Латифа - Украденное лицо, Моя юность прошла в Кабуле Страница 21

Папа запретил нам самим открывать дверь незнакомым людям - теперь это делают он и Дауд.

В дьявольскую ловушку попалась и моя двоюродная сестра. Ее домогался один талиб, он настаивал, угрожал всей семье, так что бедняжка вынуждена была соединить свою судьбу с другим человеком (он был намного моложе нее), хотя в тот момент вообще не собиралась выходить замуж.

Я знаю множество подобных историй, страшных и просто печальных, разрушивших судьбы моих сверстниц. Я смотрю в окно вслед идущей по улице Рамике и думаю, что сегодня вечером буду молиться и просить Аллаха, чтобы Он вернул свободу женщинам.

Я изменилась. Стала взрослой.

Глава 6

ОХОТА ЗА ВОЗДУШНЫМ ЗМЕЕМ

Папа очень беспокоится с тех пор, как мы открыли нашу школу. Он молчит, понимая, как новое дело важно для Сорайи, Дауда и меня. Даже мама взбодрилась и ожила. Единственное, что позволяет себе наш бедный отец, это грустно посетовать:

- Ах, какие славные были времена, когда вы ходили в школу и я водил вас на уроки английского! Сегодня вы пытаетесь хоть чему-то научить этих детей, тайком, как воры, но они все равно никогда не узнают всего того, что знаете вы! И тогда времена были нелегкие, но теперь...

Он словно держит на своих плечах все тяготы мира...

Ученики приходят в наш дом каждый день, и жизнь совершенно изменилась. Мама, которую мы вначале старались не тревожить, помогает нам по мере сил. В полдень она готовит для детей, ей нравится смотреть, как они едят. Мама даже подбадривает наших учеников, когда они расходятся по домам:

- Все хорошо! Вы молодцы! Учась, вы сражаетесь.

В доме изменилось кое-что еще: к нам теперь часто заходят соседки. Раньше они обращались к маме, когда болели, но с приходом талибов все изменилось: постепенно у мамы закончились лекарства и пациентки перестали приходить, к тому же все мы жили в постоянном страхе. И вот сегодня мама снова может принимать пациенток, ничем не рискуя: женщины не выдадут школу, куда ходят их собственные дети. Опасность и так слишком велика! Рискуют в первую очередь девочки, да и мальчики тоже. По городу ходят ужасные слухи. Рассказывают, что в Кабуле исчезают маленькие мальчики, некоторых находят изувеченными или убитыми. Талибы будто бы похищают их для торговли человеческими органами. "Говорят" ... в Кабуле вообще много чего "говорят". Будь у нас хотя бы независимая газета, как при Шакиле, она провела бы свое "расследование"... Впрочем, это всего лишь пустые мечты: Кабул в глухой осаде, люди шепчутся, никто ничего точно не знает.

До прихода талибов я проходила практику в газете Шакилы, а когда мне было тринадцать, мы решили издавать свою газету. В то время в стране не было ни одного издания для молодежи, и мы хотели восполнить недостаток информации. Мы делали нашу газету дома - Фарида, Мериам и Сабир, а моя старшая сестра помогала нам. Газета выходила раз в три недели и называлась "Фажер", что по-афгански означает "заря". Единственный экземпляр, написанный вручную, ходил по рукам в квартале и в школе, среди друзей и знакомых и возвращался ко мне много месяцев спустя, совершенно растрепанный, часто отсутствовали фотографии звезд... К последней странице мы всегда приклеивали конверт, чтобы читатели могли вложить туда записи с пожеланиями и оценками, что позволяло нам включать в следующий номер интересующие их сюжеты.

Мы переписывали статьи по женской проблематике из иранских газет, давали информацию об учебных заведениях и профессиональной подготовке. Были в газете и развлекательные рубрики о моде, макияже, музыке. Я вырезала фотографии кинозвезд и манекенщиц. Мы рассказывали о новых книгах и дисках, помещали забавные истории из жизни индийских и американских актеров. Старшие сестры, особенно Шакила, помогали мне в освещении политических проблем, писали статьи на общие темы.

Талибы вошли в Кабул, когда я заканчивала работу над последним номером года. Мужества завершить работу мне не хватило... Это сделали за меня Фарида и Дауд. Брат пытался вселить в меня веру в то, что не все потеряно. Он хотел, чтобы я продолжала работать над газетой, но я потеряла всякое желание. Откуда брать новости, если вся пресса подцензурна? Мы отрезаны от остального мира, разве что Дауд изредка получает письма от друзей, эмигрировавших в Германию, Лондон и Голландию, да приходят весточки от Вахида из России. Иногда мы тайно слушаем радио. Эта пустота повергает людей в оцепенение. Дауд говорит, что о Кабуле все забыли. Его друзья утверждают, что в столице больше нет афганцев - только пакистанцы.

