога не работал. Да и как наркоман может работать? Но с Кямраном ещё можно было разговаривать. А с Тогой - уже нет. Он все время размахивал пистолетом при виде Камы и успокаивался только тогда, когда она приносила деньги. Кама с трудом отбирала у него пистолет и прятала его, но после его побоев и истерик приходилось его возвращать.

Мика стал совсем тихим, и в присутствии Эли больше молчал и курил, изредка кидая на неё потерянный взгляд. Он ходил на лечение с Элей, а иногда с сестрой, и почти выздоравливал. Однажды вечером он позвонил Эле сам.

- Привет, Эля. - сказа он быстро будто куда-то торопился.

- Привет.- ответила Эля, немного удивившись. В последнее время он вообще ей не звонил.

- Мне очень нужно с тобой поговорить. - осторожно начал Мика. - Можешь прийти ко мне?

Эля взглянула на часы. Было восемь. Она рисковала рассердить мать, но все же сказала

- Хорошо. Через полчаса буду у тебя.

Эля сказала матери, что ей нужно купить кое-что на завтра для работы, и быстро выбежала из дома, пообещав не задерживаться. Эля думала, что начнется обычная канитель его бурных признаний в любви и прочих обещаний светлого будущего, рассказ о планах, но всё же была готова на всё, потому как считала себя ничтожеством по сравнению с Камой, которая пожертвовала всем ради совершенно пропащего человека. Но у Мики-то есть шанс выкарабкаться, и она не имеет морального права ломать ему жизнь, оставив его.

Войдя в квартиру, Эля увидела Мику и до краев наполненную окурками пепельницу. Он нервно ходил по комнате. Эля удивленно посмотрелся на него, предугадывая, что он скажет не то, что она ожидала. Его лицо было сосредоточенным и нахмуренным. Заметив Элю в дверях, он выдавил улыбку.

- Садись. - еле слышно сказал он.

Эля присела и, не в силах больше молчать, спросила.

- Что случилось?

- Я... - он снова закурил. - Знаешь, я нашел работу. - выдавил он.

Эля улыбнулась и сказала

- Ну так это же здорово! Какую?

- Продавцом в магазине. Здесь, недалеко.

- Я тебя поздравляю....

- Да ведь это не такая серьезная работа. - перебил он её. - Так, просто, ради денег. Зарплата не плохая. Пора браться за ум. Не хочу больше висеть на шее у родителей. Сестра скоро замуж выходит, и они могут спокойно пожить для себя. Мать совсем измоталась. Мне её жаль.

Эля одобрительно кивнула головой, а он продолжал.

- Мне неприятно тебе это говорить, Эля, но в больнице я познакомился с девушкой. Она работает там медсестрой. Она была очень добра ко мне, выхаживала, помогала бороться и я... очень привязался к ней....

- Привязался? - словно во сне переспросила Эля. Она была шокирована. Мысль о другой девушке никогда не приходила ей в голову.

- Я полюбил ее, Эля, и хочу на ней жениться.

Приговор был вынесен. Как легко он сделал то, на что Эля не решалась последние несколько лет. Как легко он перечеркнул четыре года жизни. А она считала его слабым. Но разве она сама не хотела этого? Эля закрыла лицо руками. В голове вертелся рой мыслей. Она словно не понимала, что это конец. Она была избавлена от ответственности на всю жизнь. Ей не надо было больше трястись над Микой и его здоровьем. Её мысль о самоотречении оказалась самоё бездарной на свете! Безумной, никому не нужной, жалкой! Оказалось, что он прекрасно может прожить без нее, когда она в это не верила. До неё словно издалека долетели слова Мики.

- Я не хотел тебя обижать, но так получилось...тебе так будет лучше.... Не дослушав его, Эля поднялась. Она посмотрела на него с улыбкой и сказала.

- Я уверена, что ты будешь счастлив с ней.

Эля вышла из комнаты и сбежала вниз по лестницам, словно боялась, что Мика бросился вслед за ней. Но он больше не хотел возвращать её как раньше. Они больше не были нужны друг другу, как мебель из разного гарнитура, которая уродует квартиру, как люди из совершенно разных времен, не способные понять друг друга. Так закрылась одна страница жизни Эли. Испорченная страница, которую не вырвешь из тетради, назвав неудавшейся, рискуя потерять другие. Она так и останется в её жизни навсегда. Мика получил своё место на кладбище мечтаний и грез, которое таилось в глубине души Эли, в котором постепенно появлялись свежие могилы - последствия человеческих поступков.