Уильям Конгрив - Двойная игра Страница 2

Я снова просил бы своих оппонентов глубже заглянуть в характер Пройда, прежде чем обвинять обманутого им Милфонта в слабости. Ибо, подводя итоги разбору этого возражения, могу сказать, что, лишь недооценив хитрость одного персонажа, можно было прийти к выводу о глупости другого.

Но есть одно обстоятельство, которое задевает меня более, чем все кривотолки, которые довелось мне слышать: это утверждение, что на меня обижены дамы. Я душевно скорблю по сему поводу, ибо не побоюсь заявить, что скорее соглашусь вызвать неудовольствие всех критиков мира, чем одной-единственной представительницы прекрасного пола. Утверждают, что я изобразил некоторых женщин порочными и неискренними. Но что я мог поделать? Таково ремесло сочинителя комедий: изображать пороки и безумства рода человеческого. А коль скоро существуют лишь два пола, мужской и женский, мужчины и женщины, из коих и состоит человеческий род, то если бы я не касался одной из его половин, мой труд был бы заведомо несовершенным. Я весьма рад представившейся мне возможности низко склониться перед обиженными на меня дамами; но чего иного они могли ждать от сатирической комедии? ведь нельзя ждать приятной щекотки от хирурга, который пускает вам кровь. Добродетельным и скромным не на что обижаться: на фоне характеров, изображенных мною, они лишь выиграют, а их достоинства станут более заметны и лучезарны; особы же другого рода могут тем не менее сойти за скромных и добродетельных, если сделают вид, что сатира нисколько их не задела и к ним не относится. Поэтому на меня возводят напраслину, якобы я нанес вред дамам, тогда как на самом деле я оказал им услугу.

Прошу прощения, сэр, за ту вольность, с какою я излагаю свои возражения другим лицам в послании, которое должно бы быть посвящено исключительно вам; но коль скоро я намереваюсь посвятить вам и свою пиесу, то полагаю, что имею известное право привести доводы в ее пользу.

Я почитаю своим долгом, сэр, объявить во всеуслышание, какую благожелательность вы явили к моим стараниям: ибо во имя хорошего замысла вы отнеслись со снисхождением к дурному его исполнению. Я уповаю, что, следуя той же методе, вы примете и сие посвящение. За то великодушие, с коим вы взяли под свое покровительство мое новорожденное чадо, я не могу воздать вам ничем иным, как только определив его к вам на службу теперь, когда оно возмужало и вышло в свет. Иными словами, благоволите принять сие, как знак памяти об оказанных мне милостях и как свидетельство истинного почтения и благодарности от бесконечно вам обязанного вашего, сэр, покорного слуги

Уильяма Квнгрива

ПРОЛОГ,

КОТОРЫЙ ЧИТАЕТ МИССИС БРЕЙСГЕРДЛ

У мавров способ был такой в дни оны

Определять, верны ль им были жены:

Младенцев, появившихся на свет,

Бросали в море - выплывет иль нет;

Законный - выплывет, считали люди,

А кто утонет, - тот зачат во блуде.

Вот так же и поэт, сомнений полный,

Свой труд в неверные бросает волны,

Не зная - к славе труд сей поплывет

Или безвестно канет в бездну вод,

Ублюдок он иль вдохновенья плод.

Прочь, критики! В неистовстве разбойном

Вы, как акулы, зрителей мутя,

Готовитесь пожрать мое дитя.

Да будет море тихим и спокойным.

Коль детище мое обречено,

Пусть раньше, чем пойти ему на дно,

Еще с волной поборется оно.

А мы, - могли бы мы без спасенья

Ручаться за свое происхожденье?

Отнюдь ничью я не намерен мать

В супружеской измене уличать,

Однако ж тьма почтенного народу

При испытанье канула бы в воду.

Но мы, блюдя сохранность брачных уз,

Ввели сей искус лишь для детищ муз;

Мужья же в нашем городе - не мавры,

Здесь принято носить рога, как лавры,

Равно лелеять чад своей жены,

Неважно, от кого те рождены.

Но что б ни претерпела пьеса эта,

Одно есть утешенье у поэта:

Он сохраняет право на развод,

Коль Музой будет порожден урод.

Итак, от вас он приговора ждет.

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА {14}

Мужчины

Пройд - мошенник; лжедруг Милфонта, притворный воздыхатель леди Трухлдуб, тайно влюбленный в Синтию.

Mилфонт - влюбленный в Синтию и помолвленный с нею.

Лорд Трухлдуб - дядя Милфонта.

Беззабуотер - друг Милфонта.

Лорд Вздорнс - напыщенный фат.

Брехли - развязный фат.

Сэр Пол Слайбл - старый дурень в рыцарском достоинстве, под башмаком у своей жены; брат леди Трухлдуб и отец Синтии.

Псалм - капеллан лорда Трухлдуба.

Женщины

Леди Трухлдуб - влюблена в Милфонта.

Синтия - дочь Сэра Пола от первого брака, невеста Милфонта.

Леди Вздорнс - жеманница; мнит, что обладает поэтическим даром, остроумием и ученостью.

Леди Слайбл - помыкает своим мужем и податлива на ухаживания.

Мальчик, лакеи, слуги.

