Александр Хургин - Лишняя десятка (сборник рассказов) Страница 9

Тут можно читать бесплатно Александр Хургин - Лишняя десятка (сборник рассказов). Жанр: Проза / Русская классическая проза, год неизвестен. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн без регистрации и SMS на сайте «WorldBooks (МирКниг)» или прочесть краткое содержание, предисловие (аннотацию), описание и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Александр Хургин - Лишняя десятка (сборник рассказов)

Александр Хургин - Лишняя десятка (сборник рассказов) краткое содержание

Прочтите описание перед тем, как прочитать онлайн книгу «Александр Хургин - Лишняя десятка (сборник рассказов)» бесплатно полную версию:

Александр Хургин - Лишняя десятка (сборник рассказов) читать онлайн бесплатно

Александр Хургин - Лишняя десятка (сборник рассказов) - читать книгу онлайн бесплатно, автор Александр Хургин

И накрыла Юлька положенные столы как раз к финалу второго отделения музыкального спектакля "Малыш и Карлсон" по одноименной сказке. Накрыла, облокотилась локтями и грудьми на стойку буфетную и ждет. Минут пять подождала, и шум в фойе начался, и публика на выход повалила. И уже почти вся ушла из помещения театра, а в буфет никто и носа не показывает. Юлька думает: "Ну ни фига себе финты. Да я, - думает, - этому организатору плешивому... за такие шутки... да я..." Но не вышло у Юльки додумать до логического конца про то, что она сотворит администратору. Из-за того, что в буфет к ней посетители входить начали. Юлька их увидела, и по шкуре у нее дрожь мелкая разбежалась во все стороны, и даже под прическу, которую ей парикмахерша знакомая за червонец сделала, - забежала. И тетя Даша челюсть оттопырила и на стул села. И сидит так. А в буфет дети в это время заходят. Или, если говорить правильнее, то не заходят. Ну, или не все заходят, а частично, А частично - на колясках различных въезжают. Сами или их сзади подталкивают женщины. А других дети подталкивают. Допустим, руки у кого болезнью незатронутые, а ноги - сухие и плохо совсем ходить в состоянии, но все ж таки в состоянии. И они, эти дети, за спинки колясок держатся руками, а ноги следом переставляют - вот им и самим продвигаться легче и тем, кто только в коляске ездить может, от них помощь исходит реальная. А те, что сами идут, они в основном на костылях, на таких низеньких костыльках детских размеров. Но есть и с палочками - тоже с детскими. А одна девчонка совсем сама идет, легко так, вприпрыжку, без всего. Потому что ноги у нее крепкие, как у всех нормальных детей, которые полностью от рождения здоровые. И сама она вся крепкая и ровная. Только кистей на руках у нее не хватает, на обеих. Гладкие такие концы рук. а кистей с пальцами нету.

Ну вот вошла эта группа детей в буфет, или въехала, ну, в общем, пускай будет - вошла. Женщины, которые с ними, с детьми, были, воспитательницы, наверное, или няньки, часть стульев от столов поотодвигали и коляски к ним подкатили, а те дети, которые сами пришли, своими силами, они на стулья разместились - кто без постороннего вмешательства, а кому эти женщины физическую поддержку оказали. И девчонка, та, что без кистей на руках, села. А костыли и палки дети рядом с собой, на стулья оперев, примостили, чтоб потом, значит, не мучиться их брать. А одна из женщин сопровождающих к Юльке подошла и говорит:

- С нас, - говорит, - как нам подсчитали, двадцать четыре рубля и сорок восемь копеек. Вот, - говорит, - без сдачи, - и деньги Юльке на прилавок положила - бумажки отдельно, мелочь отдельно.

