Курт Воннегут - Второкурсник с амбициями Страница 2
- Категория: Проза / Проза
- Автор: Курт Воннегут
- Год выпуска: -
- ISBN: -
- Издательство: -
- Страниц: 4
- Добавлено: 2019-03-26 13:20:10
Курт Воннегут - Второкурсник с амбициями краткое содержание
Прочтите описание перед тем, как прочитать онлайн книгу «Курт Воннегут - Второкурсник с амбициями» бесплатно полную версию:Курт Воннегут - Второкурсник с амбициями читать онлайн бесплатно
— Что ж, выходит, надев специально пошитый для него костюм, Лерой будет играть лучше? — с иронией спросил Хейли.
— На репетициях, когда рядом никого, кроме его коллег, музыкантов, — ответил Гельмгольтц, — Лерой играет столь блестяще и с таким чувством, что можно зарыдать или потерять сознание. Но когда Лерой марширует по полю, где на него устремлены глаза тысяч посторонних, в особенности — девушек, он выбивается из ритма, начинает идти не в ногу, спотыкаться, запинаться. И не в состоянии сыграть даже «Плыви, плыви, моя лодочка»! — Гельмгольтц стукнул кулаком по столу. — А этого не должно случиться на музыкальном фестивале штата! Я не допущу!
Счет, зажатый в ладони Хейли, был уже весь измят и отсырел от пота.
— И все равно, — заметил он, — мои претензии к вам остаются в силе. Сколько чугунок не три, а золотым не станет. На счету у вашего оркестра осталось ровно семьдесят пять долларов, и у колледжа нет абсолютно никаких возможностей добавить недостающие двадцать, абсолютно никаких.
Он обернулся к мальчику-посыльному:
— Так и передай своему хозяину, именно такими словами, — сказал он.
— А мистер Корнблюм говорит, что он и без того потерял на этом кучу денег, — заметил мальчик. — Он говорит, что мистер Гельмгольтц лично приходил к нему и уболтал, и прежде, чем мой хозяин...
— Ни о чем не беспокойся, — перебил его Гельмгольтц.
Достал из кармана чековую книжку и с улыбкой и самым довольным выражением лица выписал чек на двадцать долларов.
Хейли побледнел, лицо его обрело пепельный оттенок.
— Весьма сожалею, что все так обернулось, — заметил он.
Гельмгольтц проигнорировал эту его ремарку. Взял пакет из рук посыльного и позвал Лероя:
— А ну-ка, зайди, пожалуйста!
Лерой вошел — медленно, шаркая ногами, проделывая свои знаменитые манипуляции футляром для флейты и портфелем, невнятно бормоча извинения.
— Просто подумал, тебе захочется примерить новый костюм для выступления на музыкальном фестивале, Лерой, — сказал Гельмгольтц.
— Не думаю, что буду от этого лучше маршировать, — сказал Лерой. — Растеряюсь и испорчу все выступление.
Гельмгольтц с торжественным видом развернул бумагу и приподнял крышку коробки.
— Это особый костюм, специально для тебя, Лерой.
— Всякий раз, когда вижу один из этих ваших костюмов, — заметил Хейли, — на ум почему-то приходят бродяжки из «Шоколадного солдатика». Это костюм, достойный звезд эстрады или мюзикла, а у вас целая сотня таких костюмов, вернее — сто один.
Гельмгольтц помог Лерою снять пиджак. Лерой робко застыл посреди комнаты — нескладный парнишка в рубашке с короткими рукавами, лишенный футляра для флейты и портфеля, страшно комичный, но не видящий ничего комичного или смешного в том, что фигура у него напоминает по форме колокольчик.
Гельмгольтц накинул новый пиджак на узкие плечи паренька. Потом застегнул его на блестящие медные пуговицы и вспушил золотую тесьму эполет: «Ну вот, Лерой».
— Полный отпад! — воскликнул мальчик-посыльный. — Нет, ей богу, полный отпад!
Лерой переводил взгляд с одного широченного плеча на другое, затем опустил глаза и стал разглядывать резко зауженные книзу брюки.
— Ну вылитый Роки Марчиано, — заметил Хейли.
— Давай, пройдись немного по комнате и по коридорам, Лерой, — сказал Гельмгольтц. — С костюмом надо освоиться, привыкнуть его носить.
Лерой неловко прошел в дверь, цепляясь эполетами за косяк.
— Да боком, боком — крикнул вдогонку Гельмгольтц. — Ты должен научиться проходить в дверь боком.
— Лишь десять процентов того, что скрыто под этим костюмом, являются Лероем, — заметил Хейли, когда Лерой отошел достаточно далеко и не мог их слышать.
— Это и есть Лерой, с головы до пят, — возразил ему Гельмгольтц. — Погодите, сами увидите, что начнется на площади во время фестиваля, когда мы подойдем к трибунам и Лерой заиграет на своей флейте!
Лерой возвратился в офис. Вошел он маршируя, высоко поднимая колени. Затем замер, вытянулся в струнку и прищелкнул каблуками. Подбородок высоко поднят, грудь гордо вздымается при каждом вдохе.
— Хорошо, теперь можешь снять, Лерой, — сказал юноше Гельмгольтц. — Если тебе по-прежнему не хочется пройтись маршем на фестивале, так и скажи. И забудем обо всем этом. — И он потянулся через стол и стал расстегивать медные пуговицы.
