Валентин Катаев - Случай с гением (Понедельник) Страница 9

Уходят.

К о р н е п л о д о в а (входит в новом вечернем платье, красивая, строгая, похожая на какую-то русскую императрицу). Евтихий, где же ты? Эй, кто там!

Б а б у ш к а (вбегает). Он только что вышел с Наденькой.

К о р н е п л о д о в а. Как - вышел? Скоро надо на юбилей ехать, а он ушел?

Б а б у ш к а. Велел сказать, что юбилея не будет.

К о р н е п л о д о в а. Как это - не будет? Куда он пошел?

Б а б у ш к а. Как будто в приемочную комиссию.

К о р н е п л о д о в а. Ведь я же ему не приказывала! Зачем он туда пошел?

Б а б у ш к а. Как будто от членского билета отказываться, а потом как будто в клуб - юбилей отменять.

К о р н е п л о д о в а. Что?! Ах, теперь я понимаю. (Кричит.) Вера! Вера! Скорей сюда!

Вера вбегает.

Беги скорей за ветеринаром, пусть он немедленно подает машину. Впрочем, я совсем забыла, что ветеринар невменяем.

В е р а. Что случилось?

К о р н е п л о д о в а. Большое несчастье. Отец ушел из дома.

В е р а. Как Лев Толстой?

К о р н е п л о д о в а. Еще хуже.

Звонит безостановочно телефон.

Это катастрофа.

Занавес.

ДЕЙСТВИЕ ЧЕТВЕРТОЕ

В клубе. Часть зала, приготовленного для юбилея.

Пальмы, зелень, в зелени портрет Корнеплодова.

Эстрада, трибуна, все, что полагается. Несколько

рядов стульев. Две двери. Одна входная, другая

ведущая в другие помещения клуба. Эта дверь открыта,

в нее видна голубая гостиная, в которую выходит еще

одна дверь, с надписью - "Приемочная комиссия".

Слышно щелканье бильярдных шаров и звуки рояля или

радиолы. Двое из публики.

П е р в ы й. Опять пальмы. Что сегодня?

В т о р о й. Юбилей какого-то известного писателя.

П е р в ы й. Кого именно?

В т о р о й. Кажется, Корнеплодова.

П е р в ы й. А разве он еще существует?

В т о р о й. Как видите.

П е р в ы й. Концерт будет?

В т о р о й. А как же.

П е р в ы й. Тогда я займу место.

В т о р о й. Я уже на всякий случай занял.

П е р в ы й. Так я рядом с вами, чтобы не было скучно. (Кладет на стул газету.) Может быть, пока что партию в шахматы?

В т о р о й. Можно.

Б у р ь я н о в (быстро входит). Сегодня, кажется, открытое заседание приемочной комиссии должно состояться здесь, в клубе? Где именно?

П е р в ы й (показывает). Эта дверь.

Б у р ь я н о в. Еще не начинали?

П е р в ы й. Нет еще. Ждут Сироткина-Амурского.

Б у р ь я н о в. Народу много?

В т о р о й. Аншлаг. Вот, кстати, и Сироткин-Амурский.

Входит Сироткин-Амурский.

Мартышкин выходит из противоположной двери с

бильярдным кием в руках.

С и р о т к и н-А м у р с к и й. Товарищ Мартышкин, надеюсь, вы тоже выступите?

М а р т ы ш к и н. По поводу кого?

С и р о т к и н-А м у р с к и й. По поводу Корнеплодова.

М а р т ы ш к и н. Хо-хо.

С и р о т к и н-А м у р с к и й. То есть?

М а р т ы ш к и н. В зависимости от ауспиций.

С и р о т к и н-А м у р с к и й. Какие ж там, батюшка, ауспиции! Человек двадцать пять лет числится писателем, а ровно ничего не написал и никаких своих сочинений представить не может. Разумеется, нам его придется исключить. Но так как это вопрос глубоко принципиальный, имеющий не только узколитературное значение, было бы очень хорошо, чтобы выступили также и вы.

М а р т ы ш к и н (насторожившись). Почему именно я?

С и р о т к и н-А м у р с к и й. Как известный критик и человек с некоторым авторитетом.

М а р т ы ш к и н. Хо-хо. Вы меня переоцениваете. А как на это смотрит руководство?

С и р о т к и н-А м у р с к и й. Разумеется, одобрительно.

М а р т ы ш к и н. В каком смысле одобрительно: одобрительно - да или одобрительно - нет?

С и р о т к и н-А м у р с к и й (добродушно смеясь). Одобрительно нет.

М а р т ы ш к и н. Вы уверены в этом?

С и р о т к и н-А м у р с к и й. Совершенно.

М а р т ы ш к и н. Ну, что ж. Пожалуй, я, хо-хо! Нет, но каков гусь этот самый Корнеплодов, а? Какая внешность, какой апломб, а на самом деле он просто дырка от бублика. Хо-хо. Ну, что ж, у меня даже есть на сей предмет кой-какие ораторские заготовочки. Вот, изволите видеть. (Роется по карманам и вынимает бумажку.) Нет, это не то. (Вынимает другую бумажку.) А вот это то! Хо-хо! Я раскопал его единственный шедевр - "Овсы цветут" и выписал оттуда цитатки. Животики порвете.

