Евгения Мальчуженко - Куклоиды Страница 16

И вдруг, вплетаясь в мысли Томми, прозвучал вопль «От судьбы не уйде-е-ешь!» и сразу короткий всплеск. Если бы деревянное лицо Кука могло побелеть, оно бы побелело от ужаса и ненависти к злоумышленнику. А если бы деревянная голова Кука в этот момент могла рассуждать, она не нашла бы в услышанном злого умысла. Так бывает в Настоящей Жизни — своевременная случайность несет в себе больше смысла, чем хорошо продуманный план.

Все действительно произошло случайно. Последний и самый мелкий из бывших Советчиков, покалеченный во время «Каравая», перед погрузкой в самосвал зашвырнул ненужную руку в залив. Знал, что на Свалке оторванная рука, которую он до того нежно к себе прижимал, не понадобится. Вот и бросил ее куда попало. А попала она практически в Кука и покачивалась теперь около королевской голени, иногда тыркаясь в королевское же колено. Положительный момент, правда, тоже был — попугаи испугались пролетевшей мимо них непонятной штуковины и чинно ретировались.

Пинок, разогретый до белого каления последними событиями, выскочил из воды и лично стал запихивать однорукого в самосвал, приговаривая:

— Вот теперь ты прав, умненький-разумненький! Не уйдешь от судьбы! Куда ж тебе от нее податься? Только на Свалку к таким же идиотам, — и добавил уже совсем громко, чтобы все присутствующие услышали и отсутствующим передали: — Куклоид предполагает, а Кук, Кук XII, прошу запомнить, располагает!

Закончив произносить Указательный текст, Пинок дал отмашку грузовикам, чтобы уже отправлялись. Потом обозрел воды залива и, обнаружив торчащую там Лайлу, пробормотал: «Вот дура, не может, что ли, сама выкарабкаться?»

— Эй, Лайла, ты чего, заснула? Так я сейчас оловянных пошлю, вмиг разбудят. У них не заржавеет. — И захохотал.

Но никто его смех не подхватил законопослушно. Пока Лайла, спотыкаясь, брела к берегу, Кук мрачно оглядел пустой пляж. Но тут он заметил Томми и воспрял духом:

— Том, медведь мой дорогой, что же ты не подходишь к старому другу? Давай посидим на песочке, погреем старые материалы на солнышке, вспомним Итон.

Кук подозвал двух оловянных, те аккуратно пощекотали его сабельками под коленками, ноги его немедленно согнулись, и через мгновение Кук уже сидел, приглашающе похлопывая по песку рядом с собой.

Томми решил присоединиться. Любопытствовал сдержанный Томми, а спросить прямо не мог — все равно Пинок бы не ответил. В силу своего главного принципа — «здесь вопросы задаю я» — не ответил бы. Зато с уверенностью можно было утверждать, что Пинок его не в куличики позвал соревноваться. Видно, поговорить захотелось.

«А раз поговорить, то что-нибудь важное и скажет», — глубокомысленно заключил Томми и с размаху плюхнулся рядом с Пинком.

31

Помолчали. По мнению Томми, пауза затянулась, и он, как медведь прекрасно воспитанный, заговорил о погоде: отметил прелестное безветрие, указал на несколько в нужных местах зависших облачков, препятствующих вынужденному выгоранию, после чего перешел к обсуждению климатических особенностей Кукборга и ближайших окрестностей.

— Да ладно тебе, дружище, лучше о куколках поговори, — прервал его Пинок.

— Можно и о куколках, — согласился Томми. — Вон Лайла вся мокрая, сушить надо, а ветра нет. Может испортиться.

— Тю, тоже мне проблема. Эй, оловянные, быстро сорвать по лопуху и делать ветер вокруг Королевского Пособника Лайлы. Или лучше Посредника? — Кук на минуту задумался, прикидывая разные варианты названия, но решил не мучиться по такому дурацкому поводу. Назвал и назвал, какая разница. — Ну, чего стоите? Не знаете, где лопухи взять? Или в какую сторону ветер делать? Рысью, недоумки! — И опять засмеялся.

Томми на всякий случай улыбнулся, и это было оценено Пинком по достоинству.

— Хороший ты куклоид, Томми, тонкого понимания обстоятельств. Приятно с тобой общаться. Заметил, что я с буратинами устроил?

— Трудно не заметить, Ваше Кукство.

— Надеюсь. А к вечеру весь город будет в курсе, как я поступаю с изменниками.

— А разве они… — Томми старательно подбирал слово.

— Ясное дело. Все как один изменники. Ну ничего, на Свалке образумятся. Но никто этого не обнаружит. А вот для тебя есть предложение. Давай-ка ты нарушишь закон.

— Ваше Кукство, как вас понимать?

— Скажи, Том, как ты относишься к римскому праву?

Вихрь мыслей в голове Томми: «Он раскаялся, он хочет все по правилам, да я ради этого что угодно нарушу! Мы создадим новые законы, Кукборг станет оплотом демократии…» Все это вылилось в короткую, но окрыленную фразу:

— Dura lex, sed lex![1]

— Молодец, не зря тебя в Итоне на занятия таскали! Я ведь про dura lex и все такое полностью с тобой согласен.