А Юлька стоит, глазами моргает и не говорит ничего. И не слышит. Тогда женщина отошла от нее к детям и с другими женщинами вместе помогать им стала - бутерброды кушать и пирожные, особенно тем, у кого с руками что-нибудь не так и кому без помощи принимать пищу затруднительно. А та девчонка, у которой кистей не было, она сама кушала. Как-то так бутерброд брала двумя руками - откусывала, потом стакан. Отпивала. И пирожное сама съела. И не запачкалась совсем. Только руки в креме были немного. Ей пирожное "корзиночка" досталось, а в нем же сверху крем масляный. Поэтому она и испачкала себе руки. А губы - нет. Но руки ей одна из этих женщин - из тех, что детей привели, - быстренько носовым платком обтерла, и она, девчонка, по буфету гулять пошла. Пока остальные доедали. Ходит и рассматривает внимательно все, что на глаза попадается. Она и перед Юлькой остановилась, руки за спину завела и разглядывала ее с минуту. И перед тетей Дашей постояла с любознательностью.

И тут с Юлькой что-то ненатуральное произошло независимо от ее сознания и воли. Она заметушилась вся - всем своим обильным телом, туда кинулась, сюда, вынесла пачку салфеток неразрезанных, и одной из воспитательниц ее сунула, так как на столах отсутствовали салфетки. Она никогда на детские представления салфеток на столы не выставляла. Потом она к себе за стойку вернулась, хотела колбасы нарезать десятирублевой, а ее не оказалось в буфете. Ни грамма. И она какую была, достала и резать ее взялась, и на хлеб класть не учитывая, и пирожные - все, что в холодильнике оставались, - на тарелки вываливать. И сок открыла, и по стаканам разлила. Стаканы мытые у нее на стойке стояли, целый поднос, она их и наполнила. Все, прямо соком натуральным наполнила, а не напитком, как обычно. А пока она это делала, дети доели все, что им было куплено, и допили. И стали из-за столов выбираться. Кто костыли пристраивает перед тем, как вставать пробовать, кто откатывается, кого отвозят. Юлька поняла, что уходят они, захватила поднос с соком натуральным - и к ним. На стол его ближайший взгромоздила и за бутербродами мотнулась - и их тоже на этот стол поставила. И пирожные принесла на тарелках. Принесла и говорит:

- Пожалуйста, - говорит, - кушайте на здоровье.

Дети вроде бы приостановились и на своих воспитательниц - или кем они там им доводятся - смотрят со знаком вопроса. А та женщина, которая деньги Юльке платила, испугалась и говорит:

- Нет-нет, - говорит, - что вы! Нам на сегодняшнее мероприятие, кроме билетов и транспорта, двадцать пять рублей выделено, наличных денег. И превышать мы не имеем права.

И дети, когда ее ответ услышали и уяснили, снова задвигались, задергались и как-то быстро-быстро из буфета ушли. Входили и рассаживались долго, а ушли быстрее других здоровых. И все бутерброды с колбасой, Юлькой нарезанные, и пирожные разные в тарелках на столе остались лежать. И сок яблочный натуральный на столе остался, в стаканы налитый до самого верху. И тетя Даша осталась на стуле в углу, а возле прилавка - Юлька. И стоит это она возле прилавка в пустом буфете и думает: "Господи, - думает, - сколько я товара перевела и угробила из-за своей доброты проклятой - это ж прямо какой-то кошмар".

НОЛЬ ГРАДУСОВ

Кроме Тихона, у Тамары Борисовны Шашель не было никого. Как-то так у нее все сложилось. И в молодости никого не было и потом. То есть она была старой девой. А Тихон-это ее кот. Серый, тигровой масти. А живот у него кремовый. И вот этот Тихон теперь от нее ушел. Или скорее он не от нее ушел, а случайно. Она дверь не захлопнула, потому что сразу на кухню прошла, сумку с продуктами поставить, а Тихон в щель шмыгнул. А тут еще лифт, как назло, не успел закрыться. Тихон туда забежал, а на первом этаже, видно, кнопку нажали на вызов. Тамара Борисовна вниз спустилась бегом, но Тихон уже пропал. А обратно же сам он прийти не может, он же не знает, что ему на одиннадцатый этаж нужно.