С и р о т к и н-А м у р с к и й. Так прошу вас, пройдите.

М а р т ы ш к и н. Ничего. Я еще успею сыграть партию. Вы начинайте без меня. (Уходит.)

Б у р ь я н о в. Товарищ Сироткин-Амурский, можно вас на два слова?

С и р о т к и н-А м у р с к и й. У меня сейчас начинается заседание.

Б у р ь я н о в. Это очень важно. Умоляю.

С и р о т к и н-А м у р с к и й. Слушаю, батюшка.

Б у р ь я н о в. Здравствуйте. Вы, наверное, меня не узнали. Я Михаил Бурьянов, автор повести "Крутой поворот" - парень любит девушку, но она уезжает в город на учебу, а когда возвращается уже врачом, то застает парня уже директором МТС, такой конфликт.

С и р о т к и н-А м у р с к и й. Как же, читал. Так чего же вам надобно?

Б у р ь я н о в. Я знаю, вы относитесь к моей повести отрицательно, и я совершенно с вами согласен. Я буду ее еще дотягивать. Но прошу учесть, что к Евтихию Корнеплодову я не имею абсолютно никакого отношения. А меня обвиняют в том, что будто я из карьерных соображений собираюсь жениться на его дочери. Это гнусная клевета. Ничего общего ни с авантюристом Корнеплодовым, ни с его подозрительным семейством никогда не имел, не имею и не буду иметь.

С и р о т к и н-А м у р с к и й. Нас это не касается.

Б у р ь я н о в. Нет, касается. Я должен реабилитироваться. Я хочу выступить с разоблачением корнеплодовщины. Это мой общественный долг. Имейте в виду, что я уже давно сигнализировал, только мои сигналы почему-то не доходили до общественности. Дайте мне слово.

С и р о т к и н-А м у р с к и й. У нас собрание открытое.

Б у р ь я н о в. Благодарю вас. Вы меня окрыляете. Надеюсь, после моего выступления вы совершенно по-другому отнесетесь ко мне и к моей повести. Я хорошо знаю интимную жизнь Корнеплодова и не постесняюсь сорвать маску с этого самозванца.

С и р о т к и н-А м у р с к и й. Молодой человек, как вам не стыдно! А еще хотите быть русским писателем! Да вы знаете, что такое русский писатель?

Б у р ь я н о в. Не понимаю вас. Могу не касаться личной жизни. Как угодно. Но по общественной-то линии, надеюсь, можно ударить?

Сироткин-Амурский уходит в дверь комиссии.

Ну, держись, Корнеплодов. (Уходит вслед за Сироткиным-Амурским.)

Мартышкин проходит с кием в руках.

Д и р е к т о р  к л у б а (выходит). Товарищ Мартышкин, что же вы? Я вас ищу по всему клубу.

М а р т ы ш к и н. На какой предмет?

Д и р е к т о р. Вам же открывать юбилей.

М а р т ы ш к и н. Чей?

Д и р е к т о р. Корнеплодова.

М а р т ы ш к и н. Хохонюшки!

Д и р е к т о р. В каком смысле?

М а р т ы ш к и н. Хохонюшки в том смысле, что руководство относится к Корнеплодову резко отрицательно и, по-моему, юбилея вообще не надо. Какой юбилей, когда сейчас юбиляра будут выгонять из организации! Хо-хо!

Д и р е к т о р. Вы меня пугаете. Но ведь мы же обязаны провести мероприятие. Как же так? Мы затратили средства на концерт и на тропические растения. Сейчас приедут артисты. Смотрите, уже идет духовой оркестр.

М а р т ы ш к и н. Так пусть он сыграет марш фюнебр.

Д и р е к т о р. Фюнебр? Я этого не понимаю. Перестаньте шутить. В конце концов пусть комиссия поступает с юбиляром, как ей угодно, а нас это не касается, мы обязаны провести мероприятие. Тем более что руководство проявило такой интерес к концерту. Только что звонили от Степана Степановича и просили непременно оставить четыре места во втором ряду.

М а р т ы ш к и н (тревожно). Почему именно во втором?

Д и р е к т о р. Потому что весь первый ряд оставлен для семьи юбиляра.

М а р т ы ш к и н. От Степана Степановича лично?

Д и р е к т о р. Вообразите себе.

М а р т ы ш к и н. Вот какая картинка. Тогда я, пожалуй, хо-хо. У меня даже есть кой-какие набросочки. Я не буду касаться художественных произведений Евтихия Федоровича. Кстати, их и нету. Я думаю, знаете ли, в легкой юбилейной форме очертить его общественную физиономию.

Д и р е к т о р. Вот, вот. Именно в легкой форме. С юмором очертите. Наша аудитория любит посмеяться.

М а р т ы ш к и н. Вот, изволите ли видеть. (Вынимает бумажку.) Нет, это как раз не то. (Вынимает другую бумажку.) А это как раз то. В игривой форме. Юбилей - это переучет товаров. Сегодня юбиляр в некотором роде переучитывает свои товары за двадцать пять лет. Ну и так далее.

Д и р е к т о р. Это именно то, что надо. Пройдемте в артистическую, через полчаса начало.