Алан Маршалл - Шепот на ветру Страница 15

Замок окружал глубокий ров с темной, неподвижной водой. Перебраться через него можно было только по подъемному мосту, который соединял ворота замка с дорогой, по которой пришли Питер и Серая Шкурка. В этот момент мост был поднят и удерживался наверху двумя мощными цепями, которые уходили в стену замка и где-то внутри соединялись с механизмом, опускавшим и поднимавшим мост.

Позади моста можно было разглядеть огромные сводчатые ворота, окованные медью. Металлические шарниры выделялись на фоне деревьев как солнечные шары. Ворота были такой ширины, что в них могли бы въехать бок о бок четыре всадника, и такой высоты, что сквозь них можно было пронести поднятые флаги и знамена. Сейчас ворота были заперты и прошибить их невозможно было никаким тараном.

Вокруг всего замка шла вытоптанная темная дорожка. Иногда она отходила ото рва и исчезала среди кустарников, потом появлялась снова и шла все дальше и дальше по кругу, пока не соединялась со своим началом у ворот замка. У обочины этой дороги, примерно в ста ярдах от моста, рос старый эвкалипт: его широкие, раскидистые ветви образовывали пятно густой тени посреди жаркого света уже поднявшегося солнца.

Под деревом, сложив когтистые лапы на жирном брюхе, лежало на спине самое удивительное животное, какое когда-либо видел Питер. Если бы оно встало, то, наверное, всем своим видом и размером напомнило бы динозавра, но сейчас, спящее, оно выглядело не очень страшным.

Питер и Серая Шкурка вышли из кустов и, подойдя поближе к чудовищу, принялись его рассматривать. Оно было все, от носа до хвоста, покрыто шерстью. Тело его напоминало громадного вомбата, толстый, малоподвижный хвост - кенгуру, длинная шея - жирафа, а голова - дракона. Но вместо панцирной чешуи и острого гребня, какие бывают у драконов, у него была густая шерсть. На голове шерсть была длинной и неопрятной, она даже свисала ему на глаза, и было видно, что ее ни разу не расчесывали. Во сне чудовище храпело, и в такт храпу поднимались и опускались его скрещенные на брюхе передние лапы.

{whisp07.gif}

- Кто бы это мог быть? - в изумлении спросил Питер.

- Это Буньип, который день и ночь сторожит Прекрасную Принцессу. Нам про него говорили.

- Ах да, я и забыл.

- Он очень злобный, - продолжала Серая Шкурка, но в голосе ее появились нотки неуверенности, так как спокойное похрапывание продолжалось. - По крайней мере, так говорят... Рыцарей и принцев он убивает десятками. Он их подпаливает и поджаривает, обдавая огнем из ноздрей. Посмотри-ка: не ноздри, а печные трубы. Давай лучше отойдем, да обсудим, как с ним бороться. Не нравятся мне его ноздри. Вмиг сделают из тебя поджарку. Идем.

Она попятилась, но Буньип неожиданно вскочил и в изумлении уставился на них.

- Что вы тут делаете? - проревел он. - Ваши имена? Кто вы такие? Стоять смирно! Произнесите по буквам "фантасмагория". Проводимые за обычную плату экскурсии для туристов начинаются в два часа. Вы входите через передние ворота, а выносят вас через заднюю калитку на носилках: а там уже наготове доктор! Теперь отвечайте, или вы умолкнете навеки!

- Ну, - начал Питер, - если говорить о твоем замечательном приветствии, то оно показалось мне несколько путанным.

- Твоя правда, - согласился Буньип. - Такой уж я путаник. Что дальше?

- Ты стережешь Прекрасную Принцессу?

- Да. А в чем дело?

- Я пришел спасти ее!

- Вот как! Жаль. Очень, очень жаль... Не люблю и никогда не любил убивать дружелюбных юношей. Но это моя работа. Я убиваю рыцарей на черных конях и на белых конях, убиваю любых принцев, - для меня нет разницы - убиваю без малейшего снисхождения. Прекрасная Принцесса должна быть защищена от всякого, кто захочет ее спасти.

Она - если можно употребить такое словцо, - неспасабельна. И не забудьте, - поспешил он добавить, - что принцы и рыцари все равно погибнут, ведь самым настойчивым из них король дает три задания, и ни одно из них невыполнимо. А ваша смерть будет совершенно безболезненной. Гарантирую, вы ничего не почувствуете. Надеюсь, у вас не останется ко мне дурных чувств. Я вас опрысну, и все. Чистая, здоровая смерть, и никакого беспорядка.

- Что значит - "опрыснешь"? Что это ты задумал? - возмутилась Серая Шкурка. - Ни я, ни Питер не дадим себя опрыскивать. И вообще будь поосторожнее, если решил угрожать нам... Кое-кто из моих знакомых за это уже получил по носу.

- Нет, вы только ее послушайте! - презрительно воскликнул Буньип. - Одна струя из моей ноздри, и ты отлетишь по этой дороге на сотню ярдов. О, женщина! Я в своем деле - чемпион мира, а ты говоришь, что я получу щелчок по носу. Ха-ха-ха-ха-а! - Буньип запрокинул голову и затрясся от смеха.

