Чарльз Диккенс - Наш общий друг (Книга 3 и 4) Страница 2

Но тут шаги послышались уже в квартире, и голос мистера Альфреда Лэмла позвал громко:

- Вы где-нибудь здесь, Фледжби?

На что Фледжби, шепотом приказав Райе вступить в разговор, когда ему будет подан знак, ответил:

- Я здесь, - и отворил дверь спальни. - Войдите! - пригласил Фледжби. Это джентльмен от Пабси и Ко, из Сент-Мэри-Экс, я хочу прийти с ним к соглашению насчет просроченных векселей одного моего приятеля. Но, право, Пабси и Ко так строго взыскивают с должников, их так трудно уговорить, что я, кажется, трачу время даром. Мистер Райя, неужели вы не сделаете уступки для моего приятеля?

- Я ведь только представитель, сударь, - отвечал еврей тихим голосом. Я делаю то, что мне приказано моим доверителем. Ведь не я вкладываю капитал в дело. И прибыль с него не я получаю.

- Ха-ха! - засмеялся Фледжби. - Лэмл?

- Ха-ха! - засмеялся Лэмл. - Ну еще бы, конечно, мы знаем.

- Ловко, черт возьми! Правда, Лэмл? - сказал Фледжби, без меры потешаясь над непонятной Лэмлу шуткой.

- Все тот же, все тот же! - заметил Лэмл. - Мистер...

- Райя, от Пабси и Ко, Сент-Мэри-Экс, - вставил Фледжби, утирая выступившие на глазах слезы - до того его насмешила эта непонятная Лэмлу шуточка.

- Мистеру Райе приходится соблюдать формальности, принятые для таких случаев, - сказал Лэмл.

- Он только представитель! - воскликнул Фледжби. - Делает то, что ему велят! Не его капитал вложен в дело! Ох, вот это ловко! Ха-ха-ха! - Мистер Лэмл тоже засмеялся, сделав вид, будто понимает, в чем суть; но чем больше он усердствовал, тем смешнее казалась мистеру Фледжби непонятная Лэмлу шуточка.

- Однако, - сказал очаровательный Фледжби, опять вытирая слезы, - пора и перестать, а то может показаться, будто мы потешаемся над мистером Райей или над Пабси и Ко из Сент-Мэри-Экс, а у нас и в мыслях этого не было. Мистер Райя, если вы будете так любезны выйти на минуточку в соседнюю комнату, пока я поговорю с мистером Лэмлом, то я попробую с вами столковаться еще раз, перед вашим уходом.

Старик, ни разу не поднявший глаз за все время, пока мистер Фледжби изощрял свое остроумие, молча поклонился и вышел в дверь, которую распахнул перед ним мистер Фледжби.

Закрыв дверь, Фледжби возвратился к Лэмлу, который стоял спиною к камину, забрав бакенбарды в одну руку, а другой откинув полы сюртука.

- Ого! - сказал Фледжби. - Что-то неладно!

- С чего вы это взяли? - спросил Лэмл.

- С того, что вы это показали, - ответил Фледжби нечаянно в рифму.

- Ну да, верно, - сказал Лэмл. - Есть кое-что неладное. Все дело разладилось.

- Быть того не может! - не сразу ответил Фледжби и, опустившись на стул и уперев руки в колени, воззрился на мрачное лицо приятеля, стоявшего спиной к камину.

- Говорю вам, Фледжби, - повторил Лэмл, описывая круг правой рукой, все разладилось. Вся затея провалилась.

- Какая затея? - спросил Фледжби, все так же медленно, но гораздо строже.

- Та самая. Наша затея. Вот, прочтите.

Фледжби выхватил у него письмо и прочел его вслух:

Альфреду Лэмлу, эсквайру.

Сэр, позвольте мне вместе с миссис Подснеп выразить нашу общую благодарность за любезное внимание, оказанное миссис Лэмл и вами нашей дочери Джорджиане. Позвольте нам также отказаться от этого на будущее время и сообщить вам наше окончательное решение совершенно прекратить знакомство между обоими семействами. Имею честь, сэр, пребыть вашим покорнейшим и преданным слугою.

Джон Подснеп.

Фледжби глядел на три чистые стороны письма так же долго и внимательно, как и на первую исписанную страничку, потом перевел взгляд на Лэмла, который опять ответил ему широким жестом правой руки.

- Чьих рук это дело? - спросил Фледжби.

- Не могу себе представить, - ответил Лэмл.

- Может быть, - сильно нахмурив лоб и подумав несколько времени, высказал предположение Фледжби, - кто-нибудь вас очернил?

- Или вас, - еще сильнее хмурясь, отвечал Лэмл.

Мистер Фледжби, казалось, был готов взбунтоваться, но нечаянно дотронулся до носа. Некое воспоминание, связанное с этой частью тела, вовремя предостерегло его, и он остановился в раздумье, ухватившись за нос большим и указательным пальцами. А Лэмл тем временем поглядывал на него исподтишка.

- Что ж, от разговора дело лучше не станет, - сказал Фледжби. - Если мы когда-нибудь разузнаем, кто это сделал, он от нас не уйдет. Больше и говорить нечего, кроме того разве, что вы затеяли дело, да обстоятельства вам помешали.

- А вы прокопались, упустили время и не сумели воспользоваться обстоятельствами, - огрызнулся Лэмл.

