Анна Книппер - Милая, обожаемая моя Анна Васильевна Страница 75

14 Тюрьма в Петрограде.

15 В марте 1918 г., как до выезда правительства из Петрограда, так и после него, в городе распространялись слухи о предстоящем объявлении Петрограда "вольным городом". Эти слухи поддерживались, с одной стороны, туманными высказываниями официальной большевистской прессы, с другой противостоящим большевикам общественным мнением. Высказывались предположения, что объявление Петрограда вольным городом входило в секретные пункты Брестского мирного договора и должно было привести к подчинению города Германии.

16 Постановлением Петросовета от 10 марта 1918 г., в связи с переездом правительства РСФСР в Москву, была образована Петроградская Трудовая Коммуна (ПТК), со своим Совнаркомом и комиссариатами, - одна из полуавтономных сов. областей первых лет сов. власти. ПТК вскоре вошла в Союз коммун Северной области, упраздненной в феврале 1919 г.

17 Существует мнение, что от морского десанта против Петрограда германское командование отказалось по той причине, что "захват покинутой Советским правительством столицы не представлял для немцев интереса" (Б о н ч-Б р у е в и ч М.Д. Вся власть Советам. Воспоминания. М., 1957, с. 262).

18 Об Александре Владимировиче Развозове см. примеч. 50 к ФВ. Новейшая его биография (Ф о р т у н ь я н ц В.Н. Четвертый командующий: Страницы жизни А.В. Развозова) опубликована в третьем выпуске "Морского исторического сборника" (СПб., 1992). Развозов вновь возглавлял Балтийский флот всего несколько дней - с 12 по 20 марта 1918 г., когда был устранен от должности и уволен со службы "за нежелание считать для себя обязательными декреты Совета Народных Комиссаров и за отказ подчиниться Коллегии Морского Комиссариата".

19 Алексей Владимирович фон Шварц (см. примеч. 3 к письму Колчака No 3 в предыдущем разделе книги) в марте 1918 г. был назначен на пост военного руководителя Петроградского района. "Петроградский голос" 15 марта сообщил имена еще четырех генералов, занявших все ключевые посты в "штабе ген. Шварца" (Штаб военной обороны Петроградского района).

20 Имеются в виду события 27 февраля (12 марта) 1917 г. в Петрограде Февральская революция.

21 В анекдоте предреволюционных лет еврей, рекламируя похоронное бюро, заканчивает описанием похоронной процессии "по четвертому разряду": "погода шкверная, катафалк в одну лошадь, покойник сам правит".

22 Слух о взятии Або немецким десантным отрядом 12 марта, с массой подробностей, попал на страницы петроградских газет и был опровергнут через несколько дней. Высадка германского экспедиционного корпуса в Финляндии состоялась месяц с лишним спустя.

23 Еще один ложный слух. Бологое и вся железная дорога Петроград Москва оставалась под контролем большевиков.

24 Кроми, Фрэнсис Ньютон Аллен (1882-1918) - английский военный моряк, капитан. Командовал подводными лодками и их соединениями, с марта 1916 г. английской флотилией на Балтике. В 1917-1918 гг. британский морской атташе в России. В мае пытался в Москве у Троцкого обсудить вопрос о спасении Черноморского флота. Участвовал в "заговоре Локкарта", после высадки союзников в Архангельске (4 августа 1918) скрывался. В ночь на 31 августа 1918 г. с револьвером в руке защищал парадную лестницу британского посольства в Петрограде от чекистов, пока уничтожались документы, хранившиеся на чердаке посольства. Убит винтовочной пулей в затылок ворвавшимися с черного входа. Тело его было изуродовано до неузнаваемости и выброшено на набережную.

No 41

17 сент[ября] [1918 г.]

Милый мой, дорогой Александр Васильевич, это письмо до некоторой степени faire-part [Письмо с извещением (фр.).]; приготовьтесь выслушать торжественную новость, я таки заказала шубу.

Вы навели на меня такую панику, что, проснувшись сегодня утром, я сломя голову бросилась в Токио ее искать. Натурально, ничего не нашла и с позором вернулась в Иокогаму. Тогда с горя пошла к своему китайцу, кот[орый] и обещал мне сделать шубу: 1) на белке, 2) на вате, 3) крытую сизюлевым [Над словом надписано: c'est pour vous - "это для Вас" (фр.).] сукном - через 3 недели за 275 монет. Воротник мой. Верно, негодяй сильно наживается на этой постройке, очень уж любезен что-то. Ну вот.

Как Вы едете, милый? Я надеюсь, что на пароходе не пассажирки, а старые ведьмы, все классические и у всех слоновья болезнь, что Вы вошли в алианс с Reynault2, как подобает, и Вам не скучно. Мне как-то глупо быть без Вас, и я умучена от шубы, но потребности в постороннем обществе не ощущаю. Сижу у себя, шлепаю картами и почитываю Dumas pere'а [Дюма-отец (фр.).]. Но это не "Trois mousquetairs" [*** "Три мушкетера" (фр.).] - и мало меня утешает. Пока Вы были здесь, я как-то мало обращала внимания на здешнюю публику, но это ведь сплошь наши за границей. Гвалт и разговор - как перед кофейней Зазунова в Харбине: иена - рубль, иена - рубль...

