Федор Сологуб - Мелкий бес Страница 79

Коковкина. Такого у нас, пожалуй, и не сыщешь.

Саша возвращается.

Людмила. Ну что же всё уроки учите? Книжки-то читаете какие-нибудь?

Саша. Читаю и книжки. Я люблю читать.

Людмила. Сказки Андерсена?

Саша. Ничего не сказки, а всякие книги. Я историю люблю да стихи.

Людмила (строго). То-то стихи… А какой у вас любимый поэт?

Саша (убежденно). Надсон, конечно.

Людмила. То-то… Я тоже Надсона люблю, но только утром, а вечером я, миленький, наряжаться люблю. А вы что любите делать?

Саша (глянув на нее). Я люблю ласкаться.

Людмила (обнимая его за плени). Ишь, ты какой нежный. Ласкаться любишь? А полоскаться любишь? (Саша хихикает). В теплой водице?

Саша. И в теплой, и в холодной.

Людмила. А мыло вы какое любите?

Саша. Глицериновое.

Людмила. А виноград любите?

Саша (со смехом). Какая вы… Ведь это разное, а вы те же слова говорите… Только меня вы не подденете.

Людмила (посмеиваясь). Вот еще, нужно мне вас поддевать.

Саша. Да уж я знаю… что вы пересмешница.

Людмила. Откуда вы это взяли?

Саша. Да все говорят.

Людмила (притворно строго). Скажите, сплетник какой. (Саша смущен. Людмила роется в его ранце). Можно посмотреть?

Саша. Сделайте одолжение.

Людмила. Где же тут твои единицы да нули, показывай.

Саша (обидчиво). У меня таких прелестей не бывало пока.

Людмила (решительно). Ну, это ты врешь… уж у вас положение такое, колы получать. Припрятал, поди? (Саша молча улыбается). Латынь да греки — то-то они вам надоели.

Саша. Нет, что ж. Скучновато зубрить, да ничего, у меня память хорошая. Вот только задачи решать — это я люблю.

Людмила. Приходи ко мне завтра после обеда…

Саша (краснея). Благодарю вас, приду, если Ольга Васильевна отпустит.

Людмила. Знаешь, где я живу? Придешь?

Саша (радостно). Знаю. Ладно, приду.

Людмила (строго). Да непременно приходи, ждать буду, слышишь?

Саша. А если уроков много будет?

Людмила. Ну вот, пустяки… Все же приходи. Авось на кол не посадят.

Саша (посмеиваясь). А зачем?

Людмила (подпрыгивая, подергивая юбочку, напевая). Да уже так надо. Приходи, кое-что тебе скажу. Приходи, маленький серебряный, позолоченый.

Саша (смеясь). А вы сегодня скажите.

Людмила. Сегодня нельзя. Да и как сказать тебе сегодня? Ты завтра тогда и не придешь, скажешь незачем.

Саша. Ну ладно, приду непременно, если пустят.

Людмила. Вот еще, конечно пустят. Нечто вас на цепочке держат? Ольга Васильевна, ведь вы его завтра пустите ко мне?

Коковкина. Пущу, пущу, пусть сходит поразвлечется. А то знакомых-то у него в городе нет, а из товарищей много сорванцов. Боюсь я, чтобы он к ним часто ходил.

Людмила. Кто-то к вам пришел. Да никак Передонов? Ну, прощайте, Ольга Васильевна, уж я пойду. Терпеть не могу этого господина.

Коковкина. Пришел, видно, гимназиста наведать.

Людмила. Ну, достанется вам, Сашенька… До свиданья, Ольга Васильевна. До свиданья… Саша… (Целует Сашу в лоб; и подставляет руку к Сашиным губам для поцелуя. Улыбается лукаво и нежно). Я через кухню пройду. Проводите меня, миленький. До извозчика.

Коковкина. До свиданья, Людмила Платоновна. Не забывайте нас.

Людмила и Саша уходят через кухню. Коковкина выходит в переднюю.

Скоро возвращается с Передоновым.

Передонов. Вот и пришел посмотреть нашего гимназиста, как он тут живет.

Коковкина. Да не жалуется. У меня просторно. Да и он у меня скромный. Уж так повелось, что ко мне всегда ставят скромных мальчиков. Вот вареньем угощает меня, старуху, из деревни тетя прислала. Мы по очереди ставим варенье, вчера я, сегодня он. Я вам налью стакан чаю.

