Одержимость - Георгий Мерзовский Страница 8

Вернувшись мы поужинали, той рыбой что я поймал, улов был не крупным, но поесть хватит, плюс я захватил с собой немало припасов, и планировал оставаться тут какое-то время, пока всё не утихнет, ну и пытался хоть как-то помочь ей.

Настала ночь, и пора спать, Карина улеглась вновь на кровать, а я напротив на самодельной кровати, сколоченной здесь до меня бывшим хозяином. Я ведь выкупил эту домушку недорого у одного охотника. Под утро у неё начались приступы, судороги, и я сделал ей укол, и она на время затихла.

Бедное дитя как-же тебе досталось из-за моей любви. Я понимал что она ускользает от меня, но не мог её упустить она была слишком опасна для общества. Прошли дни, может даже недели три, я путался уже и сам в днях здесь, отпустил бороду и стал походить на лесоруба.

Как-то за завтраком она сказала мне, — Папа, ты похож на Санту, тебе не идёт эта борода.

— Хорошо я её сбрею, только давай завтра, после охоты. Кстати пойду проверю капканы, что я поставил в лесу.

— А когда мы вернёмся, я ведь исправилась да? Я же так больше не буду.

— Не время ещё, тебя могут поймать, и я помочь не смогу.

И я ушёл в лес.

Прошло ещё несколько дней у неё продолжались приступы, и я понимал, что не смогу держать её вечно взаперти. А как-то вернувшись, я не застал её в хижине. А позже она вернулась, она была в том самом платье, которое я ей подарил. Оставшееся от Тани на память. Оно было всё в крови. Я психанул, схватил её и швырнул на кровать, она зарыдала, и попросила не наказывать её. Ведь она была так похожа на неё я смотрел на это всё и понимал, что рано или поздно мне придётся её уничтожить. Иначе она утащит за собой ещё жизни не понимая этого. Я успокоил её и умыв и бросив платье замачиваться, сделал ей укол снотворного. Она вновь заснула сном младенца, а я заварил себе чая из ягод и трав, сел напротив за стол и стал смотреть на неё и вспоминать всю историю и через что я прошёл. Мы прошли.

И вот я пришёл к этому решению, самому трудному в моей жизни, я пошёл сбрил бороду как и обещал ей, переоделся в чистую городскую одежду. Достал пистолет и подошёл к кровати. Увы это был единственный способ остановить её. Я склонился над ней, передёрнул затвор пистолета, взял подушку и накрыл ею лицо Карины.

Как вдруг услышал её голос, — Папа ты чего делаешь?

Голос её был спокоен и ровен.

Я отодвинул подушку в сторону и со слезами на глазах, произнёс, — Извини, я не могу иначе.

— Но я же твоя девочка, ты ведь любишь меня больше чем дочь, сам говорил мне это всегда, — тоже пустив слезу произнесла она.

— Я не могу иначе, ты стала слишком опасна.

— Можно я спрошу тогда напоследок?

— Давай, — с трудом произнёс я.

— Её бы ты тоже убил?

— Кого?

— Таню, ну или получается меня.

— Ты другое, ты опасней, ты смесь нас обоих, наших страхов и злобы. Откуда ты знаешь?

— Я читала твои дневники пока ты был на работе, и я знаю во имя чего ты это делал, её бы тоже остановили, но она смогла это сделать сама. Я же не смогу.

— Я сделаю, — я присел рядом, опустил пистолет и зарыдал, закрыв лицо руками.

Она подвинулась ко мне и обняв сзади за плечи сказала, — Только скажи почему, и успокойся пожалуйста.

— Потому что, — я сделал паузу.

— Ну!

— Я люблю тебя, потому что я безумно люблю тебя, и я не смог это пережить и создал тебя вновь, но сделал это против правил, против себя и тебя, природы. Я погубил всё понимаешь.

— Успокойся, я тоже тебя люблю и всё понимаю, — она сидела и тихонько поглаживала меня по голове.

Я проревелся, встал и всмотрелся в окно, там был закат, над лесом темнело.

— Сделай это, но сперва поцелуй меня, как её, так как любишь, я готова уйти.

Я развернулся, наклонился над ней, и наш поцелуй был страстным и долгим. Казалось время остановилось в моменте, но вскоре как наши губы разомкнулись, раздался выстрел. Это я навел пистолет ей в живот и нажал на спусковой крючок. Она вздрогнула, и повисла у меня на руках.

Я же глядя в её затухающие глаза сказал лишь, — Прости.

После меня захлестнула волна эмоций, я опустил на кровать её безжизненное тело, и начал крушить всё вокруг. А потом когда приступ ярости закончился, я сел на пол около кровати и долго рыдал. Я хотел застрелиться сам, но не смог. Так я и уснул, или потерял сознание, что даже не помню.

Проснулся я утром лёжа на полу, мне светило солнышко через окошко в хижине. Я встал взглянул на её уже окоченевшее тело. Подумал только о том что я любил её, создал её и я убил её. Все эти годы убивал её.

Я собрал все свои пожитки в рюкзак, вышел из дому, и поджёг его. Отойдя на небольшое расстояние, я смотрел как разгорается пламя. Вскоре вся постройка была поглощена огнём и я ушёл.

А на выходе из леса меня на дороге ждал полицейский автомобиль, из него вышел офицер Дэвис и ещё двое его помощников.

Я встал на месте не доходя до машины, он подошёл ко мне и предъявил обвинение, — Мистер Петров, вам предъявлено обвинение в умышленных убийствах, — после этого он защёлкнул на мне наручники.

Я пытался что-то сказать, но он обрубил мои попытки, — Не советую, это всё будет использовано против вас.

Меня усадили в машину и увезли в участок. Я спокойно принял свою участь.

Эпилог

И начались допросы, разговоры с адвокатами и следователем. Оказывается