- Я думала, ты выдыхаешь огонь, - сказала Серая Шкурка смущенно. Как же ты можешь сторожить Прекрасную Принцессу, если ты не огнедышащий?

- Что ж, сделаем так, - сказал Буньип. - Садитесь сюда и отдыхайте. Я вас не трону, пока не позавтракаю, так что можете расслабиться и чувствовать себя как дома. Я же пока обегу вокруг замка и прогоню людей и зверей, если кто-нибудь подошел слишком близко. Я вернусь быстро - минут через двадцать, а потом мы вместе позавтракаем. У меня приготовлены печеные лягушки - пальчики оближете. - Он облизнулся. - Когда вернусь, я расскажу вам о себе, а затем вы сможете бежать. Терпеть не могу убивать людей, которые не пытаются убежать. Я даю каждому фору в пятьдесят ярдов, прежде чем пускаю воду. Нельзя требовать от меня большего.

Буньип поднялся и принялся подпрыгивать, чтобы разогреть мускулы. Выглядел он действительно очень необычно. Длинная шея поднимала его голову на высоту двадцать футов над землей. Он мог вертеть ею по сторонам, и ему не составляло труда даже так развернуть ее, чтобы посмотреть назад. Тело его было громоздким и тяжелым. Свой кенгуруподобный хвост при ходьбе он держал на весу, а во время бега покачивался и переваливался с ноги на ногу, как перегруженный корабль во время сильного шторма.

Сейчас он пустился галопом по той широкой дороге, что огибала замок. Когда он поднимался в воздух, его шея подавалась вперед, а когда лапы снова касались земли, шея возвращалась в прежнее положение. Он бежал подобно жирафу, хотя ноги у него были короткими, как у медведя. На бегу Буньип выстреливал из ноздрей водяные струи и громко ревел. Эти струи сверкающими дугами вылетали из его ноздрей и подбрасывали в воздух случайно забредших сюда коров. При желании Буньип был способен посылать струи из любой ноздри, причем с такой силой, что коров по несколько раз переворачивало, прежде чем они, чихая и отплевываясь, могли подняться на дрожащие ноги.

Если бы он продолжал выпускать свои струи еще некоторое время, животные бы просто утонули, но он удовлетворялся тем, что только валил их с ног. Когда же против него выходили рыцари и принцы, он делал вдох поглубже и посылал более длинную струю, которая ударяла во всадника, и тот с грохотом и лязганьем падал на землю. После этого можно было разглядеть только копья, мечи и дергающиеся ноги - все это торчало из воды, которая быстро спадала и растекалась. Мало кто из рыцарей выдерживал такие водяные удары. Они тонули вместе со всем своим снаряжением.

Но в этот пригожий день ни принцев, ни рыцарей Буньипу не встретилось, и вскоре он тяжело подбежал к Питеру и Серой Шкурке. На его лице играла самодовольная ухмылка, а где-то сзади отфыркивались несколько коров.

- Ну, как я? - крикнул он, едва остановившись. - Видели, как я подбросил вон ту корову одной несильной струей из правой ноздри?

- По-моему, это жестоко, - сказал Питер. - Та корова не представляла ни для кого никакой опасности.

- Опасность представляет всякий, кто приближается к замку, заявил Буньип. - Если бы вы знали, сколько рыцарей и принцев мечтают жениться на Прекрасной Принцессе, вы бы ужаснулись. Сегодня еще спокойно. Лишь вы двое и подвернулись. А то этих спасителей набегает со всего света! Прекрасные Принцессы ныне - редкость. Наши могильщики копают для убитых могилы все дни напролет, кроме субботнего вечера и воскресенья, когда они ходят в церковь.

Буньип уселся под деревом и развернул свой завтрак.

- Нет ли у тебя перца и соли? - спросил он Серую Шкурку. Королевская кухарка так невнимательна. А печеные лягушки без соли просто в горло не лезут.

Серая Шкурка достала из сумки солонку и перечницу и передала Буньипу.

- Удобная у тебя сумка, - похвалил он и продолжал: - Нет смысла предлагать вам разделить со мной трапезу, потому что я убью вас примерно через час. Если же у вас есть свой завтрак, то оставьте его мне: я съем его с чаем в три часа. А теперь я буду завтракать и рассказывать вам о своей жизни.

Глава 11

РАССКАЗ БУНЬИПА

- Вы удивляетесь, почему я не выдыхаю дым и огонь, - начал Буньип, проглотив порцию лягушачьих лапок. - Потому что это не нравится, вот и все.

Понимаете, дело вот в чем. Я родился в болоте - там рождаются все буньипы. Мои родители были обычными буньипами без каких-либо особых талантов. Папа любил реветь по ночам, пугая людей до смерти. В остальное время он ловил рыбу и охотился на животных, спускавшихся к водопою. Мы жили хорошо. Но папу волновало наше общественное положение. Другие буньипы жили в просторных пещерах, пол которых от стены до стены был покрыт болотной травой. А мы жили в норе, где на полу всегда стояла слякоть. Папа и мама считали, что единственный способ поднять наше общественное положение - эхо добиться для меня должности охранника Прекрасной Принцессы. Это была ответственная работа, и отец смог бы этим хвастаться.