Хэммонд Иннес - Большие следы Страница 13

- Вот, значит, в чем дело. Боишься упустить материальчик. Сторговал мою пленку с ван Делденом в Серенгети за возможность присоединиться к Кэрби-Смиту и снять что-нибудь для своей телесети!

Он кивнул головой.

- Выбирать не приходилось.

- Но тебя-то озеро Рудольф не интересует,- сказал я.

- Нет, но оно интересует тебя. Ты скажешь мне, почему?

- Нет.

- Ладно. Но причина, видимо, у тебя есть. Он на минуту умолк. Глаза его были полуприкрыты, на лице появилось странное грустное выражение.

- Большинство из вас живет, ни во что особенно не веря. Но такие люди, как ван Делден, идут по жизни рука об руку с богом, в уверенности, что появились на свет ради какой-то цели.- Эйб закрыл лицо руками и подался вперед, словно читал молитву.- Ты знаешь, почему ван Делден уехал на Сейшелы?

- Он ушел на покой,- ответил я.- У родных его жены был там дом...

- Чепуха! Не такой он человек, чтобы уходить на покой по собственной воле. Его выгнали из Кении. Выслали.

- Откуда ты знаешь? - спросил я, не ведая, верить ему или нет.

- Из "Нэйшн". Расставшись с Кимани, я просмотрел старые номера. Это произошло примерно за год до войны. Какой-то человек по имени Эндерби исчез в окрестностях Марсабита, на территории, приобретенной ван Делденом под заповедник. Он был белым охотником, вел отлов для зоопарков и парков сафари, специализируясь на слонятах. Они у него дохли в ужасающих количествах, но ему было наплевать. Правительству - тоже. Только ван Делдену было не все равно, и когда Эндерби начал заходить на его землю, ван Делден заявил, что пристрелит его, как только тот пустит в ход ружье и шумовые гранаты на его земле.

- Значит, по-твоему, ван Делден действительно застрелил Эндерби? - Я вспомнил, какой дикий вид был у ван Делдена в Серенгети, вспомнил холодную ярость в его светлых глазах.

Эйб пожал плечами.

- Человек с его моральными принципами и любовью к слонам... Теперь это даже не выглядит как убийство, правда?

Потом он добавил:

- Ван Делден всю жизнь работал со слонами, а тут разведчики сообщают, что стада слонов движутся на север через Метьюз-Рейндж и Ндото.

- Думаешь, он идет на север, а не пробирается к побережью?

Эйб снова пожал плечами.

- Ладно, я ложусь. Завтра, часов в восемь утра, за нами приедет грузовик. Я получил в проводники Каранджу. Если захочешь попасть на север...

- Каранджу?

- Совершенно верно. Я его и не просил. Просто министр сказал, что пришлет к нам Каранджу, который все и устроит.

Эйб прищурился, чтобы разглядеть меня.

- Можешь ехать со мной, можешь не ехать, вольному воля. Мне все равно. Подобно слону, я следую какому-то внутреннему велению. Я и не жду, что ты меня поймешь. Сам-то не понимаю...- Он ухмыльнулся.- Хоть раз в жизни увижу то, что хочу увидеть, сниму то, что хочу снять.

Я вспомнил, что читал про озеро Рудольф в своей выцветшей рукописи. Сухая, покрытая лавой земля, конусы вулканов, свист горячих ветров с Кулала. Стоило ли рисковать жизнью в этой богом забытой стране ради археологических раскопок, поисков каких-то призраков? А тут еще этот Эйб Финкель, будь он неладен! Продать мой фильм о Серенгети за возможность поглазеть на одно-два стада слонов...

Я сидел, расстелив на коленях карту, когда в комнату вошел Кен и объявил, что автобус прибыл.

- Чего сидишь? Собирайся, мы улетаем первым рейсом.

- Я не поеду. Остаюсь здесь,- услышал я собственный голос. Стараясь говорить беспечным тоном, я перечислил все, что Кен мог забрать с собой и что следовало оставить мне: "белью", всю чистую пленку и оставшиеся наличные деньги. Мне было нелегко убедить его, что я не шучу, но в конце концов Кен сказал:

- Что мне сказать Джону?

Я уже почти забыл о Джоне Крэбтри и о Би-би-си. Я вручил Кену исписанные листки сценария.

- Отдай это отпечатать, а потом - Джону, вместе с пленкой. Пусть попробует склепать что-нибудь.

- Когда ты вернешься?

- Откуда я знаю! Скажи, что я работаю над другой темой, не входящей в задание. Как только доберусь до Лондона, тут же повидаюсь с ним.

Кен кивнул.

- Хорошо, скажу,- он пожелал мне удачи и ушел. Дверь закрылась, в комнате сразу стало пусто и мрачно. Я снова остался наедине с книгой Петера ван Делдена и старой картой.

На рассвете меня разбудил резкий крик птиц. Я лежал и смотрел на солнце, которое почти мгновенно стало огненным. Тени сгустились. Мягкости, присущей английскому сельскому пейзажу, здесь не было и в помине: птицы кричали хрипло, трава стояла жесткая, солнце давало не животворное тепло, а устрашающий жар. Часы показывали почти семь. Если Кен успел на первый рейс, то меньше чем через час он сядет в Хитроу. А я до сих пор в Африке и обречен на занятие, к которому жизнь меня никогда не готовила.

