Уильям Фолкнер - Избранное Страница 20

— Ну да — стояла и позволила ему лететь, вместо того чтоб позвонить по телефону Дженни или перейти площадь и вызвать Баярда из банка. Стояла и даже рта не раскрыла.

— Да, — отвечала Нарцисса. Она действительно стояла рядом с Хоресом в неподвижной, напряженно застывшей толпе фермеров, смотрела, как шар раздувается и натягивает канаты; смотрела на Джона Сарториса в вылинявшей фланелевой рубашке и вельветовых брюках, на балаганщика, который объяснял ему устройство разрывной веревки и парашюта; стояла, не успевая ловить ртом воздух, с бешеной скоростью вырывавшийся из легких; смотрела, как шар взмывает в небо вместе с Джоном — он сидел на хрупкой трапеции, болтавшейся внизу, — смотрела, как шар и люди и все кругом медленно опрокидывается, а потом вдруг обнаружила, что, уцепившись за Хореса, стоит под прикрытием какого-то фургона и пытается перевести дух.

Джон опустился на заросли колючей ежевики милях в трех от города, отцепил парашют, вышел на дорогу и остановил проезжавшего в фургоне негра. Когда до города оставалось не больше мили, он увидел старого Баярда, который бешено несся навстречу в коляске, и пока они стояли бок о бок посреди дороги, старый Баярд изливал накопившуюся ярость, между тем как в фургоне сидел в изодранной одежде его внук и его исцарапанное лицо выражало чувства человека, которому довелось испытать нечто столь невыразимо прекрасное, что потеря этой на миг воплощенной мечты воспринималась как очищение, а вовсе не как утрата.

Назавтра, проходя по улице, Нарцисса встретила Джона, который с бешеной стремительностью, отличавшей обоих братьев, выбежал из какой-то лавки, отскочил в сторону, чтобы не сбить ее с ног, и выпалил:

— Ах, извини… Здравствуй.

Лицо его, заклеенное крест-накрест пластырем, было озорным, веселым и дерзким. На мгновенье она подняла на него широко открытые, полные отчаяния глаза, потом прижала ладонь к губам и быстро, почти бегом, пошла прочь.

Потом он уехал вместе с братом, и война отгородила их от всех, словно двух запертых в отдаленной конуре беспокойных псов. Мисс Дженни рассказывала ей о них, о скучных письмах, которые они из чувства долга изредка посылали домой, а потом он погиб — где-то далеко за морем, и не было тела, чтобы возвратить его земле, и оттого ей казалось, что он все еще смеется над словом «смерть», как смеялся прежде над прочими словами, означающими покой, — смеется, не дождавшись, пока время и весь его реквизит не внушат ему, что итог человеческой мудрости — вознестись в мечтах так высоко, чтобы в поисках этой мечты не утратить и ее самое.

Тетушка Сэлли мерно качалась в качалке.

— Не все ли равно, который из двух это был. Они оба друг друга стоят.

Впрочем, они не виноваты, что их так дурно воспитали. Испортили вконец — и того и другого. Люси Сарторис до самой своей смерти никому не позволяла делать им замечания. Будь это мои дети… — Она все качалась и качалась. — Я б из них эту дурь выбила. Нечего сказать — вырастили парочку диких индейцев. Эти Сарторисы воображают, что лучше их на свете никого нет. Даже Люси Крэнстон — родом из такой семьи, каких во всем штате не сыщешь, — и та вела себя так, будто само провидение удостоило ее чести стать женой одного Сарториса и матерью еще двоих. А все гордыня, ложная гордыня.

Она мерно качалась в качалке. Под рукой у Нарциссы с ленивым нахальством мурлыкал кот.

— Это их сам бог наказал, отняв у них Джона, а не его брата. Джон по крайней мере раскланивался, встречая на улице даму, а уж этот… — Она ритмично раскачивалась, шлепая ногами по полу. — Смотри держись от него подальше. Он убьет тебя, как свою бедняжку жену.

— Дайте мне хотя бы получить благословение церкви, тетя Сэлли, — сказала Нарцисса.

Под глянцевитой шкурой кота, которую она гладила, внезапно узлами вздулись тугие, словно проволока, мышцы, и он, растянувшись как резинка, вырвался из-под ее руки, с молниеносной быстротой пролетел по веранде и скрылся из виду.

— Ой! — вскричала Нарцисса. Она стремительно обернулась, схватила палку тетушки Сэлли и выскочила из комнаты.

— Это еще что такое?.. — промолвила тетушка Сэлли. — Дай мне сюда мою палку!

Она еще немного посидела, глядя на дверь и прислушиваясь к быстрому стуку каблуков Нарциссы, который донесся сначала из прихожей, а потом с веранды. Затем встала, высунулась в окно и крикнула:

— Дай сюда мою палку!

Нарцисса сбежала по ступенькам в сад. Посреди клумбы с каннами, припав к земле и вертя во все стороны головой с желтыми немигающими глазами, притаился кот.

