Курт Воннегут - Кричать о ней с крыш Страница 2

— Входите, входите. Что вы предпочитаете? Пиво? Кофе?

Я не хотел ни того, ни другого. Он привел меня на кухню. Делать было нечего, и я решил провести остаток дня с ним. Я никогда не знал никого настолько жадного до разговоров. За полчаса мы обсудили все темы, кроме литературы и любви.

Вошла его жена, все было готово для нового представления, более грандиозного, чем предыдущее.

— Я заказала «Роллс-ройс» и новый аккумулятор для «Шевроле». Когда их доставят, я поеду в Нью-Йорк на «Шевроле». Ты можешь оставить «Роллс-ройс» как частичное вознаграждение за все страдания, которые я тебе причинила.

— О, боже мой, Элзи.

— Мне плевать. Я начинаю новую жизнь.

— Флаг в руки.

— Приятно видеть, что у тебя есть друг, — сказала она, посмотрев на меня. — Я сожалею, что у меня сейчас нет друзей, но я надеюсь найти их в Нью-Йорке, где люди не боятся жить и смотреть в лицо настоящей жизни.

— Ты знаешь, кто мой друг?

— Человек, который надеется продать зимние окна. Ты продал их, малыш, — сказала она мне. – Ты продал уйму окон. И я надеюсь, что они уберегут моего первого мужа от простуды. Чтобы покинуть этот дом с чистой совестью, я хочу убедиться, что он достаточно безопасен и удобен для человека, который живет в пижаме.

— Элзи, послушай. Этот человек — один из немногих, кто ничего не знает о нас или об этой книге. Он может посмотреть на нас, как на простых людей, а не как на объект ненависти, насмехательства, зависти, грязных слухов...

Элзи Странг Морган обдумывала эти слова. И, чем больше она думала, тем сильнее они задевали ее за живое. Из сумасбродной женщины она превратилась в мягкую, тихую домохозяйку с глазами невинными, как у коровы.

— Как вы поживаете? — спросила она.

— Отлично. Спасибо, мэм, — ответил я.

— Вы, должно быть, думаете, что мы сумасшедшие?

— О нет, мэм, — я солгал и уронил сахарницу посередине стола, там, где лежал чек на сто шестьдесят тысяч долларов. Я не шучу. Она хранила чек за права на экранизацию своей книги под отбитой пятнадцатицентовой сахарницей из супермаркета.

Я опрокинул свой кофе и пролил его на чек.

Как вы думаете, сколько людей кинулось спасать это сокровище?

Один.

Я.

Я вытащил чек из лужи кофе и высушил, пока Элзи Странг Морган и ее муж сидели сложа руки и совершенно не заботились о его судьбе. Они смотрели на этот чек, на этот билет в легкую и богатую жизнь, как на дешевую лотерею.

— Вот, — я отдал чек мужу, — лучше положить его в безопасное место.

— Здесь, — сказал он и сложил руки.

Я протянул чек его жене, но и она не захотела его взять.

— Отдайте его на благотворительность, — попросила она. — На него не купить то, что мне нужно.

— Что тебе нужно, Элзи? — спросил ее муж.

— Я хочу, чтобы все было по-старому. Так, как уже никогда не будет. Я хочу снова быть глупой, скромной, милой, маленькой домохозяйкой. Женой школьного учителя, который борется с трудностями. Я хочу снова любить соседей, и чтобы они меня любили. Я хочу снова радоваться таким глупостям, как восход солнца, дешевые гамбургеры и повышение зарплаты моего мужа на три доллара. Уже весна, — она показала за окно, — и я уверена, что каждая женщина в мире, кроме меня, радуется.

Она рассказала мне про свою книгу. Когда она рассказывала, то подошла к окну и смотрела на мелкие весенние радости.

— Эта книга про обычного мужественного человека из Нью-Йорка, который приехал в маленький городок в Вермонте, чтобы учить.

— Это я, — отозвался ее муж. — Она поменяла мое имя с Лоуренса Моргана на Ланса Магнума, чтобы никто не узнал меня. А потом она описала меня в точности, вплоть до шрама на переносице, — он пошел к холодильник за новой квартой пива. — Поймите, она писала в тайне. Я понятия не имел, что она написала что-то, кроме рецепта пирога, пока нам не прислали шесть авторских экземпляров. Однажды я пришел домой, а они лежали вот здесь, на кухонном столе. Шесть экземпляров Станции Святош Элзи Странг Морган! — он сделал большой глоток из бутылки. — Повсюду были конфеты и красные-красные розы.