- Гм! На это можно смотреть по-разному, - заметил Фледжби, засунув руки в карманы турецких шаровар.

- Мистер Фледжби, - начал Лэмл угрожающим тоном, - должен ли я вас понять так, что вы хотите свалить вину на меня или вообще недовольны моим поведением в этом деле?

- Нет, - ответил Фледжби, - если вы захватили с собой мою расписку и теперь вернете ее мне.

Лэмл предъявил расписку очень неохотно. Фледжби просмотрел ее, проверил, смял и бросил в камин. Оба глядели, как бумага вспыхнула, сгорела и легким пеплом улетела в трубу.

- Ну-с, мистер Фледжби, - повторил Лэмл, - должен ли я понять вас так, что вы хотите свалить вину на меня или вообще недовольны моим поведением в этом деле?

- Нет, - сказал Фледжби.

- Окончательно и безоговорочно?

- Да.

- Фледжби, вот вам моя рука. Мистер Фледжби пожал ему руку, сказав: - А если мы когда-нибудь узнаем, кто это сделал, он от нас не уйдет. И позвольте сказать вам еще одно, просто по-дружески. Я ваших обстоятельств не знаю и ни о чем не спрашиваю. Вы на этом понесли убытки. Очень многие попадают в затруднительное положение, может случиться со всяким, и с вами тоже. Но что бы с вами ни случилось, Лэмл, прошу вас, ради бога, только не попадайте в руки Пабси и Ко, что в соседней комнате, - эти прижмут. Прижмут и кожу сдерут, уважаемый, - повторил Фледжби с особенным удовольствием, - спустят шкуру - дюйм за дюймом, начиная от загривка до самых пяток, да еще и в порошок растолкут. Вы видели, каков мистер Райя. Так вот, смотрите не попадите к нему в лапы, прошу вас как друг!

Мистер Лэмл, несколько встревоженный таким торжественным дружеским заклинанием, спросил, за каким чертом ему попадать в руки Пабси и Ко?

- Сказать по правде, мне не понравилось, как на вас посмотрел этот еврей, когда услыхал ваше имя, - отвечал прямодушный Фледжби. - Глаз у него что-то нехорош. Но, может, это только пылкая фантазия друга. Конечно, если вы уверены, что ни у кого нет ваших векселей, по которым вы так сразу не сможете уплатить, и они не попали к нему в руки, значит, это моя фантазия. А все-таки не понравился мне его взгляд.

Мрачный Лэмл выглядел так, словно какой-то бесенок-мучитель щипал его за нос, на котором то проступали, то исчезали белые пятна. Фледжби выглядел именно так, как должен был выглядеть щиплющий мучитель, и наблюдал за Лэмлом с гримасой на хитром лице, выполнявшей обязанность улыбки.

- Мне нельзя его так долго задерживать, а не то он выместит это на моем несчастном приятеле. Как поживает ваша милая супруга, такая умница? Она знает, что мы с вами провалились? - спросил Фледжби.

- Я показывал ей письмо.

- Очень удивилась? - спросил Фледжби.

- По-моему, она удивилась бы гораздо больше, - отвечал Лэмл, - если б вы были понастойчивей.

- Ах так! Значит, она винит меня?

- Мистер Фледжби, я не позволю, чтоб мои слова перетолковывали !

- Не выходите из себя, Лэмл, - смиренно упрашивал Фледжби, - никакой причины нет. Я только задал вопрос. Значит, она меня не винит? Это будет другой вопрос.

- Нет, сэр.

- Отлично, - сказал Фледжби, понимая как нельзя лучше, что она обвинила именно его. - Передайте ей мое почтение. До свиданья!

Они пожали друг другу руки, и Лэмл вышел, погруженный в размышления. Фледжби проводил его в туман и, возвратясь к камину, стал лицом к огню, широко расставив ноги в розовых турецких шароварах и задумчиво согнув колени, словно собирался на них опуститься.

- У тебя такие бакенбарды, Лэмл, каких за деньги не купишь, и мне они не нравятся, - бормотал Фледжби, - ты чванишься своими манерами и своим разговором. Ты хотел потянуть меня за нос, и ты провалил мое дело, а твоя жена говорит, что я же и виноват. Я тебя свалю. Обязательно свалю, хоть у меня и нет бакенбард, - тут он потер места, на которых им полагалось расти, - и манеры дурные, и разговаривать я не умею!

Отведя таким образом свою благородную душу, он сдвинул ноги в турецких шароварах, выпрямил колени и кликнул Райю из соседней комнаты.

- Эй ты, сюда!

При виде старика, кротость которого вопиющим образом противоречила навязанной ему роли, мистер Фледжби до того развеселился, что воскликнул, смеясь:

- Ловко, ловко! Нет, ей-богу, до чего ловко!

- Ну, старик, - продолжал Фледжби, высмеявшись до конца, ты купишь векселя, которые я отмечу карандашом - вот птичка, и вот, и вот, - и ставлю два пенса, что ты потом прижмешь этих христиан, как следует еврею. Теперь тебе еще понадобится чек, или ты соврешь, что понадобится, хотя у тебя где-то там имеется капиталец, знать бы только где, но ведь ты скорей дашь себя поперчить, посолить и поджарить на сковородке, чем сознаешься, так что чек я тебе выпишу.