И осталась Тамара Борисовна без Тихона. И вообще без никого. Она и всегда-то без никого была, почему - неизвестно. Сказать, что уродина она или змея - так нет. Женщина как женщина. А до пятидесяти почти лет дожила без никого. Старой девой. Год назад вот Тихона купила себе на птичьем рынке за трешку, а он теперь взял и ушел. Замерзнет там, черт такой. Он же не привык к холоду. Тамара Борисовна гулять его выносила под пальто, чтоб одна голова торчала - и то он дрожал. Он и дома-то по утрам, если форточка открытой бывала, замерзал. И всегда в постель к ней лез - греться. Уткнется мокрым носом под мышку и урчит от удовольствия и тепла. Тамара Борисовна его гладит, а он спит и урчит. Конечно, она расстроилась, когда Тихон ушел. Во-первых, на улице ноль градусов и дождь со снегом, хотя и весна уже. А во-вторых, она же к нему привязалась, к Тихону. А он, подлец, ушел.

Ему-то что, он не помнит, как котенком болел. То глисты у него заводились откуда-то, то он со стола неудачно спрыгнул и лапу себе повредил, а глисты, просто непонятно - где он их брал? С кошками ведь не общался, ел все вареное, сто раз мытое. Сколько Тамара Борисовна с ним возилась! Лечила, ухаживала. Надо только на Тихона посмотреть - какой он холеный и чистый и как шерсть на нем блестит. Теперь, наверное, он уже не такой. Измазался, наверное, весь, блох нахватался. И питается, небось, всякой дрянью по помойкам. А спит скорее всего в подвале. В нем, правда, крыс полно, но хоть не холодно. Тамара Борисовна ходила туда с фонарем - какие-то кошки там живут. Но Тихона как будто бы среди них нет. Не мог же он так одичать, что она его не узнала. Да и он бы должен был ее вспомнить. Год все-таки у нее жил. С самого детства. Нет, его там точно не было, в этом подвале. Может быть, в другом каком-нибудь. Здесь везде дома и во всех домах подвалы есть. И в любом из них Тихон может прятаться. Потому что в подвалах обычно тепло бывает. От труб. Не будет же он по улице бегать, когда там ноль градусов. Он же умный, Тихон. И холода боится. Вечно у нее под пальто дрожал. А еду он себе какую-нибудь найдет. Живут же как-то кошки бездомные. В крайнем случае мышей ловить научится. Лишь бы по помойкам не лазал. Глистов подхватит - кто его будет лечить?

Тамара Борисовна, конечно, надеялась еще найти своего Тихона. Вряд ли он далеко ушел. Наверно, тут где-нибудь живет. Может, тоже ее ищет. Бабушки-пенсионерки говорили, что приходил к подъезду кот, на ее Тихона похожий. Но он это был или не он, они не знали. Если б Тамара Борисовна жила на первом этаже или на втором, например, Тихон бы по запаху свою квартиру нашел. И главное, когда квартиру получала, жеребьевку устраивали, чтоб по справедливости, а первый этаж можно было так выбрать, любую квартиру. Но она не захотела на первом этаже жить, думала - одна все же, а тут первый этаж. Страшновато. И не взяла. Одиннадцатый по жребию вытащила и с самой лучшей планировкой. Кухня - девять метров, комната - восемнадцать. Радовалась тогда, что повезло, потому что в доме и пятиметровые кухни были, и окна - на трассу. А в ее квартире - во двор. Знала бы, что Тихон у нее будет и уйдет, конечно, согласилась бы на первый этаж. Брать-то у нее, если подумать, нечего. И сама она тоже... Кому нужна? И раньше не нужна была, а теперь и говорить глупо об этом. Теперь даже сослуживцы косятся. Говорят, вполне без нее обойтись можно. Уже и сократить пробовали. Спасло только то, что тридцать лет она на одном месте работает. Из техникума в девятнадцать пришла в лабораторию и до сих пор работает. И всех всегда устраивала. Хотя они, сослуживцы, правы. Как Тихон ушел, ей не до работы стало. Думает о нем все время. А работа ее внимания требует. Она же у микроскопа целый день. Ну, и ошибается, само собой, раз о другом думает. Да если б только на работе. Она и в выходные, и по вечерам Тихона ждет. Вроде понимает, что не может он прийти, а ждет.

Перейти на страницу:
Вы автор?
Жалоба
Все книги на сайте размещаются его пользователями. Приносим свои глубочайшие извинения, если Ваша книга была опубликована без Вашего на то согласия.
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии / Отзывы
    Ничего не найдено.