— Этот мужчина в книге, — продолжила Элзи Странг Морган, смотря в окно, — влюбился в простую деревенскую девушку, которая выезжала из Станции Святош всего лишь раз в жизни, подростком в средней школе, когда ее класс поехал в Вашингтон, тогда цвели вишни.

— Это ты, — сказал ее муж.

— Это я, это была я, — ответила она. — Когда мой муж женился на мне, он узнал, насколько я была невинна и скромна, он не смог устоять.

— В книге, — спросил я.

— В книге, в жизни. Без разницы, — ответил ее муж. — Вы знаете, кто злодей в этой книге?

— Нет.

— Жадный банкир Валкер Вильямс. А знаете, кто в жизни президент сберегательного банка Кроккер-Фоллс?

— Не представляю.

— Жадный банкир Валкер Вильямс. Боже правый, моей жене надо работать в ЦРУ, создавать новые коды, которые нельзя взломать.

— Извини, извини, — сказала она, но обратилась ко мне. Ее брак был разрушен. Все было разрушено.

— Я полагаю, что должен был обидеться на школьный совет за то, что меня уволили, но как их обвинять? Все его четыре члена были в книге во всей красе. Но, даже если бы их там не было, как им надо было поступить с таким известным любовником, безжалостным соблазнителем, как я, — оставить меня учить детей? — он подошел к своей жене и встал позади нее. — Элзи Странг Морган, как ты умудрилась так свихнуться?

— Это ты, — сказал она тихо. — Ты. Я думаю о том, какой я была, пока тебя не полюбила. Я не смогла бы написать ни слова в такой книге. В моей голове просто не было мыслей. Да, я знала грязные сплетни Кроккер-Фоллс, но я не думал про них. Они не выглядели так скверно. А потом ты, великий Ланс Магнум, — она посмотрела на мужа, — приехал в город и свалил меня с ног. Ты нашел меня скромной в одном, безнадежно устаревшей в другом, лицемерной в третьем. Ради любви к тебе я изменилась.

Ты сказал мне, что я должна перестать бояться смотреть жизни в лицо. И я перестала бояться. Ты сказал мне, что я должна увидеть своих друзей и соседей такими, какие они есть на самом деле, — невежественные, провинциальные, жадные и жалкие. И я увидела их.

Ты сказал мне перестать быть скромной и застенчивой в любви, а наоборот — открытой и искренней. Кричать о ней с крыш.

И я кричала.

И я написала книгу, чтобы сказать тебе, как сильно я тебя люблю, показать, что я многому научилась из того, чему ты меня учил.

Я ждала, ждала, ждала, что ты дашь знать, что понимаешь, что скажешь одну простую вещь. Что эта книга настолько же твоя, насколько и моя. Я мать. Ты отец. И книга, благодаря богу, наш первый ребенок.

Я ушел.

Я хотел бы услышать, что Ланс Магнум сказал про этого ужасного ребенка, который появился у него и простой сельской девчонки, но он сказал, что мне лучше уйти.

Когда я вышел на улицу, то увидел механика, который ставил новый аккумулятор в «Шевроле». И я понял, что любовь Ланса и Селесты закончится в тот момент, когда один из них сможет прыгнуть в машину и уехать.

Я сказал механику, что произошла ошибка и новый аккумулятор не нужен.

Я рад, что я это сделал. Когда я вернулся через два дня, Элзи Странг Морган и ее муж были вместе и ворковали, как голубки. Они подписали заказ на зимние окна и двери во всем доме. Я не смог продать им ванну, потому что у них не было труб. Но зато у них был «Роллс-ройс».

Пока я измерял оконные рамы в доме, муж Элзи Странг Морган принес мне стакан пива. Он был одет в новый костюм и чисто выбрит.

— Я так понимаю, вы признали ребенка? — спросил я.

— Если бы не признал, я был бы самым большим святошей в Станции Святош. Каким надо быть человеком, чтобы, имея ребенка, не любить его и не называть своим?

Я слышал, что сейчас она выпустила новую книгу, и я собираюсь на нее взглянуть. Говорят, что это книга о продавце зимних окон. Он ходит по домам, измеряет окна, и книга про то, что он видит внутри.