Маленький кошмар...

Вот, голубчик мой, Александр Васильевич, все, что имею Вам сообщить за то долгое время, что мы не видались, - со вчерашнего вечера. Завтра с утра думаю уехать в Атами3, где и буду жить в роскоши и дезордре [От фр. desordre - смута, беспорядок.] - как полагается уж.

Милый Александр Васильевич, я буду очень ждать, когда Вы напишете мне, что можно ехать, надеюсь, что это будет скоро. А пока до свиданья, милый, будьте здоровы, не забывайте меня и не грустите и не впадайте в слишком большую мрачность от окружающей мерзости. Пусть Господь Вас хранит и будет с Вами.

Я не умею целовать Вас в письме.

Анна

д. 52, лл. 169-172 об.

______________

1 Письмо написано на почтовом бланке "Hotel PLEASANTON, Yokohama".

2 Реньо, Эжен Луи Жорж (1857-?) - с августа 1918 г. глава французской миссии во Владивостоке, с ноября - посол в Токио.

3 Атами - город к юго-западу от Токио, на берегу океана. Место отдыха жителей Токио, один из главных и древнейших курортов Японии, с многочисленными минеральными источниками (расположен на дне кратера вулкана). Вблизи города - заповедник камелий.

No 51

18 сент[ября] [1918 г.]

Милый, дорогой мой Александр Васильевич, вот я и в Атами. Вечер темный, и сверху сыплется что-то, а море шумит как-то мрачно - точно сосны при ветре. Сижу я одна, читать Dumas pere'а как-то мне не хочется, что мне делать? Поставила с горя на стол добрый иконостас из Ваших фотографий и вот снова Вам пишу - испытанное на долгой практике средство против впадения в чрезмерную мрачность.

Голубчик мой, Александр Васильевич, я боюсь, что мои письма немножко в стиле m-lle Тетюковой, но Вы примите во внимание, что я до некоторой степени в одиночном заключении, т[ак] ч[то], понятно, приходится говорить все больше о себе.

Да, сегодня я, наоборот, провела часа два в очень оживленном и симпатичном обществе, а именно, решив, что автомобиль для missis only [Только для госпожи (англ.).] жирно будет, я на нем доехала только до Одавары, а оттуда на поезде. Паршивый вагонишко битком был набит местной демократией, т[ак] ч[то] я уж приготовилась стоять торчмя до Атами. Однако ж, демократия оказалась необычайно любезна - вонзила меня между двумя толстыми японками - одна все время подбирала то, что из меня по обыкновению сыпалось: пальто, деньги, платок, билет... а другая обмахивала веером. Какой-то местный грамотей втирал остальной публике очки - разговаривал со мной по-английски, вроде меня. Все очень веселились, хохотали как маленькие. Потом у одной японки появился в руках краб с паука величиной примерно - тут уж восторгу не было границ: все его рассматривали, дали и мне. Потом на станции поймали кузнечика - поиграли и отпустили. Чисто дети - а половина седых стариков. На станции купила леденцов на двугривенный и скормила добрым соседям. Расстались лучшими друзьями. Я даже получила от одной дамы в подарок струны для самсина2 (?!) [Над словом надписано: почему? отчего?] и визитную карточку на чистейшем японском диалекте.

Вот Вам и alliance russo-japonaise [Русско-японский союз (фр.).].

Еще вчера вечером в Иокогаме подружилась с рикшей No 33: было скучно, и я поехала кататься по городу. Рикша был участливый - посмотрев на меня, спросил, где мои папа и мама, и повез в кинема - самый для рикшей. Шла американская комедия, глупо до протокола, но смешно.

Таковы мои демократические занятия и знакомства в Вашем отсутствии, поклонник аристократического принципа.

Отель почти пустой, т[ак] ч[то] встречена я была с энтузиазмом. Совсем прохладно, да и дождь, сезон, видимо, кончается.

Меня в отсутствие [Вас] перевели в Вашу комнату, не знаю почему, т[ак] к[ак] No 8 стоит пустой. Верно, решили, что будет с меня и маленькой койки. Я не протестую, все равно терраса [Над словом надписано А.В. Тимиревой: Как пишется - одно "с" или 2?] вся в моем распоряжении и места довольно. Завтра утром Вы во Владивостоке. Милый мой, дорогой, я знаю, Вам очень тяжело будет теперь и трудно, и это глупое письмо о крабах и кузнечиках совсем не может соответствовать, но Вы не будете сердиться за этот вздор, не правда ли? Голубчик мой милый, до свидания пока. Пусть Господь Вас хранит всегда на всех путях, я же думаю о Вас и жду дня, когда опять увижу и поцелую Вас.