Внезапно я почувствовал, что мне все нипочем. Рудольф, северная граница - это новый мир.

Пришел Эйб, веселый как пташка и полный энергии.

- Значит, ты здесь,- на нем были шорты цвета хаки и охотничья куртка. Всю аппаратуру Эйб прихватил с собой. Он улыбался.- Дай, думаю, зайду по дороге на завтрак, проверю. Я буду на террасе.

Через десять минут я вышел на террасу. Теперь, когда делегаты конференции разъехались, тут было почти пусто. Несколько африканцев пили кофе, Эйб сидел за столиком в тени беседки. Он был здесь единственным белым. Каранджа восседал напротив. На нем была линялая синяя рубаха и брюки защитного цвета. На столе лежала расстеленная карта.

- Jambo,- сказал он, когда я опустился на стул рядом с ним.- Вы теперь имейте хороший завтрак, потом мы едем.

- Поговаривают, будто ван Делден угнал "лендровер",- сказал я.

- В Нароке пропал "лендровер". Никто не берет "лендровер" у армии, только Тембо делает такую вещь.

- А где это Нарок?

- В том-то и дело,- сказал Эйб.- Нарок почти точно к западу отсюда, около пятидесяти миль.- Он развернул карту, чтобы мне было видно, и ткнул в нее пальцем.- Он где-то к северу от усадьбы.

От Нарока на север шла дорога с гаревым покрытием. Она примыкала к шоссе на Томсонз Фоллз и Наньюки, а потом сливалась с автострадой, ведущей дальше на север, в Марсабит.

- Значит, он держит путь не к побережью?

- Нет, если, конечно, это ван Делден. Видимо, Эйб, подобно мне, чувствовал, что нервы Ка-ранджи на пределе: он быстро перевел разговор на другое.

- Вы не знаете, сколько бензина в том "лендровере"?

- Никто мне не говорит.

- Он мог заправиться в Накуру?

- На бензин нужно разрешение.

- А черный рынок?

- Возможно.

- В Накуру?

Каранджа покачал головой.

- В Накуру полиция караулит этот "лендровер". Во всех городах и на шоссе есть военные патрули. Я думаю, что машина держится маленьких дорог.Он провел пальцем по тонкой красной линии, убегавшей на север от Нарока, чтобы слиться с сеточкой проселочных дорог к западу от Накуру.

- Может, какой-то фермер продает ему бензин, чтобы доехать до Баринго. Но за озером Баринго...- он покачал головой.

- Ты читал книгу фон Хелена об экспедиции Телеки к озеру Рудольф? спросил я Эйба. Он покачал головой.- А я читал. Если он не раздобудет бензина, то я не знаю, каким образом ему удастся доехать. Не через Марсабит, конечно, а через горы и пустыню.

- Ты читал. А он тут жил, не забывай. Это его страна.- Эйб отодвинул тарелку и взялся за кофе.- А вы что скажете, Каранджа? Вы знаете этот район.

- Если он не иметь топливо для "лендровера"...- Каранджа умолк, задумчиво наморщив лоб.- Очень плохо сейчас для пешего сафари. Очень сильная засуха, нет воды в Балеза Кулал. И водопой Калама тоже сухой... Может, сейчас есть немного дождя.- Но в его голосе не слышалось убежденности.- Возможно, самбуру не едят всех своих верблюдов. С верблюдами от долины Хорр до Мар-сабита не больше двух-трех дней.

- А в долине Хорр есть вода? - спросил Эйб.

- Да, на Южном Хорре. Всегда вода на Южном Хорре. К нашему столику подошел солдат, и Каранджа поднял глаза. Они быстро переговорили о чем-то.

- Автобус здесь,- сообщил Каранджа, доставая из кармана конверт и вручая его мне.- Вы подпишите, пожалуйста, и я оставлю его для мистера Кимани на конторке.

Это было отпечатанное на машинке письмо американскому консулу, дающее ему право вручить министру земель пакет с моей пленкой при условии, что нас отвезут к озеру Рудольф и доставят в целости и сохранности обратно в Найроби. Я взглянул на Эйба, но тот прикуривал, стараясь не смотреть мне в глаза.

Мне не хотелось подписывать, но все делегаты уехали, и время отказов миновало. Я взял ручку и поставил подпись, Каранджа понес конверт к конторке.

- На какое-то мгновение я подумал, что ты дашь задний ход.- Эйб улыбался. По-моему, с облегчением.

- А если бы дал?

Он пожал плечами.

- Наверное, тогда мы оба угодили бы в передрягу. Кимани и без того рискует. За тот район, в который мы едем, отвечает армия.

В автобусе было навалено лагерное снаряжение, мешки и картонные коробки, по бортам стояли канистры, а на куче припасов сидели два солдата, сжимая в руках винтовки и почти касаясь головами крыши. Каранджа сел со мной на поперечную скамью, задвинул заднюю дверцу.