Тут рука Лероя взметнулась вверх, защищая оставшиеся застегнутыми пуговицы.
— Пожалуйста, не надо! — взмолился он. — Думаю, что все же смогу пройти по площади маршем.
— Это можно устроить, — сказал Гельмгольтц. — Я пользуюсь определенным влиянием в том, что касается оркестровых дел.
Лерой застегнул одну пуговицу.
— Класс! — прошептал он. — Я прошел мимо спортивного зала. И, завидев меня, тренер Йоргенсон вылетел оттуда пулей.
— И что же сказал этот молчаливый швед? — спросил Гельмгольтц.
— Сказал, что только в колледже с отличным духовым оркестром флейтист может быть сложен, как локомотив, — ответил Лерой. — И его секретарша тоже вышла. И тоже смотрела на меня.
— Ну и как, понравился мисс Бирден твой костюмчик? — спросил Гельмгольтц.
— Не знаю, — ответил Лерой, — она ничего не сказала. Просто все смотрела и смотрела.
Позже тем же днем Джордж М. Гельмгольтц появился в кабинете у Гарольда Крейна, главы английского отделения колледжа. В руках у Гельмгольтца была тяжелая позолоченная рама для картины, и выглядел он смущенным.
— Не знаю, как и начать, — сказал Гельмгольтц. — Просто подумал... подумал, может, вы купите у меня эту раму для картины?.. — И он завертел рамой, показывая ее то с одной, то с другой стороны. — Неплохая вещица, верно?
— Да, пожалуй, — согласился Крейн. — Часто любовался ей в вашем кабинете. А в раму, если не ошибаюсь, был заключен портрет Джона Филипа Сузы[2], я прав?
Гельмгольтц кивнул.
— Просто подумал, может, вы захотите вставить в раму того, кем был для меня Джон Филип Суза. Ну, скажем там, Шекспира или Эдгара Райса Берроуза[3]...
— Что ж, было бы неплохо, — заметил Крейн. — Но, честно говоря, не испытываю в этом такой уж острой необходимости.
— Она стоит тридцать девять долларов. Вам отдаю за двадцать, — сказал Гельмгольтц.
— Послушайте, — начал Крейн, — если вы попали в затруднительное материальное положение, могу ссудить вам...
— О нет, нет! — воскликнул Гельмгольтц и вскинул руку. Лицо его исказил страх. — Стоит мне начать жить взаймы, и одному богу известно, чем все это может закончиться!
Крейн покачал головой.
— Рама хорошая, даже, можно сказать, отличная рама. И цена приемлемая. Но сколь это ни прискорбно, я в данный момент приобрести ее просто не в состоянии. Сегодня днем мне предстоит купить новую покрышку за двадцать три доллара и...
— Размер? — осведомился Гельмгольтц.
— Размер? — переспросил Крейн. — Ну, шесть на семьдесят, и пятнадцать. А что?
— Продам вам одну за двадцать долларов, — сказал Гельмгольтц. — Новехонькая.
— Но где вы достанете эту покрышку? — спросил Крейн.
— Просто рука судьбы, — ответил Гельмгольтц. — У меня как раз имеется лишняя, нужного вам размера.
— Надеюсь, вы не запаску имеете в виду? — осторожно спросил Крейн.
— Ее, — ответил Гельмгольтц. — Но не волнуйтесь, она мне не понадобится. Я очень осторожно вожу машину, а буду еще осторожнее. Пожалуйста, прошу вас, купите у меня! Деньги нужны не мне. Это все для оркестра.
— Это ясно, для чего ж еще... — беспомощно произнес Крейн.
И извлек из кармана бумажник.
Гельмгольтц вернулся к себе в кабинет и как раз занимался тем, что вставлял портрет Джона Филипа Сузы обратно в раму, как вдруг дверь отворилась, и, насвистывая какую-то мелодию, вошел Лерой. На нем по-прежнему красовался пиджак с широченными плечами и золотыми эполетами.
— Ты все еще здесь, Лерой? — рассеянно спросил Гельмгольтц. — Я уж думал, ты давно ушел домой.
— Просто никак не мог заставить себя снять эту вещицу, — сказал Лерой. — Придумал с ней нечто вроде эксперимента.
— Вот как?
— Несколько раз прошагал в этом наряде по коридору мимо целой толпы девочек, — сказал Лерой. — И насвистывал при этом партию флейты из «Звездно-полосатый навсегда».
— Ну и?.. — спросил Гельмгольтц.
— И знаете, ни разу не споткнулся и даже не сфальшивил, — радостно заявил Лерой.
На главной улице города движение было перекрыто на целых восемь кварталов, тротуары и мостовые, огражденные флажками, чисто подметены — все для того, чтобы по ним могли пройти сливки молодежи, гордость штата, оркестры всех его колледжей. В конце этого пути марширующие должны были попасть на огромную площадь с трибунами для зрителей. А пока что оркестры расположились в узких улочках и переулках и ждали сигнала к выступлению.
Оркестр, который, по мнению судей, смотрится и играет лучше всех, должен был получить главный приз, пожертвованный ради такого дела торговой палатой. Призу было два года, и на нем было выгравировано название колледжа Линкольна — как победившего дважды.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.