Действие происходит в доме лорда Трухлдуба.

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ

Сцена первая Галерея в доме лорда Трухлдуба.

Входит Беззабуотер, пересекает сцену; в руках у него шляпа, шпага и

перчатки - он только что из-за стола. Милфонт догоняет его.

Милфонт. Нед!.. Нед, куда ты устремился? Что, бьешь отбой? В самом деле, не думаешь ли ты нас покинуть?

Беззабуотер. Где дамы? Мне надоело дуть вино, и я рассудил, что женское общество будет приятнее.

Милфонт. Стало быть в мозгах у тебя кавардак, видно ты и впрямь выпил лишнего.

Беззабуотер. Ничуть. Но эти твои дураки чересчур расшумелись; и если уж приходится терпеть бессмысленный галдеж, то женские голоса, по-моему, куда музыкальнее и делают чепуху более сносной.

Милфонт. Пожалуй. Они в том конце галереи предаются чаепитию и сплетням, как издревле повелось у них после обеда. Но я выдумал предлог, чтобы нагнать тебя: мне надо сообщить кое-что наедине, а нынче вечером, полагаю, для этого едва ли представится много возможностей.

Беззабуотер. Ну вот, пожалуйста! Этот назойливый хлыщ все равно не оставит тебя в покое.

Входит Брехли.

Брехли. Друзья, друзья, мальчики, где вы? Прозакладываю бутылку: вы сдаетесь! Да? Беззабуотер, это твои шутки: вечно расстраиваешь компанию, исчезая не вовремя.

Беззабуотер. А ты вечно расстраиваешь компанию, являясь некстати.

Брехли. Ишь ты! Ха-ха-ха! Я знаю, ты мне завидуешь. Злоба, чванная злоба, клянусь богами, - и жгучая зависть. Вот пусть Милфонт будет судьей: кто лучше сможет сострить и оценить чужую остроту - ты или я. Полно, приятель! Если я сказал, что ты, уходя, расстраиваешь компанию, то разумел лишь одно: когда ты уходишь, компания расстраивается - ей будет не над кем посмеяться. А, Милфонт?

Милфонт. Клянусь, Брехли, ты попал не в бровь, а в глаз. Ему и ответить нечем.

Брехли. О дражайший Милфонт! Пропади я пропадом, если ты не душа общества, не субстрат остроумия, не дух... винный! Провалиться мне в тартарары, если хоть три стоющих словца было сказано, или хоть одно оценено по достоинству с того мгновения, как ты был отсечен от тела нашего сообщества. Ха-ха! По-моему, изысканная метафора. Ей-богу, такого мне в твое отсутствие не придумать. А, Беззабуотер?

Беззабуотер. Гм... Ты, собственно, о чем?

Брехли. О mon coeur {О душа моя! (франц.).}! О чем? Ну нет, я тебя накажу за тупоумие: провалиться мне, если я стану тебе растолковывать.

Mилфонт. Да бог с ним, он в этом не силен. Но, милый Брехли, прости, тут у меня есть дело.

Беззабуотер. Будь добр, ступай: ты видишь, мы не расположены шутить.

Mилфонт. Мы тотчас же вернемся, а ты пока иди и поддерживай в компании бодрость и веселье. Пожалуйста, не то ведь они уснут.

Брехли. И то ведь правда - уснут!.. Ну, я пойду, пойду, ты просто веревки из меня вьешь... Но провалиться мне, если я отмочу хоть что-нибудь стоящее до твоего прихода. А уж ты, пожалуйста, канашка ты моя, поторопись, пожалуйста, поторопись, не то меня разорвет. Да еще там тебя ждут твой дядя лорд Трухлдуб, он клянется лишить тебя наследства, и сэр Пол Слайбл, этот грозится не принять тебя в зятья, и лорд Вздорнс, который отказывается танцевать завтра на твоей свадьбе, а я, провалиться мне в тартарары, не сочиню тебе эпиталаму {15},- вот и пораскинь-ка, чем ты рискуешь.

Mилфонт. Да, да, нам только перемолвиться двумя словами, и я последую за тобой.

Брехли. Ладно, ладно. А ты, Беззабуотер, можешь остаться вместе со своим тупоумием. (Уходит.)

Беззабуотер. Назойливый хлыщ!

Mилфонт. Говоря по чести, он - добродушный хлыщ, и выходки его порою весьма забавны; будь к нему поснисходительней: в нынешних обстоятельствах это сослужит мне службу. Сказать откровенно, я хотел бы, чтобы сегодня веселье продолжалось любой ценой: даже если за терпенье воздадут глупостью, а внимание вознаградят трескотней. Иной раз бывает, что здравый смысл неуместен, равно как и сама истина. Прошу тебя, смотри нынче на все сквозь пальцы: позволь Брехли острить, даже если ему заблагорассудится тебя вышучивать.

Беззабуотер. Вот те на! С чего это вдруг столь необычная просьба? Милфонт. О, никаких оснований для особенного беспокойства нет: я неотступно слежу за интригой. Но мне бы хотелось, чтобы шум и гам притупили ум леди Трухлдуб; ведь сам дьявол не превзойдет ее мозг в изобретательности, а фантазию в способности порождать злых духов.