Ирвин Шоу - Рассказы из сборника Пестрая компания Страница 26

- Я воевал в танковых частях, - пояснил Питер.

- Вполне возможно, - глубокомысленно произнес майор, - что находясь в танке, от войны тоже можно устать.

- Да, такое вполне возможно, - улыбнулся Питер.

- ...завтрак в Каролине... - пропел любитель музыки.

- Когда вы вылетаете домой? - поинтересовался Питер.

- Завтра в шесть утра, - ответил майор. - Или в шесть ноль - ноль, как говорят в армии.

- Пять-шесть славных дней в Лондоне среди отважных английских союзников и наших милых английских кузин, - сказал второй пилот, - а затем "Шторк Клуб", футбольный матч Гарвард - Йель и полногрудые, американские девицы - все как одна похотливые, и обожающие ребят с орденскими ленточкам блондинки ...

- Лондон... - протянул Питер. - Если бы вы знали, как мне хочется полететь с вами.

- Ну так давай и полетим! - возопил майор. - В нашем распоряжении прекрасный, пустой бомбардировщик с названием "Либерейтор". Мы охотно тебя прихватим и тем самым ещё сильнее укрепим братские узы с нашими британскими товарищами по оружию. Не забудь лишь появиться на аэродроме в "шесть ноль-ноль", как говорят в армии.

- Вы видели сегодняшний номер "Мейл"? - спросил поющий пилот. Какой-то идиот предлагает выдать принцессу Елизавету замуж за американца.

- Блестящая идея, - восхитился майор. - Мы подыщем для неё какого-нибудь выдающегося гражданина нашей республики. Это называется послевоенное планирование на всех фронтах. Лично я на роль Принца-Эскорта предлагаю Макси Розенблюма.

Все с самым серьезным видом принялись обсуждать, предложенную майором кандидатуру.

- Ты сделал не самый худший выбор, - сказал один из пилотов.

- Вливание здоровой американской крови в жилы стареющей династии, ораторствовал майор. - Мы укрепим Империю его руками...

- Вы действительно сможете меня взять с собой? - спросил Питер.

- Будем только рады, - ответил майор.

Музыкально одаренный пилот затянул : "Одна, совсем одна" и все, кроме Питера, подхватили песню.

Питер невидящим взглядом смотрел на бокалы и бутылки на полках за стойкой бара. Через три дня он мог бы быть дома. Каких-то три дня, и он смог бы войти в комнату Энни, заранее не предупредив её о приезде. Он вошел бы тихо, с немного робкой улыбкой, а она, не подозревая, что это он, подняла бы на него спокойный взгляд. Может быть, это все же возможно? Если не считать двухнедельного пребывания в госпитале, то он не был в отпуске со времени прибытия в Африку. Надо немедленно отправиться на квартиру полковника Фостера и все ему объяснить. Полковник Фостер всегда относился к нему с большим сочувствием. Если бы полковник издал письменный приказ о его освобождении от обязанностей на двадцать одни сутки, то он, Питер, смог бы потом изыскать способ вернуться назад. Каким-нибудь образом... Он возьмет всю ответственность на себя. Питер не сомневался, что полковник Фостер добрая душа - пойдет ему навстречу.

Питер резко поднялся и, обращаясь к американскому майору, сказал:

- Не исключено, что в шесть ноль-ноль, мы встретимся.

- Здорово! - с жаром ответил майор. - Это будет тот ещё полет. Мы до предела загрузились шотландским виски.

"Одна, совсем одна у телефона..." чуть с издевкой ревели в ночи мужские голоса. Питер сел в такси и назвал водителю адрес полковника Фостера.

Питера била дрожь. Он закрыл глаза и откинулся на спинку сиденья. Да, это вполне возможно. От Англии его отделяли всего три дня. Всего две недели дома, и пустыня, пушки, умирающие, графики, одиночество, жара, так же как и владеющее им безумное напряжение исчезнут. Оставшиеся дни войны он проведет спокойно, зная, что не сломается и не лишится рассудка. Да, это действительно возможно. Мужья должны возвращаться домой к женам. Взять, например, этого американского майора. Как весело и в то же время буднично он об этом говорил. Англия через три дня, после трех лет...

...Полковник Фостер почти наверняка скажет "да". Когда такси подкатило к темному зданию, в котором жил полковник, Питер в этом уже не сомневался. Расплатившись с водителем, Питер поднял глаза и взглянул на дом. В окне полковника был свет, и это было единственное освещенное окно во всем доме. Питер ощутил, как участилось его дыхание. Это был хороший знак, доброе предзнаменование. Полковник бодрствовал. Его друг, способный пятью движениями пера подарить ему Англию, не спал этой тихой ночью, в то время, когда весь город погрузился в глубокий сон. Да, это, конечно, будет нарушением правил, и полковник Фостер немного рискует, но его звание и положение позволяют ему пойти на этот риск...

