Стэнли Крамер - Трое раввинов в лодке Страница 14

- А чего же ты хохотал над каждой фразой?

Коган улыбнулся:

- А я ему верю.

Весь мир был до смерти напуган. Ученые предсказали новый потоп. Ничего нельзя было поделать, чтобы предотвратить его. Вода грозила смыть весь мир.

По телевидению лидер буддистов призывал всех принять буддизм, ибо таким образом люди смогут найти спасение на небесах. Папа римский выступал с аналогичными призывами и говорил, что ещё не поздно принять христово учение.

Главный раввин Израиля занял более прагматичный подход.

- У нас есть ещё три дня, чтобы научиться жить под водой.

Аврим, израильский рядовой, клянчил у капитана трехдневный отпуск.

- Бесполезно, - сказал ему капитан. - Если ты в нашей армии хочешь получить отпуск, ты должен его заслужить. Сделай что-нибудь такое, и я дам тебе отпуск.

Два дня спустя Аврим удивил всех, захватив в одиночку новый арабский танк. Его подвиг вызвал восхищение, отпуск он получил. Три недели спустя он захватил ещё один танк. И снова слава, снова отпуск. Когда он захватил третий танк, то стал национальным героем и был произведен в капитаны. Некоторое время спустя рядовой Мойше, двоюродный брат Аврима, стал просить у него трехдневный отпуск.

- Заработай его, как я, - отрезал Аврим.

- Я не смогу, - признался Мойше, - я не такой смелый, как ты.

Капитан Аврим закрыл поплотнее дверь своего кабинета, опустил жалюзи, велел знаком Мойше подойти поближе и шепотом стал ему рассказывать:

- Мойше, это не так трудно, как ты думаешь. Вот что надо сделать. Возьми ночью один из наших танков и уведи его в пустыню. И очень скоро ты встретишь там арабского танкиста, которому тоже хочется заработать трехдневный отпуск.

Ничего нет демократичнее израильской армии. Лозунг в казарме гласит: "Рядовым следует любезно воздерживаться от подачи советов офицерам".

11

НИ ТО, НИ ДРУГОЕ

Еврейские шутки охватывают так много тем и имеют столь пестрое происхождение по времени и месту, что практически невозможно придать им четкую классификацию - хотя мы и постарались сделать максимум возможного. Итак, до сих пор мы имели:

Шутки и случаи про раввинов.

Нью-йоркские шутки и случаи.

Шутки про город Хелм.

Шутки про "шнорреров".

Шутки про "люфтменшен".

Израильские шутки.

Шутки в одну строку.

Шутливый мидраш.

Вот такая классификация. Но шутки и анекдоты продолжают появляться, разные по всех отношениях, взаимно не связанные, так что дальнейшая их классификация невозможна, многие представляют собой отдельный класс.

И мы придумали универсальный раздел - "Нит ахин, нит ахер" (ни то, ни другое). И есть в этом разделе универсальный элемент, даже два: эти шутки смешные, и они, в основе своей, еврейские.

Величайшая за сто лет снежная буря, продолжавшаяся четыре дня, засыпала город Голдфут в штате Невада и все дороги, ведущие к нему. Снегоуборочная техника работала беспрестанно, но за неделю удалось лишь сделать проходы на главных магистралях. Жителям ранчо и гор еду сбрасывали на вертолетах.

Высоко в горах, у непроходимой горной тропы, недоступный вертолетам, под глубоким сугробом оказался в своей избушке Мейер Шапиро. Организовали спасательную команду Красного Креста, чтобы не дать ему погибнуть от голода и холода. И очень боялись не успеть.

Долго пробирались к нему люди с лопатами и техникой, и добрались. Окликнули - никакого ответа. Откопали дверь, постучали.

Внезапно раздался слабый шорох и еле слышный голос:

- Кто там?

Люди обрадовались: слава Богу, живой!

Главный произнес:

- Это Красный Крест!

Дверь слегка приоткрылась.

- Зря вы так суетились, - раздался голос Мейера. - Красному Кресту я уже пожертвовал через свою контору.

Хоронят богатого человека. Незнакомец, примкнувший к траурной процессии, начал плакать и бить себя в грудь - больше, чем кто-либо другой.

- Вы что, разве родственник? - спросили его.

- Нет.

- Так чего ж вы так убиваетесь?

- Вот потому и убиваюсь.

Психиатр с досадой качает головой и говорит расстроенной женщине:

- Мы лечили вашего мужа полгода, но так и не смогли избавить его от иллюзии, что он курица. Надо помещать его в клинику.

Женщина залилась слезами.

- Нет, доктор, не делайте этого!

- Почему? Ведь там же его вылечат!

- Вылечат. А кто же у нас будет нестись?

