Роман Волков - Сказ и сказка Страница 8

Вы, конечно, спросите, откуда ежей столько взялось. Как откуда? Это третьи ежи были, пассивные. Сидели они, сидели, что-то скучно им стало: и курить - курили, и сивухи попили. Решили поразмяться.

А тут стражник самый здоровый ежа звезданул по носяре, нос-то и отвалился, а там - пастушонок, тоже подраться захотелось, вот и напялил ежиную одежу. А еж какой-то и завопи: "Измена!". И началось тут братоубийство: ежи друг друга молотят, да еще и стражников. А пастушонок разнылся, побежал домой и хнычет бате: "Батя, бздячки мне дали!" - "Кто?" "Стражники, ити иху в иху!" Батя собрал полцарства и пошел за ребятенка мочалиться. А остальные полцарства пошли за стражников заступаться, родня все-таки. Подбежали ко дворцу, а кого бить-то, непонятно: больно уж куча-мала здоровая, то шлем из нее вылетит, то ежонок маленький, то еще какая дрянь. Почесали в затылках и решили по-простому: бей кого попало, а там видно будет. Так и сделали. Ну а как частокол дворцовский разобрали на колья, так и в царство передвинулись, к плетням поближе. Тут один и орет: "Ты что же забор-то мой дергаешь!" - "Был твой, а стал обчий!" - "Ах, обчий!", и бегом к другому дому, да мало что забор, так еще и все окна перекокал, да еще и дверь с корнем вывернул. А хозяин как увидел, у него аж из ушей дым пошел. Схватил ломик и бегом в следующий дом. Тут и началось. Сначала дома поодиночке ломали, потом всей кучей начали. А тут и до хозяев доперло: лучше уж я сам свой дом раскурочу, чем козел какой-нибудь. Летит шабла трехэтажная на избу, звон, гром, и останутся только столбушки да печка облупленная, да увечные валяются.

Все хаты переколошматили, смотрят, а что это за халупа стоит? А на крыше под петухом флаг вьется. Заходят туда еж самый здоровый и стражников парочка. Там революционеры сидят, у одного гармонь, у другого - баба на коленях сидит, здоровущая, и чай из блюдечка попивает. Остальные самогон разливают. А на стене - лозунг в рамочке: "На чужом горбу в рай въедем". И больно уж ежа покоробило: у гармониста на картузе цветок бумажный, красный. Подходит к нему: "Слышь, что ли, курить давай". Тот мычит только да гармошкой попикивает. "Ты что, спортсмен, что ли?" Другой ему: "Да он не курит, вот вам махорочки". А еж ему: "Ты что, нас за лохов, что ли, держишь? Посмотри, сколько нас". Те в окошко глянули и опупели, а баба аж блюдце уронила да разбила. Клопок из-под стола тут как запищит: "Все берите: и сэм, и махру всю, и бабу забирайте с потрохами". Еж его вынул за шкирку, говорит: "Бабу, значит, забирать?". Смотрит, а у Клопка штаны все мокрые. Плюнул, выкинул его в угол и опять говорит: "Бабу, значит, забирать. Ну, сейчас заберем". Как врубил гармонисту в дышло! А тот, подлюка, гармонью закрывался, так еж прорвал ее и рыгало все тому расквасил. Потом снял гармонь и в окошко зафутболил. Тут все с улицы и ворвались. Всех революционеров отмудохали. А бабе весь зад крапивой исхлыстали, чтоб с говном не водилась. Потом смотрят, а где ж Клопок? Слышат: в подполе кто-то блюет. Вытащили, а он в зюзю пьяный (нажрался в погребе). Взяли флаг и говорят: жри! Тот и сожрал, не поморщился: такой пьянющий, что и калош бы проглотил. А ежи подошли к лозунгу и вместо по "горбу" матом написали.

Тут кто-то возьми и ляпни: "Ну что, конец, все разбомбили!" - "Нет, не все, дворец принцев остался!" - "Давайте покурим и пойдем доломаем!" Покурили и бегом ко дворцу. Смотрят, а там колоба шерудят: уперли из погреба бочонок шпирту и катят десять человек. Катят, да еще и подлизывают, чтоб ни капельки не пропало. Тут волей-неволей опять драка разгорелась: начали ежи с мужиками шпирт у колобов отбивать. А колоба драться не умеют: стали бочками кататься. Много народу подавили: бочка-то здоровенная, да еще и шпирт из нее льется. Лежат все друг на дружке, кто наверху - нормальные, а кто внизу - в ноль ползают. А колоба под шумок все ж таки две кеги умыкнули.