Передонов. Нет, я не хочу. Я по службе. Мне чай распивать некогда.

Саша (входя, кланяется Передонову). Здравствуйте, Ардальон Борисыч.

Передонов. Здравствуйте. (Угрюмо смотрит на Сашу).

Коковкина. Простите, Ардальон Борисыч, там меня моя Аннушка зачем-то зовет по хозяйству. Я на минутку, сейчас вернусь.

Выходит. Саша тоскливо смотрит за нею. Передонов садится рядом с Сашей и обнимает его.

Передонов. Что, Сашенька, хорошо ли Богу помолилась? (Саша стыдливо и испуганно глядит на Передонова и молчит). А? Что? Хорошо?

Саша. Хорошо.

Передонов. Ишь ты, румянец какой на щечках. Признайся-ка, ведь ты девчонка? Шельма, девчонка…

Саша. Нет, не девчонка. Чем я похож на девчонку? Это у вас гимназисты такие, придумали дразнить за то, что я дурных слов боюсь. Я не привык их говорить, мне ни за что не сказать. Да и зачем говорить гадости.

Передонов. Маменька накажет?

Саша. У меня нет матери. Мама давно умерла. У меня тетя.

Передонов. Что ж, тетя накажет?

Саша. Конечно, накажет, если я стану гадости говорить. Разве хорошо…

Передонов. А откуда тетя узнает?

Саша. Да я и сам не хочу. А тетя мало ли как может узнать? Может быть, я сам проговорюсь.

Передонов. А кто из ваших друзей дурные слова говорит? (Саша молчит). Ну, что же, говорите: вы обязаны сказать. Нельзя покрывать.

Саша. Никто не говорит.

Передонов. Вы же сами сейчас жаловались.

Саша. Я не жаловался.

Передонов. Что же вы отпираетесь?

Саша. Я только объяснил вам, почему меня некоторые товарищи дразнят девчонкой. А я не хочу на них фискалить.

Передонов. Вот как… Это почему же?

Саша. Да нехорошо.

Передонов. Ну вот, я директору скажу, так вас заставят.

Саша (глядя на Передонова гневно загоревшимися глазами). Нет, вы, пожалуйста, не говорите, Ардальон Борисыч.

Передонов. Нет, скажу. Вот вы тогда увидите, как покрывать гадости. Вы должны были сами сразу пожаловаться. Вот погодите, вам достанется. Вы зачем сидите, когда вам преподаватель выговор делает?

Саша встает и в замешательстве теребит пояс.

Входит Коковкина.

Передонов (злобно). Тихоня-то ваш. Хорош, нечего сказать…

Коковкина пугается. Торопливо подходит к Саше, садится рядом с ним.

Коковкина (боязливо). А что такое, Ардальон Борисыч? Что он сделал?

Передонов (с угрюмой злобой). Вот у него спросите.

Коковкина (трогая Сашу за локоть). Что такое, Сашенька? В чем ты провинился?

Саша (плача). Я не знаю.

Коковкина. Да что такое? Что с тобою? Что ты плачешь?

Передонов. Его там в гимназии дурным словам учат, а он не хочет сказать, кто. Он не должен укрывать. А то и сам научится гадостям, и других покрывает.

Коковкина. Ах, Сашенька, Сашенька, как же это так. Разве можно. Да как тебе не стыдно…

Саша (рыдая). Я ничего, я ничего не сделал худого. Они меня за то и дразнят, что я не могу худых слов говорить.

Передонов. Кто говорит худые слова?

Саша (с отчаянием). Никто не говорит.

Передонов. Видите, как он лжет. Его наказать надо хорошенько. Надо, чтоб он открыл, кто говорит гадости, а то на нашу гимназию нарекания пойдут, а мы ничего не можем сделать.

Коковкина. Уж вы его извините, Ардальон Борисыч, как же он скажет на товарищей? Ведь ему потом житья не дадут.

Передонов. Он обязан сказать все. От этого только польза будет. Мы примем меры к их исправлению.

Коковкина (нерешительно). Да ведь они его бить будут.

Передонов. Не посмеют. Если он трусит, пусть по секрету скажет.

Коковкина. Ну, Сашенька, скажи по секрету. Никто не узнает, что это ты сказал. (Саша молча плачет. Коковкина привлекает его к себе, обнимает и долго шепчет ему на ухо. Он отрицательно качает головой). Не хочет.

Передонов. А вот розгой его пробрать, так заговорит. Принесите мне розгу, я его заставлю говорить.