Анна Ахматова - Бег времени (сборник) Страница 8

«Все отнято: и сила, и любовь…»

Все отнято: и сила, и любовь.В немилый город брошенное телоНе радо солнцу. Чувствую, что кровьВо мне уже совсем похолодела.

Веселой Музы нрав не узнаю:Она глядит и слова не проронит,А голову в веночке темном клонит,Изнеможенная, на грудь мою.

И только совесть с каждым днем страшнейБеснуется: великой хочет дани.Закрыв лицо, я отвечала ей…Но больше нет ни слез, ни оправданий.

«Нам свежесть слов и чувства простоту…»

Нам свежесть слов и чувства простотуТерять не то ль, что живописцу – зреньеИли актеру – голос и движенье,А женщине прекрасной – красоту?

Но не пытайся для себя хранитьТебе дарованное небесами:Осуждены – и это знаем сами —Мы расточать, а не копить.

Иди один и исцеляй слепых,Чтобы узнать в тяжелый час сомненьяУчеников злорадное глумленьеИ равнодушие толпы.

Ответ

Гр. В. А. Комаровскому

Какие странные словаПринес мне тихий день апреля.Ты знал, во мне еще живаСтрастная страшная неделя.

Я не слыхала звонов тех,Что плавали в лазури чистой.Семь дней звучал то медный смех,То плач струился серебристый.

А я, закрыв лицо мое,Как перед вечною разлукой,   Лежала и ждала ее,   Еще не названную мукой.

«Был блаженной моей колыбелью…»

Был блаженной моей колыбельюТемный город у грозной рекиИ торжественной брачной постелью,Над которой держали венкиМолодые твои серафимы, —Город, горькой любовью любимый.

Солеёю молений моихБыл ты, строгий, спокойный, туманный.Там впервые предстал мне жених,Указавши мой путь осиянный,И печальная Муза моя,Как слепую, водила меня.

II

9 декабря 1913 года

   Самые темные дни в году   Светлыми стать должны.   Я для сравнения слов не найду —   Так твои губы нежны.

   Только глаза подымать не смей,   Жизнь мою храня.Первых фиалок они светлей,А смертельные для меня.

Вот поняла, что не надо слов,Оснеженные ветки легки…Сети уже разостлал птицеловНа берегу реки.

«Как ты можешь смотреть на Неву…»

Как ты можешь смотреть на Неву,Как ты смеешь всходить на мосты?…Я недаром печальной слывуС той поры, как привиделся ты.Черных ангелов крылья остры,Скоро будет последний суд,И малиновые костры,Словно розы, в снегу цветут.

«Под крышей промерзшей пустого жилья…»

Под крышей промерзшей пустого жильяЯ мертвенных дней не считаю,Читаю посланья Апостолов я,Слова Псалмопевца читаю.Но звезды синеют, но иней пушист,И каждая встреча чудесней, —А в Библии красный кленовый листЗаложен на Песни Песней.

«Целый год ты со мной неразлучен…»

Н. В. Н.

Целый год ты со мной неразлучен,А как прежде и весел и юн!Неужели же ты не измученСмутной песней затравленных струн, —Тех, что прежде, тугие, звенели,А теперь только стонут слегка,И моя их терзает без целиВосковая, сухая рука…Верно, мало для счастия надоТем, кто нежен и любит светло,Что ни ревность, ни гнев, ни досадаМолодое не тронут чело.Тихий, тихий, и ласки не просит,Только долго глядит на меняИ с улыбкой блаженной выноситСтрашный бред моего забытья.

«Древний город словно вымер…»

   Древний город словно вымер,   Странен мой приезд.   Над рекой своей Владимир   Поднял черный крест.

   Липы шумные и вязы   По садам темны,   Звезд иглистые алмазы   К Богу взнесены.

   Путь мой жертвенный и славный   Здесь окончу я.И со мной лишь ты, мне равный,Да любовь моя.

Разлука

«Вечерний и наклонный…»

Вечерний и наклонныйПередо мною путь.Вчера еще, влюбленный,Молил: «Не позабудь».А нынче только ветрыДа крики пастухов,Взволнованные кедрыУ чистых родников.

«Чернеет дорога приморского сада…»

Чернеет дорога приморского сада,Желты и свежи фонари.Я очень спокойная. Только не надоСо мною о нем говорить.Ты милый и верный, мы будем друзьями…Гулять, целоваться, стареть…И легкие месяцы будут над нами,Как снежные звезды, лететь.