* * *

Питер нажал на кнопку звонка рядом с запертой дверью. Откуда-то из глубины сонного здания из камня и кирпича до слуха Питера долетел слабый и почему-то печальный звук.

Ожидая, когда мальчишка-консьерж откроет ему дверь, Питер торопливо повторял в уме те, доводы, которые изложит полковнику Фостеру. Три года без отпуска. Нервное напряжение становится все сильнее и сильнее. Служба в боевых частях исключена по медицинским показаниям. Его родной полк расформирован. Работа становится все более отвратительной. Постоянные срывы говорят о том, что он находится в депрессивном состоянии, но доктора поверят в это тогда, когда уже будет поздно. Да, ему известно, что английская армия не может обеспечить его транспортировку, но это готовы сделать американцы на своем "Либерейторе". Обратно же он как-нибудь доберется.

Питер топтался в темноте перед закрытой дверью. До него откуда-то издалека долетал глухой звук колокола - казалось, что звук этот шел из морских глубин. Да, доводы неопровержимы, думал Питер, Фостер не сможет оказать.

Как только мальчишка консьерж открыл дверь, Питер, отодвинул его в сторону и помчался к лестнице; на то, чтобы ждать лифт у него не было терпения.

Когда Питер, задыхаясь, подбежал к дверям полковника, по его лицу текли ручьи пота. Он дважды резко нажал на кнопку звонка. Воздух со всхлипом вырывался из его легких, и Питер изо всех сил пытался успокоиться. С полковником необходимо говорить абсолютно спокойно, уверенно и внятно...

Дверь приоткрылась, и в образовавшейся щели на фоне освещенной комнаты возник мужской силуэт.

- Полковник, - все ещё тяжело дыша, сказал Питер, - очень рад, что вы не спите. Мне необходимо с вами поговорить. Я понимаю, что не должен вас беспокоить, но...

- Входите, - дверь широко распахнулась, и Питер, не задерживаясь в прихожей, быстро прошел а гостиную.

- Я... - начал он и тут же умолк. Перед ним стоял не полковник Фостер, а какой-то совершенно незнакомый Питеру усач - высокий, плотный, краснолицый, в поношенном банном халате красного цвета. У незнакомца был очень усталый взгляд. В руке он держал книгу. Питер взглянул на корешок и прочитал: "Стихи Роберта Браунинга".

Человек затянул туже пояс халата и, ожидая продолжения, ободряюще улыбнулся Питеру.

- Я...увидел свет, сэр, - пролепетал Питер, - ... и решил, что полковник Фостер ещё не спит, и взял на себя смелость... У меня важное дело к...

- Полковник Фостер здесь больше не живет, - сказал незнакомец, и Питер уловил в его по-военному резком голосе нотки усталости. - Он переехал неделю назад.

- О... - протянул Питер, вдруг перестав потеть. Он сглотнул, чтобы успокоиться, и продолжил: - Вам случайно не известно, сэр, где он поселился?

- К сожалению, нет. Может быть, я смогу помочь вам, капитан? Меня зовут полковник Гейнз, - он улыбнулся, и над воротником халата сверкнули два ряда искусственных зубов. Только сейчас Питер увидел, что полковник очень не молод. - Когда вы, стоя на пороге, обратились "полковник", я решил...

- Благодарю вас, сэр. Ничего не надо, сэр... Прошу меня извинить за то, что глубокой ночью...

- Все в порядке, - полковник несколько неуверенно махнул рукой. - Я почти не сплю, а сейчас я читал.

- Что же, сэр... Благодарю вас, сэр. Спокойной ночи.

- Хм... - неуверенно произнес полковник, которому, видимо казалось, что он должен хоть чем-нибудь помочь Питеру. - Может быть, выпьете что-нибудь? У меня есть виски, да я и сам намеревался...

- Нет, сэр. Благодарю вас, сэр, но мне, пожалуй, надо идти...

Через прихожую они шли рядом в неловком молчании. Хозяин жилья открыл дверь. Огромный, краснолицый, усталый и насквозь британский Гейнз, с томиком Роберта Браунинга в руках казался Питеру живым воплощением Полковника Блимпа1. Питер подумал о том одиночестве, которое ночами должен испытывать этот усталый человек в совершенно чуждой для него стране.

- Спокойной ночи, сэр.

- Спокойной ночи...

Дверь закрылась и Питер медленно зашагал вниз по темной лестнице.

Он направился, было, к себе в гостиницу, но представив себе крепко спящего и не громко, но упорно похрапывающего Мака на соседней постели, понял, что не сможет там пробыть ни минуты.

Питер неторопливо шел мимо стоящих на каждом углу вооруженных винтовками полицейских. Он шагал в слабом свете мерцающих уличных фонарей, и далекий стук копыт в ночи казался ему каким-то усталым и немного театральным.