Антон Чехов - Том 28. Письма 1901-1902 Страница 86

24 сентября 1901 г.

Печатается по автографу (ЦГАЛИ). Впервые опубликовано: Письма, собр. Бочкаревым, стр. 136–137.

…получил от него письмо… — Письмо от середины сентября (см. примечания к предыдущему письму*).

…он собирается на зиму в Ялту… — Горький приехал в Ялту 12 ноября 1901 г.

Он, между прочим, кончает пьесу ~ к концу сентября. — См. примечания к предыдущему письму*. 27 сентября «Новости дня» (№ 6570) сообщали: «Максим Горький прислал дирекции Художественного театра телеграмму, что им совсем закончена пьеса. Вл. И. Немирович-Данченко завтра выедет в Нижний Новгород для переговоров с автором относительно постановки пьесы, которая пойдет, если не встретится неожиданных препятствий, в этом сезоне, сейчас после пьесы В. И. Немировича-Данченко. Название последней пьесы все еще не определилось окончательно». Корреспондент «Русских ведомостей» Н. Ск-в также прислал из Нижнего Новгорода развернутое сообщение о завершении работы над «Мещанами» (1901, № 270, 30 сентября).

«Дикая утка» на сцене Художеств<енного> театра оказалась не ко двору. — Премьера пьесы Г. Ибсена «Дикая утка» состоялась на сцене Художественного театра в день открытия театрального сезона 1901/1902 гг. — 19 сентября 1901 г. Почитатели Художественного театра возлагали на эту постановку большие надежды. В заметке «К открытию Художественного театра» анонимный автор писал: «Верный своему направлению, театр гг. Станиславского и Немировича-Данченко ставит сегодня, для четвертого открытия, „Дикую утку“ Ибсена, пьесу весьма характерную для Ибсена, для новой драмы вообще. Она — переход от реализма к символизму <…> От себя, говорят, театр сделал все для достойного инсценирования ибсеновской мрачной драмы. И исход сегодняшнего спектакля будет любопытным показателем, каковы у „новой“ драмы шансы — занять прочную позицию на русской сцене. В этом, думается, существеннейший общий интерес сегодняшнего спектакля» («Новости дня», 1901, № 6562, 19 сентября). На следующий день в небольшой рецензии «Художественный театр. „Дикая утка“» театральный обозреватель «Новостей дня» (№ 6563) должен был констатировать: «Незнакомка („новая“ драма) не очаровала, но отпугнула от себя. Ибсеновская драма потерпела поражение». В развернутой рецензии на этот спектакль Художественного театра анонимный автор подчеркивал: «К крупным недостаткам пьесы Ибсена прибавились еще более крупные недостатки исполнения и даже постановки, к чему мы в Художественном театре не привыкли» (там же, № 6565, 22 сентября). См. также «Русские ведомости», 1901, № 261, 21 сентября. «Дикая утка» Г. Ибсена недолго удержалась в репертуаре Художественного театра (прошла всего двадцать раз).

…сделал кое-кому авторское внушение… — Об этом исполнитель роли Андрея В. В. Лужский вспоминал: «Первые представления „Трех сестер“ прошли тоже без Ант. Павл. Он стал смотреть пьесу осенью следующего сезона на репетициях, делал замечания настолько подробные, что даже лично ставил сцену пожара в III акте. Мной на репетициях остался недоволен, позвал меня к себе и очень подробно, с остановками и разъяснениями, прошел роль Андрея. Таких занятий с Ант. Павл. у меня было не менее трех, каждый раз он занимался со мной не менее часа. Он требовал, чтобы в последнем монологе Андрей был очень возбужден. „Он же чуть не с кулаками должен грозить публике!“» (Чехов в воспоминаниях, стр. 441). В. И. Качалов, который ввиду болезни К. С. Станиславского впервые выступил в роли Вершинина 24 сентября, также вспоминал: «Когда я играл Вершинина, он <Чехов> сказал: „Хорошо, очень хорошо. Только козыряете не так, не как полковник. Вы козыряете, как поручик. Надо солиднее это делать, поувереннее…“ И, кажется, больше ничего не сказал» (там же, стр. 445).

