Николай Львов - Лубянская справка Страница 7

По Гольстману , десятибальной женщины не было, нет и никогда не будет! Девятибалльная, по Гольстману, только грядет! И пока еще никто даже не предчувствовал возможности ее появления! Ну, а дальше все проще. Восьмибалльную тоже пока никто из знакомых Гольстмана не встречал, но она существует, это известно точно, но вот где - не знает никто. Говорят, что ее прячут то ли в Аргентине, то ли на каких-то островах. Семибалльной безоговорочно была признана Брижит Бардо, но и то как символ, в пору ее расцвета, молодости, богатства и славы. В шестибалльные входят все самые знаменитые звезды и некоторые мисс - мисс Европа, мисс Мира, мисс Франция, в общем, мисс всех богатых и красивых стран; в Москве тоже кто-то видел нашу, советскую шестибалльную, но, во-первых, этот кто-то мог и приврать, а во-вторых, эта шестибалльная могла быть какой-нибудь настоящей мисс, оказавшейся проездом в Москве, - чем черт не шутит - может, и было такое чудо! Пятибалльной Гольстман считает женщину безукоризненной красоты и поведения (сюда входят ум, богатство, вкус, украшения и т.д.), о которой, будь у нас светская хроника, газеты писали бы каждую неделю. Такая раз в двадцать лет попадается в Москве, но обычно выходит замуж за миллионера и оседает где-нибудь в Швейцарии. Четырехбалльная женщина - гордость каждого мужчины, если он ею владеет более или менее постоянно: ходит с ней в рестораны, появляется с ней в общественных местах, домах творчества, и, уйди она от него к другому, все равно до него еще долго будет долетать завистливый шепот: "Вот он, у него еще та была, помнишь?" Была как-то и у И.О. одна красавица самых что ни на есть чистых четырех баллов, только давно, еще до изобретения системы, и уж очень она его стеснялась. Было это в самую трудную для И.О. пору, когда жил он без прописки, работы, ходил оборванный, злой, свободный, и только раза три или четыре приходила к нему эта девочка в его сырой подвал, который он снимал за десятку в месяц, и там торопливо ему отдавалась, каждый раз настойчиво требуя от него слово, что о ее визитах никто ничего никогда не будет знать, а потом, когда он с ней где-нибудь сталкивался, она делала вид, что с ним не знакома, и проплывала мимо царственно и равнодушно. И всякий раз возмущенному И.О. хотелось подойти к ней и, схватив крепко за волосы, ляпнуть ей при ее шикарном поклоннике какую-нибудь гадость. Но, слава богу, И.О. всегда разыгрывал эти заманчивые картинки лишь в воображении и только провожал ее безнадежным взглядом. Прекрасно понимал, что такая женщина ему не по зубам - четырех баллов он еще не заработал. А через год после ее подвальных визитов какой-то шведский миллионер увез ее в Стокгольм, появившись с ней напоследок в Доме журналиста, и она не удостоила И. О. даже рассеянным взглядом. Настоящая четырехбалльная женщина, по Гольстману!

Трехбалльных много. Не очень, конечно, но есть, и все они заняты, имеют либо мужей, либо постоянных любовников, и вся общественная, социальная, культурная и деловая жизнь опирается на них, как на китов. Для них делают перевороты и революции, из-за них попадают в тюрьмы, сумасшедшие дома, вступают в партию, снимают фильмы, ставят спектакли, становятся начальниками или алкоголиками, и за них идет вечная, безжалостная и неутомимая борьба мужчин всего света. Это - просто лучшие жены и лучшие любовницы. С одними из них бывает очень и очень трудно, надо совершить какой-то из ряда вон выходящий поступок или обхаживать несколько месяцев, чтобы добиться их расположения, а с другими, наоборот, все выходит как нельзя лучше: сидишь где-нибудь в компании, водку пьешь, музыку слушаешь и, глядя с завистью на какую-нибудь трехбалльную девицу, строго охраняемую ревнивым мужем, даже предположить не можешь, что когда-нибудь тебе повезет и у тебя будет подобная возлюбленная; но проходит вечер, все постепенно напиваются (муж-ревнивец, как правило, напивается первым), и если ты оказался трезвей других, ты вдруг ощущаешь на себе пламенные взгляды лучшей женщины вечера, и уже где-нибудь на кухне, целуя ее, запоминаешь ее телефон или место завтрашней встречи, уже искренне сердясь на то, что она не может сейчас поехать с тобой и бросить своего пьяного мужа. А иной раз она и поедет или отдастся тебе тут же, где-нибудь в ванной или на лестнице, если ее возлюбленный напьется до нужной кондиции вместе со всей компанией,  так что от трехбалльной можно ожидать чего угодно.