— Как я рад, Ваше Кукство!

— Это хорошо. Я вот чего замыслил. Мы в Кукборге приблизились к римскому праву вплотную. Практически одной ногой уже на нем стоим. Дело за малым — у нас Законов многовато. В соответствии с этим самым правом лишние надо убрать.

— А какие же лишние? — обалдело спросил Томми.

— Да все. Кроме одного, который про наказания.

— Ваше Кукство, а почему вы решили, что в римском праве только один закон существует?

— Все-таки ты бестолочь, дражайший Томми. Видно, плохо латинскую грамматику знаешь, формально. Dura lex — это единственное число. Я понятно объясняю?

— Понятно. — Томми тихонько водил лапой по песочку, что действовало на него успокаивающе.

— А мне не совсем понятно, почему ты не спрашиваешь меня о предложении, каковое я изволил тебе сделать? Робеешь? Думаешь, не справишься?

— Да нет, справлюсь, наверное. Но требуются кое-какие уточнения. Позвольте задать вопрос, Ваше Кукство.

— Даже интересно. Ну, задавай.

— Как я понял, вы хотите, чтобы я изменил Конституцию. Но почему я?

— А кто, я, что ли? Ну, насмешил. Как же я могу перепиливать Конституцию? Я же ее гарант. А ты — медведь свободных взглядов, к тому же умеешь читать. Ты, значит, изучи документик-то и всё, кроме нужного закона, выкинь. Никто и не заметит. Все же дебилы. Читать не умеют. Только буквы смотрят.

— Буква закона… — почти про себя пробормотал Томми, но Кук его услышал.

— Не буква, а буквы: «К» от Конституции и «3» от Закона. Эти буквы как были, так и будут. Ловко?

— Ловко, Ваше Кукство. А что…

— Что с тобой будет? Все ерунда. Я тебя разоблачу. Объявлю вне Закона… Нет, так нельзя. Это я не продумал: «вне Закона» — ты, выходит, уйдешь от ответственности. Значит, я тебя, наоборот, объявлю в Законе. Засаду на тебя устроим. А ты не будь дураком, скройся в прибрежных песках. Такой вот планчик. Нравится? Знаю, что нравится. Вы, медведи, вообще любите в прятки играть. А я просто обожаю. Я буду водить. Оловянные хором крикнут: «Кто не спрятался — Кук не виноват» — очень демократично, не правда ли? — и мы бросимся тебя искать, потом запятнаем и примерно накажем. Придумаем вместе с тобой что-нибудь необычное. Поможешь мне?

Томми, давно уже пытавшийся вставить слово, от последнего вопроса икнул и перешел на английский. Он сказал:

— Сэр!

— Ну, не кипятись, Том. Это я шучу. Конечно, я не буду с тобой советоваться. И так уже все придумал. Мы тебя как отловим, сразу объявим vox populi[2]: «Изменника на Свалку». Но, отдавая должное твоему героическому деянию, организуем самовывоз.

— Это как?

— А так, дурачина: сядешь за руль своего любимого грузовика и вперед на Свалку, а дальше — поминай как звали… Знаешь, Томми, я тебе даже завидую. Уедешь отсюда, посмотришь другие Свалки, города. С удовольствием бы с тобой махнул.

— Так поехали, места в кузове достаточно.

— Тебе просто говорить! А ответственность перед жителями Кукборга! На кого я их оставлю? Молчишь? И правильно. Кто ж меня заменит…

32

Лайла была счастлива. Мокрое пятно на платье стараниями оловянных высохло, не оставив и следа. Солдатики бегали вокруг нее, в такт размахивая лопухами. А она кружилась в центре, кружилась, кружилась и размышляла о своем неожиданном назначении.

«Век Пиночку этого не забуду. Какое название красивое — Королевский Пособник! Надо будет у Томми спросить, что это значит. Беатрисс умрет от зависти. Так ей и надо. Воображуля. Думала, раз красотка, то всё ей. Ан нет, должность мне выдали. Даром что я почти лысая и зеленая! Зато умная. Ой, прям голова кружится от счастья. Или от лопухов? Надоели эти оловянные коротышки».

— Чего размахались! Хватит, высохла! — Лайла легко переняла свойственную Пинку краткость команд. — Брысь от меня. Мне с Его Величеством посовещаться надо.

Оловянные подчинились, но ни Пинка, ни Томми на пляже уже не было. Она покрутила головой и увидела только кончик красного колпачка Кука, который сразу исчез за поворотом тропинки.

Это даже обрадовало Лайлу — официоз, хоть и закончившийся для нее самым благостным образом, слегка утомил ее. Она решила заняться своими делами. Надо было проведать Клавду, навести порядок в Зеленом Доме перед приходом толпы клиентов, забежать к Беатрисс и объявить о своем успехе при королевском дворе, да и отдохнуть уже было пора. И она стала думать, куда пойти — в Зоопарк или в игорный зал. Потом решила, что начать лучше с Зоопарка, а остальные развлечения отложить на вечер.