Ну а к вечеру принц из соседнего королевству приперся. Идет себе, песенки посвистывает, стишки под нос бубнит. Только границу перешел, чирк ногой! И упал. Спичкой посветил, смотрит: блевня! Сразу в голове мысль недобрая сверкнула. Подбегает к замку, а там уж и замка-то нет никакого. Везде все пьяные, посередь двора - топчан его фамильный. На нем и ежи, и крестьяне, и стражники вповалку валяются. А на спинке сидит еж с батей пастушка, напротив них - колдун. Все трое, как дягили на ветру, мотаются. Колдун - хлоп! - шарик разноцветный наколдует, а мужик его об ежа лопает. Поржут минуты две, стопочку опрокинут, занюхают ежом, и опять по новой. Принц только рот открыл, а ему сразу: "На-ка штрафняка. Пришел больно поздно", и стакан суют. Тот махнул рукой, выпил, а ему шарик дают: "Закуси, они сладенькие". Принц тут уж совсем с катушек съехал, шарик-то взял и об бошку себе как долбанет и заорал сразу: "У-у-у-у!". И колдун сразу: "Вот, то-то, дошло, наливай-ка ему еще стакашек!". Только выпили, еж и говорит: "Мало". И точно, мало. Народ уж пробуждаться начал, ходят, за голову держатся, воют. Трещит голова-то с похмелья-таки. Кто-то и ляпни: "Пойдем колобов кулачить. У них, поди, шпирта - немерено". Встали все, друг другу уши потерли и ни шатко, ни валко пошли. Дошли до скалы, а там - нора, а в ней - гнезда колобиные. Один орет: "Палить их, сволочей!". Другой: "Чемер-то весь взорвется!", и по хлебалу ему! Чего думать-то, как есть, так и нападем. И один за другим давай в нору сигать, на четвереньках.

Пролезают в пещеру, а там - мать честная! Чего только нет! И варенья, и печенья, и сапоги, и пироги, и лапти, и шмапти, и мармелад, и говенад, и чего душе угодно! Только воняет: гниет все! И колоба перепуганные, как детсадовцы. Но все же не дураки, поняли, зачем пришли, схватили кувшины и давай глохтать, пока не отобрали. Покуда все залезли, колоба уж, как трупы, валялись. Ну отбили, конечно, пару бочат. Мало вроде, но на старые дрожжи-то! Известно: шпирт шпиртом не запивают! Потом пещеру взорвали и спать легли где придется.

Утром поднялись, уж лучше бы и не подниматься! Поглядели друг на друга: срам один. Не поймешь, где - колоб, где - еж, где - человек. У кого нос набок, у кого рожу всю перекосовертило, у кого и то и другое. Огляделись, а кругом - как после ядерного взрыва, разруха и пустырь, как лагерь беженцев. Все мотыляются, как тени, распухшие, обрюзгшие, порватые. Бабы утварь собирают, что осталась: горшки, черепки, кто-то на костерке жратву готовит, кто-то в луже умывается. Домов ни одного не осталось, только печки торчат, как истуканы глиняные. А на самой здоровой печи дедка сидит и в руках патрет держит, где жопа намалевана. "Хорошо, - говорит, - никогда такого веселья не видел".

Ну все бродят, а принц сидит на ведре перевернутом, без дна, и думает, как же жить дальше. Думал, думал и придумал. Набрал детективчиков из ведра и сидит, царапает чего-то. Потом взял и ну клеить куда попало: и на печки, и на пеньки, и на спины всем подряд, и на нужник (последний целый остался, его потом тоже сломали). А на бумажках накарябал:

Соотечественники!

Наступил момент, когда трагедия уравняла нас всех: и людей, и ежей, и колобов. И сейчас судьба нашей милой Родины в твоих руках, брат. Собрание всех и вся состоится вечером у последнего нужника.

Будущее твоих детей

Солнышко стало садиться, народ и начал подтягиваться. Смотрят: на крыше толчка принц сидит, ножки свесил, снизу - президиум: колдун, еж и колоб. Колдун в колокольчик позвонил, и собрание началось. Ну, дебатировали долго, до утра, считай, и вот вам протокол.

Протокол собрания, посвященного чрезвычайной ситуации в королевстве (созданного массовой революцией).

Присутствовали: все граждане свободного государства.

Выступали: принц Гор-дон, еж Митрон, колоб Рожик-Вош, жена тряпичника Донга - Фитюнь, колдун.

Постановили:

1. Последний нужник демонтировать, дабы соблазна не возникало.

2. В королевстве ввести чрезвычайное положение.

3. Устранить расовые предрассудки. Изъять из словесного обращения такие обидные ярлыки, как: "колоб", "еж", "человек". Заменить их на более нейтральные. Так, всех граждан мужского пола после 16 годов следует называть "брат", а женского, соответственно, "сестра". Не достигших же совершеннолетия именовать "братишка" и "сестренка".

4. Нарушивших вышеуказанное постановление подвергнуть гражданской казни: обязать носить шапку "Я - мудак" (и в дополнение к этому - трусы поверх штанов) в течение года, а неоднократных нарушителей - пожизненно.

5. Брату Гор-дону жениться на сестре Доллечке, дабы упрочить добрососедские отношения между двумя великими державами.

6. Переименовать королевство в свободное государство и наречь оное Бракоежек, что значит "Братство колоба, ежа и человека".

Ну, подремали чуток, потом собрали одежу, у кого что получше осталось, нарядили принца и отправили в то царство. Приходит, там аж все чуть не обписились: одна штана - ворует, другая - караулит, на башке - корона, как консервная банка, рубашка детская, желтая, из рукавов ручищи торчат на полметра, и босиком (а ногти нестрижены). Принцесса выбежала: "Милый, что с тобой?". А он ей: "Напали на нас. Врасплох застали, посредь ночи, как тати". Король: "А кто, кто?" - "Твари невидимые. Мы все как один поднялись, немало их положили, кучами валялись. Но и наших немало полегло. Ничего не осталось". - "Все как один? Даже ежи и колоба?" - "Нет сейчас ни ежей, ни колобов, только братья и сестры". Потом посмотрел в сторону своего королевства и замолчал. Принцесса посмотрела на него и увидела, что по лицу его ручьем текут скупые мужские слезы. Но промолчала.