Патрик Модиано - Утраченный мир Страница 11

Он зажег верхнюю лампочку и протянул мне две фотографии. На них я различил только белую дверь машины и в рамке стекла белый отложной воротник плаща. Остальное тонуло во мраке.

- Мне это мало что дает, - сказал я.

Но вот "ланча" снова появилась в начале авеню Монтеня и покатила в нашу сторону. Карпантьери выждал немного, чтобы развернуться.

- Долго нам еще ехать за ним?

- Да нет... Не волнуйтесь... Скоро конец. - Тон у него стал обиженный, словно я совершил святотатство. - Я понимаю, это может надоесть тому, кто не был близким другом Жоржа Майо.

- Я им был.

- Но не таким, как я.

Я счел за лучике промолчать.

Площадь Альма. Я невольно снова бросил взгляд на квартиру Кармен. Все тонуло во мраке. Маленькая площадь со скамьей, решетка ограды, окна, кладка здания. Только на листве деревьев в саду лежал зеленый отсвет. Я вспомнил свое первое появление здесь. Вспомнил, как добирался сюда с Лионского вокзала. Вспомнил поездку по весеннему Парижу и чувство, не повторившееся потом уже никогда: наконец я начинаю жить...

Мы поехали по аллее Альберта I, потом по аллее Королевы. Белая "ланча" катила посередине дороги, но это не имело значения - встречных машин не было. Аллея Королевы была широкой лесной аллеей, и непонятно было, куда она ведет. Уж не к морю ли?

Возле статуи короля Альберта I "ланча" развернулась. Лужайка, обсаженная платанами. Иногда по ночам я гулял здесь с Кармен. А иногда один. Перегнувшись через парапет набережной, я глядел на парижский порт и стоящие у причала корабли.

- Последняя трасса, - зловещим голосом сказал Тентен.

Мы въехали следом за "ланчей" на мост Александра III, но посередине моста Тентен вдруг заглушил мотор. "Ланча" стала удаляться, ее белый корпус скрылся за поворотом набережной Орсэ.

- Вот и все... конец...

- Дальше вы его не провожаете?

- Почему же, провожаю... Он едет по набережным до моста Гарильяно. Через Порт-Сент-Клу выезжает на Западную автостраду... Около часа катит по ней... Потом разворачивается и едет обратно к Парижу... Это может продолжаться часами...

- А где он живет, вы не знаете?

- Мне кажется, где-то между Сен-Клу и Сюрен... Очевидно, в Валь-д'Ор... Возле Валь-д'Ор он всегда от меня уходит...

Голова его поникла.

- Не хотите выйти глотнуть свежего воздуха? - спросил я.

- Хочу.

Мы вышли из машины, я облокотился на парапет моста. Внезапно я почувствовал страшную пустоту. Мне недоставало ее - недоставало белой "ланчи".

Мне всегда нравился вид, открывающийся с этого моста. Справа Трокадеро и ступенчатые дома Пасси, за которыми воображение рисовало былые шале и сбегающие по склону парки. А с другой стороны - огни площади Согласия. И Сена в красных и серебристых отсветах. Здесь было не так жарко и легче дышалось. Один из фонарей парапета из позеленевшей бронзы освещал лицо стоявшего рядом со мной Карпантьери. Это лицо в желтом свете фонаря показалось мне еще более оплывшим и помятым. Губы Карпантьери были брюзгливо поджаты, а брови нахмурены, словно он вот-вот заплачет. Он молчал. Ему не надо было ничего мне объяснять. Я и сам все понимал. Перейдя известную возрастную черту, должно быть, очень нелегко походить на Тентена.

На улице Риволи Карпантьери остановил машину. Я пожал ему руку.

- Мы могли бы встретиться снова, - сказал я ему.

- Если хотите... Мы еще недели две будем снимать на том же самом месте... Где меня найти, вам известно...

- Я даже смогу еще раз погоняться с вами за "ланчей"...

Но я тотчас пожалел, что в голосе моем прозвучала легкая ирония.

- Как хотите, - сухо сказал он. - Я, во всяком случае сейчас, каждую ночь следую за машиной Майо... Меня это занимает...

- До свидания.

- До свидания. Если вы не застанете меня на съемках, можете оставить записку на имя Тентена Карпантьери.

Машина рванула с места. Он даже не поинтересовался моим именем или точным адресом.

Под аркадами было открыто кафе. Я сел в баре. Светало, и знойная дымка уже окутала улицу и сад Тюильри. Мне хотелось пить. Я заказал бутылку минеральной воды.

Усталости я еще не чувствовал. Я был похож на путешественника, который прибыл к месту назначения, и ему кажется странным, что он больше не ощущает вагонной тряски.

В отеле я хотел дождаться десяти часов, чтобы позвонить жене, но, не раздеваясь, заснул на кровати. Проснулся я уже после полудня. Весь в поту. Я попросил соединить меня с номером 01-13-24 в Клостерсе. Трубку сняла мисс Майнот.

- Дети уехали с мамой на пикник, сэр.

