Ирина Грекова - Без улыбок Страница 8

- Сына посадили. Шофером работал, человека сбил. Шел человек, пьяный как зюзя, прямо под колеса и готов. А сыну подводят, что виноват. Алкоголь в нем нашли. Пива с утра выпил, вот и горе.

И в самом деле, горе. А я-то...

- Ну-ну, - сказала я ей, как мне Лысый, - не печальтесь, может, и обойдется.

- Дай-то бог. Устала я куражиться, сил нет.

В эту ночь мне опять снились стервятники. Они, как полагается, толпились у трупа. Один из них, самый главный, на розовых ногах, что-то очень уж долго не уходил и внимательным, грустным глазом смотрел на меня, как бы по-своему сожалея. Я по-прежнему была трупом, но и стервятник был жалок, и его глубоко рассеченное, волочащееся по земле крыло казалось траченным молью. Мы расставались неохотно, но что делать, меня звали к телефону, и я проснулась.

И в самом деле, звонил телефон, видимо, уже давно. Я подошла, но поздно - короткие гудки. Кто бы это мог звонить в такую рань?

Я взглянула на будильник. Скотина, проспал! Без четверти девять. Вот тебе и новая конструкция. Спеша, я оделась и сбежала по лестнице - лифт не работал, черт побери их обоих с будильником. Шел дождь. Улица была полна зонтиков. По лужам, возникая и лопаясь, прыгали пузыри. Один огромный, прямо-таки королевский пузырь, держался долго-долго, но лопнул и он. В автобусе пахло цветами. Чей-то большой мокрый букет упирался мне прямо в щеку. Люди были веселы и дружелюбно толкались.

Старинный подъезд Института встретил меня мокрыми фонарями. Вокруг каждого колпака стоял ореольчик из скачущих капель дождя.

По коридору навстречу мне шел Обтекаемый, и - о чудо! - на лице его была улыбка. Поравнявшись со мной, он остановился.

- Поздравляю вас! Вы, конечно, уже читали?

- Нет еще, - ответила я.

- Все-таки правда всегда возьмет верх, - сказал он, влажно сияя, точно омытый дождем.

- Несмотря на все ваши усилия.

Он погрустнел.

- Вы ошибаетесь, М.М., уверяю вас, вы ошибаетесь! Я лично всегда вас защищал. Спросите кого угодно.

Тут я взорвалась:

- Мне не надо никого спрашивать. Я и сама все про вас понимаю. Вы мне ясны как на ладони. Видите?

Я протянула вперед ладонь. Он вежливо на нее посмотрел, ничего не понимая.

- Ха! - сказала я горлом. - Жалкий трус! Вы думаете, что можно всю жизнь просидеть между двух стульев? Ан нет! Помяните мое слово, вас еще стукнет. И когда это случится, у вас не будет даже того утешения, что вы вели себя честно.

Он побледнел.

- Вы не понимаете, М.М., - начал он бормотать, - вы еще очень многого не знаете... Все не так просто! К сожалению, я не могу вам всего сказать... Да, кстати, вы слышали о...

Он назвал фамилию Кромешного.

- Что с ним? - грубо спросила я.

- Только что звонила его жена. Инсульт...

Я ответила не сразу. Мне было сложно.

- Эх, не того, - сказала я и отошла.

Обтекаемый, в полной растерянности, стоял, качая головой, и таким, качающим головой, исчез из виду.

Навстречу мне шли люди и улыбались.

Человек - улыбка.

Человек - улыбка.

Все не так просто.

1975