Нарцисса кинулась к нему, размахивая палкой.

— Положи сейчас же! Брось! — кричала она.

Желтые глаза сверкнули в ее сторону, а потом кот опустил голову и длинным грациозным прыжком рванулся прочь, унося в зубах пойманную птицу.

— Ах ты, гадина! Ах ты… Сарторис! — крикнула Нарцисса, запустив палкой в пятнистую молнию, которая, сверкнув напоследок, скрылась за углом дома.

— Сию минуту подними и подай мне палку! — кричала в окно тетушка Сэлли.

Нарцисса и мисс Дженни сидели в полутемной гостиной. Двери, как всегда, были распахнуты настежь, и молодой Баярд, неожиданно возникнув в дверном проеме, остановился и посмотрел на Нарциссу.

— Это Баярд, — сказала мисс Дженни. — Поди сюда, сынок, поздоровайся с Нарциссой.

— Здравствуйте, — невнятно пробормотал он, а Нарцисса повернулась на табуретке и отпрянула к роялю.

— Это кто такая? — спросил он. Войдя в комнату, он внес с собой напряженную холодную порывистость, которую она хорошо помнила.

— Это Нарцисса, — сердито ответила мисс Дженни. — Поди сюда, поговори с ней и не притворяйся, будто ты ее в первый раз в жизни видишь.

Нарцисса протянула ему руку, и он помедлил, небрежно держа ее в своей и не глядя в ее сторону. Она отняла руку. Тогда он взглянул на нее, потом снова отвел глаза и продолжал стоять над обеими женщинами, приглаживая рукой волосы.

— Я хочу выпить. Не могу найти ключ от конторки, — сказал он.

— Побудь здесь немножко, поговори с нами, а потом выпьешь.

Он с минуту постоял, потом порывисто отошел в сторону, и не успела мисс Дженни раскрыть рот, как он уже сорвал чехол с ближайшего кресла.

— Не трогай, дикарь ты эдакий! — вскричала мисс Дженни. — Если у тебя нет сил стоять, садись на мой стул. Я сейчас вернусь, — добавила она, обращаясь к Нарциссе. — Только ключи принесу.

Он опустился на стул и, продолжая поглаживать голову, сосредоточенно глядел на свои сапоги. Нарцисса сидела совершенно неподвижно, откинувшись к роялю.

— Мне так жаль вашу жену… и Джона, — проговорила она наконец. — Я просила мисс Дженни передать вам, когда она…

Он сидел, медленно поглаживая голову, но за этим минутным спокойствием скрывалась сосредоточенная порывистость.

— А вы не замужем? — спросил он. Она сидела совсем тихо. — Советую попробовать. Каждый должен хоть раз вступить в брак и каждый должен побывать хоть на одной войне.

Как только мисс Дженни вернулась с ключами, он резким движением поднял свое длинное угловатое тело и вышел.

— Продолжайте, — сказала мисс Дженни. — Он больше не будет нам мешать.

— Нет, мне пора. — Нарцисса быстро встала и взяла с рояля шляпу.

— Но вы же только что приехали.

— Мне пора, — повторила Нарцисса.

Мисс Дженни поднялась.

— Ну, если пора, так пора. Подождите минутку, я нарежу вам цветов.

— Нет, нет, как-нибудь в другой раз… я… я скоро приеду специально за цветами. До свидания.

Подойдя к двери, она быстро окинула взглядом прихожую и пошла дальше. Мисс Дженни проводила ее до веранды. Нарцисса спустилась по ступенькам и торопливо пошла к своему автомобилю.

— Приезжайте поскорее! — крикнула ей вслед мисс Дженни.

— Спасибо, приеду, — отвечала Нарцисса. — До свидания.

Молодой Баярд приехал из Мемфиса в своем автомобиле. До Мемфиса было семьдесят пять миль, и поездка заняла час сорок минут, потому что часть дороги представляла собой грунтовой проселок. Автомобиль был длинный, низкий и серый. Четырехцилиндровый мотор имел шестнадцать клапанов, восемь запальных свечей, и фирма гарантировала 80 миль в час, хотя к ветровому стеклу была приклеена бумажка (он не обращал на нее ни малейшего внимания), на которой красными буквами было написано, что первые 500 миль ездить с такой скоростью не рекомендуется.

Он проехал по аллее и остановился перед домом; дед его сидел, положив ноги на перила веранды, а мисс Дженни, как всегда подтянутая в своем черном платье, стояла у колонны. Она спустилась по ступенькам, осмотрела автомобиль, открыла дверцу и села на сиденье. Саймон подошел к дверям, окинул автомобиль уничтожающим взором и удалился, а Айсом, появившись из-за угла, с нескрываемым восторгом медленно ходил вокруг. Старый Баярд, держа в руке сигару, небрежно глянул на запыленную серую махину и хмыкнул.