…о постройке театра только говорят… — Эта тема не раз затрагивалась в переписке Немировича-Данченко с Чеховым. 1 июня 1901 г. Немирович писал: «Вчера, 31-го, мы закончили репетиции. Устали! Я не могу еще уехать, т. к. не выяснился вопрос о постройке театра. Уеду или сегодня — будет означать, что дело о постройке затянулось еще на год, или дней через 10 — будет означать, что дело пошло». 16 июня он опять возвратился к этой теме: «Дело с театром, т. е. вопрос о постройке опять затормозился. С подрядчиком, предложившим строить, мы не сошлись в условиях. Очень уж он хотел нажить. Мы могли бы скоро прогореть. Тем не менее напряжение, с которым я взялся, наконец, за это дело, не пропало даром! Во-первых, теперь мы более готовы в смысле всяких соображений, планов и расчетов. А во-вторых, точно на зов, получили еще два предложения. Но обсуждать их сейчас некому. Алексеев уехал на Кавказ, а я, как ты знаешь, хочу написать пьесу» (Немирович-Данченко, стр. 240). Вопрос о постройке нового театра был решен только к концу 1901 г. См. об этом также в примечаниях к письму 3335 в т. 9 Писем и в письме 3527.

…всё молчит, скучен… — Станиславский сообщил В. В. Котляревской 23 сентября 1901 г.: «Начал я сезон плохо. После Сестрорецка у нас сгорела фабрика, потом я схватил злокачественную жабу и по сие время не могу поправиться. Здоровье, нажитое летом, уже все растрачено, и это меня очень сокрушает. Надо действовать, а руки связаны. Третьего дня играл „Три сестры“ и от этой пустяшной роли опять свалился. Слабость, вялость, температура 37, грустное, чеховское настроение и т. д. „Дикая утка“, несмотря на участие только молодых актеров, удалась. Публика готова была заинтересоваться пьесой, но газеты поспешили испортить дело. Прибегали к неблаговидным приемам для того, чтоб подорвать доверие. Таким образом, материального успеха пьеса не даст, и наша трехмесячная работа в этом отношении пропала. Надо спешить и готовить новую пьесу, а я прикован к месту и злюсь… злюсь…» (Станиславский, т. 7, стр. 219–220).

«Крамер» пойдет еще не скоро… — Первое представление пьесы Г. Гауптмана «Микаэль Крамер» в Московском Художественном театре намечалось на начало октября («Русские ведомости», 1901, № 265, 25 сентября). Из-за болезни Станиславского премьера задержалась. Она состоялась, как и предполагал Чехов, после его отъезда в Ялту — 27 октября («Новости дня», 1901, № 6600, 27 октября). В развернутой рецензии на спектакль отмечалась прекрасная игра актеров, особенно исполнителя заглавной роли — Станиславского (там же, № 6601, 28 октября). См. также: «О драме Гауптмана». — «Новости дня», 1901, № 6604, 31 октября.

…и Анатолию, и Зине. — Дети Л. В. Средина.

Передайте Александру Валентиновичу… — Средину, брату адресата.

В Художеств<енном> театре сборы полные… — Об этом не раз сообщалось в московских газетах. Так, в «Новостях дня» (1901, № 6561, 18 сентября) в отделе «Театр и музыка» было напечатано объявление: «На предстоящее завтра открытие спектаклей в Художественном театре все билеты были расписаны заранее, и публике продавались вчера билеты уже на второе представление». 21 сентября эта же газета отмечала: «Повторение „Дикой утки“ в Художественном театре прошло вчера при полном сборе». См. также «Русские ведомости», 1901, № 258 и 261, 18 и 21 сентября.

Большое Вам спасибо за письмо… — Это письмо Средина неизвестно.

3488. Е. Я. ЧЕХОВОЙ

25 сентября 1901 г.

Печатается по автографу (ЦГАЛИ). Впервые опубликовано: Письма, т. VI, стр. 168–169.

…я поеду в Петербург… — Поездка не осуществилась.

…матери Манефе… — М. Н. Харкеевич.

Мне в театре поднесли венок. — Венок от дирекции Московского Художественного театра был преподнесен Чехову во время представления «Трех сестер» 21 сентября 1901 г. (см. примечания к письму 3483*).

3489. В. А. ЩУРОВСКОМУ

25 сентября 1901 г.

Печатается по автографу (ЦГАЛИ). Впервые опубликовано: ПССП, т. XIX, стр. 141.

В. А. Щуровский ответил 21 октября 1901 г. (ГБЛ).

…я писал Вам… — 18 сентября.

…поговорить о Толстом ~ о кумысе. — См. примечания к письму 3480*. Шуровский ответил только 21 октября: «Буду очень рад видеть Вас у себя во вторник, 23 окт., в 3½ ч. дня».

3490. О. Р. ВАСИЛЬЕВОЙ

27 сентября 1901 г.

Печатается по автографу (ЦГАЛИ). Впервые опубликовано: Чехов, Лит. архив, стр. 66.

Написано на визитной карточке Чехова. Датируется по письму Васильевой (ГБЛ) от 27 сентября (с пометой Чехова: «901, IX»), на которое отвечает Чехов.