Бланк жила в "Фонтенбло" на широкую ногу. И все время хвасталась своими сыновьями - "великим" адвокатом по уголовным делам и "великим" хирургом. Мать не могла нарадоваться на детей. Они никогда, говорила она, не забывали о её дне рождения. И в этом году, хотя и не смогли найти время приехать на день рождения матери, выслали ей дорогие подарки: "Ягуар" и Пикассо.

Пару дней спустя подруга спрашивает её, пришли ли подарки.

- Один я получила. А другой - идет.

- А что ты получила?

Бланк застенчиво улыбнулась.

- По правде говоря, я не знаю, что это из двух.

Хельманы и Струдники заправляли общественной жизнью еврейской общины своего города и вечно соперничали, кто кого переплюнет. Если Клэр Хельман выходила на первую полосу в местном еженедельнике, то Йетта Струдник старалась её превзойти в следующем номере.

Денег не жалели, и общество с интересом ждало, что в очередной раз выкинут конкуренты.

Празднование бар-мицва Сидни Хельмана побило, казалось, все рекорды. Чем-то ответят Струдники на такой же праздник своего сына Гордона?

И вот этот день настал. Было все - море закусок, икра, шампанское, ледяные скульптуры лебедей и овец. Но этого мало. Йетта Струдник заготовила гвоздь программы: в розовом свете ламп в конце зала стояла фигура Гордона в полный рост, выполненная из провернутой печени.

Йетта подвела к скульптуре Клэр Хельман, которая, хотя у неё глаза от зависти вылезли из орбит, сделала вид, что ее-то такими штучками не удивишь.

- М-м-м, неплохо, - протянула она. - Это чьё, не Шлеппермана ли?

- Шлеппермана? - победоносно ответила Йетта Струдник. - Шлепперман работает только в технике халвы!

Симпатичная еврейка приходит к врачу и жалуется, что её половая жизнь "капут", потому что у её Иззи отказало оборудование.

- Скажите, доктор, можно чем-то помочь?

Врач попросил, чтобы Иззи зашел к нему. Иззи пришел, и услышанное от врача ему не понравилось.

- О чем она говорит? Я же не молодею, я теперь не так просто возбуждаюсь! Однако полугодовые эрекции у меня есть.

Врач передал разговор его жене по телефону. Та вздохнула.

- Да он всё путает! У него годовые полуэрекции.

Оказывается, не только любовь к деньгам влечет молодых евреев в медицину. Как сказал один врач, это так приятно - сказать женщине, чтобы она разделась, спокойно посмотреть на нее, а потом прислать за это счет её мужу.

Дело было в XIX веке. Два парижских еврея крепко повздорили, ссора закончилась вызовом на дуэль. Утром следующего дня один ждет другого на назначенном месте. Проходит полчаса, час, полтора, а второго дуэлянта все нет. Наконец появляется посыльный с запиской:

"Мойше! Если я вдруг опоздаю, то ты не жди меня, а стреляй первым".

В Атлантике разыгрался шторм. Судно швыряет как скорлупку. Пассажиров охватил ужас. Все ждут самого худшего. Один обезумевший еврей начал кричать:

- Господи! Спаси это судно! О, Господи, оно же тонет, его сейчас разнесет в щепки! Спаси же его!

Кто-то хлопает его по плечу и раздраженно произносит:

- И чего вы так расшумелись? Ваше оно что ли, это судно?

Старый еврей оказался в католическом госпитале на предмет операции. К нему подходит сестра-монахиня и спрашивает, кто будет оплачивать счет. Старик, тяжело вздохнув, объясняет:

- У меня единственная родственница - сестра. Но заплатить она не может, она старая дева. Она приняла католицизм и стала монахиней.

- Вы неправы, - взялась объяснять ему монахиня. - Мы, монахини, вовсе не старые девы, а невесты Иисуса Христа.

- Ну-у, тогда все в порядке: посылайте счет зятю.

Хотя он давно ушел от нас, ни одна книга еврейского юмора не может считаться полной без ссылки на этого мастера малапропизма (сказанного некстати - примеч. перев.), "царя острословов", голливудского гиганта Самуэля Голдуина. Вот несколько его перлов.

Знаменитый французский фильм "Заключенная" наделал много шума за рубежом, и Голдуин захотел приобрести права и снять собственный фильм на эту тему. Один из его режиссеров досадливо покачал головой.

- У нас не снимешь такого фильма. Там же одни лесбиянки.

- Ну и что? А у нас будут одни американки.

На одной из важных конференций по делам кино Голдуин, говорят, заявил:

- Хочу признать, что я, возможно, не всегда прав, но я никогда не бываю неправ!

В Англии Голдуин как-то вел переговоры с Джорджем Бернардом Шоу относительно прав на съемку фильма по его пьесе. Шоу не хотел, чтобы по его пьесам снимались фильмы, и поэтому ставил неприемлемые условия. Наконец Голдуин решил подействовать на него как на художника, а не как на бизнесмена.