- Все в порядке?

- В полном порядке. Дети совершенно здоровы.

- А моя жена?

- Мадам прекрасно выглядит. Что-нибудь ей передать?

- Скажите, что я позвоню ей сегодня вечером.

- Хорошо, сэр.

- Не знаю, есть ли у нее номер телефона моего отеля, впрочем, все равно, я позвоню сам.

- Я хочу сообщить вам, сэр, что по вечерам дети больше не смотрят телевизор.

- Очень рад.

- Я тоже.

- Какая у вас погода?

- Солнечная.

- Не слишком жарко?

- О нет... очень свежо.

- Вам повезло. Всего хорошего, мисс Майнот.

- Всего хорошего, сэр.

Я повесил трубку, и этот простой жест поверг меня в минутное смятение. Мне почудилось вдруг, что далеко-далеко от живительной прохлады Клостерса я барахтаюсь в тепловатой стоячей воде.

Я тщетно перелистывал досье - протокола допроса Жоржа Майо я не нашел. Но на двадцать первом листе обнаружил "справку" о нем.

"9 июля 1965 года.

Майо, Жорж-Луи, родился 21 июля 1920 в Париже (X округ); 12 мая 1960 года женился в Риме (Италия) на Марии Джованне Пьестри, родившейся 15 сентября 1935 года в Риме (Италия).

С 1960 года проживает по адресу: Ара Коэли, 5, Рим (Италия).

Во время частых наездов в Париж месье Майо проживает в отеле "Триумф" по улице Труайон, 1-бис (XVII округ).

Месье Майо дебютировал в кино в Париже в 1941 году. До этого он занимался различными "кустарными промыслами" на Лазурном берегу. Впоследствии он снимался в фильмах как во Франции, так и в Италии, но в 50-х годах из кино ушел.

С той поры, по-видимому, жил на комиссионные от продажи антикварной мебели и предметов искусства. Жена его владеет крупным состоянием в Италии.

Месье Майо с 1945 года знаком с мадам Кармен Блен, которая в ту пору еще не вышла замуж за месье Люсьена Блена и носила имя Кармен Шовьер.

Он часто бывал у нее на аллее Альберта I. Ему хорошо известны Фуке, Жан Т., Фавар, Марио П., мадам Карве, Филипп и Мартина Хэйуорд - весь круг знакомых мадам Кармен Блен.

В отеле "Триумф" на улице Труайон, 1-бис, проживал также поименованный Жан Деккер, которого Майо также хорошо знал и который был близким другом мадам К.Блен".

На этот раз они уже не снимали сцену у входа в пагоду - они всей компанией переместились в глубину улицы Рембрандта: юпитеры освещали ограду парка Монсо. Я на цыпочках подошел к ним. Человек с седым ежиком волос, прислонившись к ограде, кричал:

- Элен!.. Элен!.. Элен!..

В это время из глубины парка в зону света вступила тень: высокого роста японец в темно-синем плаще с позолоченными эполетами. Он подошел к человеку с седым ежиком - их разделяла теперь только решетка ограды.

- Элен здесь больше не живет, - нараспев сказал японец, отчетливо выговаривая каждый слог. - Не зовите ее, она вам больше не ответит...

- Негодяй!..

Ругательство прозвучало, как хлопок флага на морском ветру. Но тут режиссер поднял руку, и все началось сначала.

Воспользовавшись перерывом между двумя съемками, я подошел вплотную к участникам группы, но на меня никто, казалось, не обращал внимания, точно я был из их же компании. Я не решился заговорить с режиссером, который в нескольких шагах от меня задумчиво грыз ногти. Брюнетка с короткой стрижкой сверялась с какими-то записями, время от времени делая в них пометки карандашом. Я подошел к ней.

- Мне надо повидать Тентена Карпантьери, - пробормотал я. - Не знаете, он здесь?

- Тентен? Нет... Его здесь нет...

- А где мне его найти?

- Спросите Каро...

Она неопределенно махнула в сторону смуглого круглолицего коротышки яркий свет юпитеров выхватывал из темноты его очки в черепаховой оправе и темно-синие туфли на веревочной подошве. Коротышка окликал каждого, кто проходил мимо него. То ли приказывал, то ли советовал.

Я хлопнул его по плечу:

- Не знаете, где сейчас Тентен Карпантьери?

- Карпантьери? Он уже три дня не показывается.

- Почему?

- Спросите у него!

- Я думал, он работает здесь ежедневно...

- Олух я несчастный... В последний раз решил помочь ему выкарабкаться... Но теперь я понял... С таким, как Тентен, каши не сваришь...

Я ошеломленно уставился на него, и, так как я высокого роста, а он был мне по грудь, он отступил, чтобы с удобного расстояния впиться в меня недружелюбным взглядом.

- Если вы приятель Карпантьери, передайте ему от моего имени: он погорел... погорел о-кон-ча-тель-но... Работы ему больше не даст никто. Уж я сделаю ему рекламу...

- Может, вы дадите мне номер его телефона?