«Не в лесу мы, довольно аукать…»

   Не в лесу мы, довольно аукать, —   Я насмешек таких не люблю…Что же ты не приходишь баюкатьУязвленную совесть мою?

У тебя заботы другие,У тебя другая жена…И глядит мне в глаза сухиеПетербургская весна.

Трудным кашлем, вечерним жаромНаградит по заслугам, убьет.На Неве под млеющим паромНачинается ледоход.

«Господь немилостив к жнецам и садоводам…»

Господь немилостив к жнецам и садоводам.Звеня, косые падают дождиИ, прежде небо отражавшим, водамПестрят широкие плащи.

В подводном царстве и луга, и нивы,А струи вольные поют, поют,На взбухших ветках лопаются сливы,И травы легшие гниют.

И сквозь густую водяную сеткуЯ вижу милое твое лицо,Притихший парк, китайскую беседкуИ дома круглое крыльцо.

«Все обещало мне его…»

Все обещало мне его:Край неба, тусклый и червонный,   И милый сон под Рождество,   И Пасхи ветер многозвонный,

   И прутья красные лозы,   И парковые водопады,   И две большие стрекозы   На ржавом чугуне ограды.

   И я не верить не могла,   Что будет дружен он со мною,   Когда по горным склонам шла   Горячей каменной тропою.

«Как невеста получаю…»

Как невеста получаюКаждый вечер по письму,Поздно ночью отвечаюДругу моему.

«Я гощу у смерти белойПо дороге в тьму.Зла, мой ласковый, не делайВ мире никому».

И стоит звезда большаяМежду двух стволов,Так спокойно обещаяИсполненье снов.

«Божий Ангел, зимним утром…»

Божий Ангел, зимним утромТайно обручивший нас,С нашей жизни беспечальнойГлаз не сводит потемневших.

Оттого мы любим небо,Тонкий воздух, свежий ветерИ чернеющие веткиЗа оградою чугунной.

Оттого мы любим строгий,Многоводный, темный город,И разлуки наши любим,И часы недолгих встреч.

«Ведь где-то есть простая жизнь и свет…»

Ведь где-то есть простая жизнь и свет,Прозрачный, теплый и веселый…Там с девушкой через забор соседПод вечер говорит, и слышат только пчелыНежнейшую из всех бесед.

А мы живем торжественно и трудноИ чтим обряды наших горьких встреч,Когда с налету ветер безрассудныйЧуть начатую обрывает речь, —

Но ни на что не променяем пышныйГранитный город славы и беды,Широких рек сияющие льды,

Бессолнечные, мрачные садыИ голос Музы еле слышный.

«Подошла. Я волненья не выдал…»

Подошла. Я волненья не выдал,Равнодушно глядя в окно.Села, словно фарфоровый идол,В позе, выбранной ею давно.

Быть веселой – привычное дело.Быть внимательной – это трудней…Или томная лень одолелаПосле мартовских пряных ночей?

Утомительный гул разговоров,Желтой люстры безжизненный знойИ мельканье искусных проборовНад приподнятой легкой рукой.

Улыбнулся опять собеседникИ с надеждой глядит на нее…Мой счастливый, богатый наследник,Ты прочти завещанье мое.

Побег

О. Л. Кузьминой-Караваевой

«Нам бы только до взморья добраться,Дорогая моя!» – «Молчи…»И по лестнице стали спускаться,Задыхаясь, искали ключи.

   Мимо зданий, где мы когда-то   Танцевали, пили вино,   Мимо белых колонн Сената,   Туда, где темно, темно.

    «Что ты делаешь, ты безумный!» —    «Нет, я только тебя люблю!   Этот ветер – широкий и шумный,   Будет весело кораблю!»

   Горло тесно ужасом сжато,   Нас в потемках принял челнок…   Крепкий запах морского каната   Задрожавшие ноздри обжег.

    «Скажи, ты знаешь наверно:   Я не сплю? Так бывает во сне…»   Только весла плескались мерно   По тяжелой невской волне.

   А черное небо светало,   Нас окликнул кто-то с моста,   Я руками обеими сжала   На груди цепочку креста.

   Обессиленную, на руках ты,   Словно девочку, внес меня,   Чтоб на палубе белой яхты   Встретить свет нетленного дня.

«О тебе вспоминаю я редко…»