Всякий раз, когда мы с Даудом и Сорайей обсуждаем, что могут думать о нас жители других стран, брат высказывается, как законченный пессимист:

- Ты полагаешь, их это волнует? Не думаю. Они даже не знают, где находится Афганистан! Они наверняка не верят, что весь этот ужас с нами действительно происходит. Им все равно. Даже афганцам, которые живут за границей.

Дважды нам повезло: приятель Дауда, работающий в компании "Эйр Ариана", привозил журналы из Арабских Эмиратов. Эта авиакомпания по-прежнему работает, но самолеты летают только в Исламабад, Дубай и Саудовскую Аравию, кроме того, они уволили всех женщин. Два журнала за три года - хилый источник информации!

У Фариды есть одна потрясающая способность - она сама задает вопросы и тут же сама на них отвечает. Именно она подает нам гениальную идею:

- А что, если мы снова начнем выпускать газету? Что ты об этом думаешь? Давай, соглашайся!

Фарида предлагает надеть чадру и отправиться в город на поиски информации для нового номера газеты. Дауд примет участие в общей работе достанет бумагу, напишет заголовки своим красивым почерком.

Нам будет не хватать Шакилы. Ее уверенность в себе и улыбка помогали жить всем членам семьи, но она вышла замуж и покинула дом. Увы! Шакила всегда помогала нам с сестрой делать домашние задания, следила за нашей успеваемостью. Она обожала музыку и кино, благодаря ей папа водил нас на новые фильмы. Шакила была прекрасной студенткой, ей все было интересно в жизни. В одиннадцать лет она стала лучшей в классе по русскому языку: ее пригласили в СССР, Вахид метал громы и молнии, но сестра все равно поехала.

Моя сестра начала работать в независимой газете, еще учась в университете. С каким удовольствием я вспоминаю сегодня то время, когда проходила практику в ее редакции! Мне было тринадцать, и мы вместе отправлялись в газету, несмотря на ракетные обстрелы, разрушавшие Кабул. В 1994 году мы начали осознавать, насколько серьезны противоречия между разными группами сопротивления. Самый яркий пример - неудавшаяся попытка государственного переворота: 1 января узбекские части генерала Дустума и ультрафундаменталисты Хекматияра попытались свергнуть президента Раббани, таджика по национальности, которого поддерживали войска командующего Массуда. Журналисты окрестили этот эпизод "пятой битвой за Кабул". Миллионы людей на дорогах, бегущие от войны... Попытка переворота провалилась, в июне Массуду удалось отогнать фундаменталистов от столицы, но Шакила говорила, что мира мы не дождемся.

- Пакистан не допустит сильной власти, основанной на надежном союзе между моджахедами. Он хочет, чтобы страна оставалась разобщенной, раздираемой противоречиями. Пока Афганистан сотрясают племенные войны, Пакистан может беспрепятственно проводить агрессивную политику по отношению к Индии, пользуясь поддержкой Соединенных Штатов. Американская политика в Азии - страшная ошибка.

Однажды утром, в газете, мы узнали трагическую новость. Мирваис Джалиль, афганский журналист, работавший на Би-би-си, был убит Хекматияром. После обеда мы отправились в больницу взглянуть на его тело. Прежде чем убить, несчастного жестоко пытали. Один иностранный журналист, сопровождавший Джалиля, рассказал, как все случилось: Джалиль снимал пакистанских и арабских наемников, сражавшихся у Хекматияра, и тот решил запугать прессу, одновременно скрыв все следы пребывания иностранцев среди афганских экстремистов.

Каждый вечер Шакила рассказывала нам истории, которые услышала в университете и в редакции газеты. Я слушала с жадным интересом и часто использовала рассказанное сестрой в нашей газете. В память мне врезалась одна история - "случай" с госпожой Зарминой.

Это произошло при коммунистах. Госпожа Зармина работала уборщицей в кабульском Департаменте общественного транспорта. Эта добрая и честная женщина была неграмотной, но вступила в коммунистическую партию, в ячейку у себя на работе, это было обязательным условием для всех сотрудников. Вступая в партию, она дала клятву никогда не лгать своим начальникам и не предавать партию. Однажды, убирая помещение, она случайно услышала разговор директора департамента с его заместителем и несколькими ответственными сотрудниками. Зармина поняла, что они обсуждают перепродажу запасных частей, а это было строжайше запрещено. Директор просил своего заместителя сделать так, чтобы автобусы, принадлежащие государству, чаще ломались, тогда их можно будет списывать и разбирать на запчасти.