Дальше идут полки двух баллов, дивизии полутора и целые армии просто "баллов". Здесь оттенки могут быть несколько тоньше, например: два и двадцать пять, один и семьдесят пять, ноль двадцать пять - здесь субъективное восприятие обладает большим правом повышения и понижения, хотя остаются и объективные критерии - добрый характер, начитанность, пышная грудь, остроумие, веселость, знание иностранного языка, красивые волосы, пальцы и, конечно, искусство любви, - все это может повысить оценку до половины балла. А все противоположные качества и свойства, естественно, оценку понижают. Полбалла прибавляется и за привязанность или, скорее, за долговременность. Если, например, Крепыш (что, впрочем, было всего однажды) встречает "балл" и оставляет его при себе не менее чем на неделю, то "балл" автоматически переводится в "полтора". Гольстман и Ко настолько набили глаз, что с первого взгляда могли оценить кого угодно с эталонной точностью, как будто система Гольстмана превратилась у них в шестое чувство, в нечто врожденное, данное им от природы.

И, наконец, последние две шкалы десятибалльной системы составляют несчастные девицы в "нулях" и в "минусах". Это безбрежное море серых, злых, прыщавых уродиц, исковерканных завистью, комплексами и нашей действительностью (таких "контора", как правило, избегала), но даже в этих категориях тонкий глаз Гольстмана находит множество нюансов. Однажды Гольстман забежал к Мишане и, радостно потирая руки, объявил, что они с Крепышом открыли необыкновенно редкий экземпляр девушки на минус четыре балла и что сейчас могут ее показать. Тут же была организована экспедиция на Ново-Басманную, где в квартире одного из знакомых на кухне сидело придурковатое существо по имени Лариса - пример очаровательного безобразия, и снова И.О. поразился точности оценки Гольстмана: ровно минус четыре, не больше и не меньше! С тех пор "контора" взяла над ней шефство и всегда относилась к ней с теплотой и гордостью, как к своему дитяти, - время от времени приносила ей подарки, а однажды всей компанией даже сводили ее в кино.

В Румынии у И.О. тоже была встреча с "двумя минусами", о которой впоследствии он вспоминал с некоторым чувством смущения. Пьяный, веселый, добренький, сидел он в ресторане небольшого румынского городка с одним соотечественником и двумя румынками, одна из которых была поразительно глупа, но зато "тянула" на три балла, а вторая оказалась полной ее противоположностью - умная, но на редкость некрасивая: безгрудая, длинноносая, коротконогая, да еще с плохими зубами. И танцевала-то она совсем плохо, как-то замороженно, до боли вцепившись в плечо И.О. "Наверное, второй раз в жизни", - подумал тогда И.О. Но глаза у нее были совсем как у обезьянки перед смертельным опытом, такие печальные, всепонимающие и безнадежные, что И.О. захотелось сделать для нее что-нибудь очень приятное и необычное. "А почему бы и нет?" - сказал себе И.О. и попробовал себя заставить присмотреться к ней и даже привыкнуть. Сначала она была "чистые минус два", потом за ее ум и смирение он прибавил ей балл, а к концу вечера, когда было выпито несколько бутылок вина и И.О. стало окончательно ясно, что красивая румынка настолько глупа, что не обращает на него никакого внимания, румынский вариант московской Ларисы с Ново-Басманной незаметно перешел в "нули". Уже ночью, когда И.О. пошел провожать ее по темным улочкам, он даже почувствовал к ней нежность, почти влечение и желание непременно ее осчастливить. Он был пьян, вдохновенно остроумен и, наверное, очень забавен со своим приблизительным знанием румынского языка, и несчастная дурнушка на самом деле похорошела от счастливого смеха, так что у него мелькнула мысль: "А не накинуть ли ей полбалла?" Но внимательно и незаметно разглядев ее в свете уличного фонаря, он понял, что против истины не попрешь - как была "минус два", так и осталась.

Вот и вся система Гольстмана с ее минусами и плюсами, и уж теперь-то каждому ясно, что означает для ее последователей такое невероятное событие, как появление в Москве женщины на пять баллов! И потом - страшно подумать в "лучшем-то" виде она может потянуть и на пять с половиной!!!

В ярком сне И.О. очутился в просторном, цвета слоновой кости зеркальном зале, и у одного из барочных зеркал стояла красавица в розовых шелках и делала экзерсисы, хлопая ресницами в такт большим батманам. Она была лучше Брижит Бардо, и И.О. решил, что она-то и есть та знаменитая островитянка, которую прячут в пещерных замках. Он подошел к ней вплотную, и они почему-то сразу оказались на крышке рояля в замысловатом объятии. Потом за ним вдруг начал гоняться рояль по всему залу, хлопая крышкой, словно редкозубой пастью, и выплевывая на него какой-то едкий порошок, который рассыпался по нему живыми муравьями. "Это сыпь! - подумал во сне И.О. - Надо бежать к врачу!" - и, задрожав от отвращения, проснулся.