Николай Гумилев - Том 2. Драматургия. Проза Страница 8

Птицы

Гафиз, в Аллахе просиявший,Вернулся твой единорог,Три дня тому назад пропавший.И он вступает на крыльцо,Неся на золоченом рогеТо Соломоново кольцо,Что ты хранил в своем чертоге.

Гафиз

Я рад, я все о нем скучал.Пусть не боится он расплаты.К тому же он кольцо достал,Потерянное мной когда-то.Но тише, будет торжества!

(К дервишу)

Ты говорил об испытаньи,Отец?

Дервиш

Забудь мои слова,Целую след твой на прощанье.

(Уходит).

Гафиз (к Пери)

Ты словно слиток золотой,Расплавленный в шумящих горнах,И грудь под легкой пеленойСвежее пены речек горных.Твои глаза блестят, губя,Твое дыханье слаще нарда…

Пери

Ты телу, ждущему тебя,Страшнее льва и леопарда.Для бледных губ ужасен ты,Ты весь, как меч, разящий с силой,Ты пламя, жгущее цветы,И ты возьмешь меня, о милый!

Занавес

Гондла

Вместо предисловия

В Исландии, на этом далеком северном острове, принадлежащем скорее Новому, чем Старому, свету, столкнулись в IX веке две оригинальные, нам одинаково-чуждые культуры — норманнская и кельтская. Там, почти под северным полярным кругом, встретились скандинавские воины-викинги и ирландские монахи-отшельники, одни вооруженные — мечом и боевым топором, другие — монашеским посохом и священной книгой.

Эта случайная встреча предопределила, казалось, всю дальнейшую историю острова: историю духовной борьбы меча с Евангелием, которое Переродило мощных морских королей IX века в мирных собирателей гагачьего пуха, рыболовов и пастухов наших дней.

С.Н. Сыромятников

Первобытный германец возмущает нас своей беспредметной грубостью, этой любовью ко злу, которая делает его умным и сильным только для ненависти и вреда. Богатырь кельтский, напротив, в своих странных уклонениях всегда руководился привычками благоволения и живого сочувствия к слабым. Это чувство — одно из самых глубоких народов кельтских, они имели жалость даже к самому Иуде…

Ренан

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:

Старый Конунг, один из исландских властителей.

Снорре, Груббе — его ярлы.

Лаге (сын Гер-Педера), Ахти — молодые исландцы.

Гондла, ирландский королевич на воспитании у Конунга.

Лера, она же Лаик, знатная исландская девушка.

Ирландские воины.

Рабы.

Действие происходит в Исландии в IX веке

Действие первое

Широкий полутемный коридор рядом с пиршественной залой; несколько окон и дверь в спальню Леры. Поздно.

Конунг, Снорре, Груббе, Лаге, Ахти выходят из пиршественной залы.

Конунг

Выпит досуха кубок венчальный,Съеден дочиста свадебный бык,Отчего ж вы сидели печальныНа торжественном пире владык?Снорре, Груббе, полярные волки,Лаге, Ахти, волчата мои,Что за странные слышал я толкиПред лицом венценосной любви?Вы шептались о клятве, о мести,О короне с чужой головы,О Гер-Педере… даже к невестеПодходили угрюмыми вы.

Лаге

У невесты мерцающий взглядБыл так горько порой затуманен…

Ахти

Что ж! жених некрасив и горбат,И к тому же еще христианин.

Груббе

Не такого бы ей женихаМы средь юношей наших сыскали…

Снорре

Пусть покорна она и тиха,Но печальнее мы не видали.

Конунг

Вы не любите Гондлы, я знаю,Может быть, даже сам не люблю,Но не Гондле я Леру вручаю,А Ирландии всей королю.С каждым годом становится тужеКрепкий узел, сжимающий нас,Слишком злобны норвежские мужи,У шотландца завистливый глаз.Даже скрелинги, псы, а не волки,Нападая ночною порой,Истребили за морем поселки,Обретенные некогда мной.Над своими нас манит победа,Каждый род ополчился на род,Нападает сосед на соседа,Брат на брата с дубиной идет.Над Исландией тучи нависли,И она бы погибла, но яНебывалое дело замыслил —Дать свободной стране короля.Там, в Ирландии, жены, как луны,Мужи ясны, в единстве святом,Ибо скальдов певучие струныНе нахвалятся их королем.Осмотрительно, мудро и тонкоЯ давал наставленья послам,Чтоб оттуда достать лебеденкаБлагородного выводка нам.И Гер-Педер, моряк именитый,На холодный исландский утесИз Ирландии, лавром увитой,Королевского сына привез.Гондла вырос, и ныне венчаютГондлу с Лерой Спаситель и Тор,Это волки союз заключаютС лебедями спокойных озер.Две страны под единой державой,Два могучих орлиных крылаУстремятся за громкою славойНепреклонною волей орла.

Груббе

Только кровь в нем, о Конунг, не наша,Слаб в бою он и в играх ленив…

Снорре

Но Ирландия — полная чашаВиноградников, пастбищ и нив.

(Конунг уходит).

Снорре, Груббе, Лаге, Ахти (хохочут).

Лаге

Гондла! Гондла, властитель великий!

Ахти

Ну наделал Гер-Педер хлопот!

Снорре

Не признаем его мы владыкой,Но может быть признает народ.

Ахти

А когда мы откроем народуВсе, что знаем об этом щенке,Кто такой он, какого он роду,Где он будет, в дворце иль реке?

Груббе

Гондлу сжить нам пора бы со света,Что нам конунг, ведь мы в стороне,Надоела история этаПодмененных мальчишек и мне.

Лаге

Конунг стар,

Снорре

Вы же знаете, дети,Что страшней не найти никого,Если б даже десятки столетийНавалились на плечи его.Он походкой неспешной, чугуннойСорок тысяч датчан раздавилИ, единственный в целой подлунной,На таинственный полюс ступил.Никогда вы его не могли быО пощаде за ложь умолить,Пусть сожрали Гер-Педера рыбы,Старый Снорре надеется жить.

Лаге

А безумье сегодняшней свадьбы!Мы ведь знаем, кто Лерина мать…Снорре, может быть, это сказать бы?

Снорре

И об этом нам надо молчать.

Груббе

Яд помог бы нам в нашей заботе,Так чтоб в смерть перешло забытье.

Лаге

И бывает еще: на охотеНе туда попадает копье.

Ахти

Нет, я шутку придумал другую:Гондла все-таки духом высок,Нанесем ему рану такуюПрямо в сердце, чтоб встать он не мог.Только Лера окажется в спальнеИ погасит огонь ночника,Я беседой искусной и дальнейЗадержу жениха простака,Этим временем Лаге к невестеПроберется и будет молчать,Женский стыд с боязливостью вместеНе дадут ей обмана понять.И для Гондлы, вы знаете сами,Станет мир тяжелее тюрьмы…Над союзом волков с лебедямиНахохочемся досыта мы.

Снорре

Верно! Этой обиды не можетСамый низкий мужчина снести.

Груббе

Если душу подобное гложет,То от смерти ее не спасти.

Лаге