Оливер Голдсмит - Гражданин мира, или письма китайского философа, проживающего в Лондоне, своим друзьям на востоке Страница 37

- В королевстве Бонбоббин, которое, как повествуют китайские хроники, благоденствовало двадцать тысяч лет назад, царствовал принц, наделенный всеми совершенствами, какими обычно славятся королевские сыновья. Красота его затмевала солнце, и оно, находясь в близком с ним родстве, останавливалось порой в небесах, дабы полюбоваться своим родичем. Ум его был столь же совершенен, как и его красота. Он знал все на свете, хотя никогда ничего не читал; философы, историки и поэты представляли на суд принца свои сочинения, и тот был настолько проницателен, что мог судить о достоинствах книги по одному переплету. Героические поэмы, трагедии и пасторали он писал с удивительной легкостью; ему было решительно все равно, что сочинять: песни, эпиграммы или ребусы, но, правда, акростихи он никогда до конца не доводил. Одним словом, волшебница, одарившая его при рождении, наделила принца всеми достоинствами, во всяком случае его подданные их за ним признавали, что, в сущности, одно и то же. Да и сам принц нисколько в этом не сомневался. За свои совершенства получил он и вполне достойное имя: звали его Бонбенин-Бонбоббин-Бонбоббинет, что означает Светоч Солнца.

Так как он был очень могущественным и еще не избрал себе супруги, соседние короли старались с ним породниться. Каждый из них отправлял к его двору свою дочь в великолепном наряде, с пышной свитой, в надежде, что ей удастся пленить его сердце, а потому порой у него одновременно гостило до семисот чужеземных принцесс невиданной красоты и добродетели - каждая из них вполне могла осчастливить семьсот обыкновенных смертных.

Ошеломленный таким разнообразием, великодушный Бонбенин. если бы закон не вынуждал его остановить свой выбор на одной, охотно женился бы на всех сразу, ибо никто не понимал галантного обхождения лучше его. Он проводил несчетные часы в размышлениях, кого сделать своей избранницей. Одна невеста всем была хороша, но ему не нравились ее брови; другая была ярче утренней звезды, но он не одобрял ее фэнхуан; третья плохо белила щеки, а четвертая недостаточно чернила ногти. Но вот после бесчисленных взаимных разочарований и принца и невест Бонбенин остановил, наконец, свой выбор на несравненной Нанхоа, королеве алых драконов.

Приготовления к королевской свадьбе, равно как и зависть отвергнутых девиц, не нуждаются в описании и остаются непревзойденными. В окружении восхищенной толпы придворных красавица принцесса проследовала в королевскую опочивальню, и там, освобожденная от обременительных украшений, взошла на королевское ложе; не заставил себя долго ждать и юный жених. Он вошел яснее утра и запечатлел на ее губах огненный поцелуй, истолкованный свитой как знак того, что им следует удалиться.

Возможно, я должен был упомянуть в самом начале еще одно достоинство принца: он любил коллекционировать и разводить мышей, и, поскольку это было вполне безобидное развлечение, никто из его советников не мешал его прихоти. Принц держал великое множество этих прелестных зверьков в прекраснейших клетках, украшенных алмазами, рубинами, жемчугом, изумрудами и другими драгоценными камнями. Четыре часа ежедневно он предавался этому _невинному_ увлечению, любуясь невинными мышиными проказами.

Но возвратимся к нашей истории. Когда принц и принцесса возлегли на ложе (он - трепещущий от любви, она, как легко вообразить, - от целомудренной боязни), готовые, но еще не смеющие заключить друг друга в объятья, внезапно принц, ненароком бросив взгляд в сторону, увидал очаровательного зверька: белую мышь с зелеными глазами, которая резвилась на полу. У принца уже были голубые мыши, красные мыши и даже белые мыши с желтыми глазами, но он давно жаждал стать обладателем именно белой мыши с зелеными глазами. Горя от нетерпения, юный принц быстро вскочил с постели и попытался поймать маленькую чаровницу, но та мгновенно исчезла, затем что, увы! ее подослала отвергнутая принцесса, а сама она была волшебницей.

Отчаяние принца не поддается описанию. Он обшарил спальню по всем углам и обыскал даже постель, на которой лежала принцесса; принцессу же он несколько раз перевернул с боку на бок и снял с нее все одежды, однако мыши так и не нашел. Принцесса любезно вызвалась ему помочь, но все было напрасно.

- Увы! - воскликнул измученный принц. - Как я несчастен! Какое тяжкое разочарование! Ничего не видел красивей этой мыши! Я готов отдать -полкоролевства и принцессу впридачу тому, кто ее отыщет!

Принцесса, хоть и не очень обрадованная второй половиной его обещания, утешала принца как могла. Она говорила, что у него уже есть сотни мышей и что этого вполне достаточно, чтобы удовлетворить философа вроде него. Правда, ни у одной из них нет зеленых глаз, но он должен благодарить небеса за то, что у них вообще есть глаза. Отличаясь чрезвычайной рассудительностью, она доказывала ему, что непоправимые несчастья следует сносить терпеливо, что роптать в таких случаях бесполезно и что человек рожден для страданий; она даже умоляла его вернуться на ложе, дабы утешить его лаской, но принц был безутешен. Взглянув на нее с тем непреклонным видом, каким издавна славился его род, он поклялся, что не станет спать в королевском дворце и не вкусит невинных супружеских радостей до тех пор, пока не отыщет белую мышь с зелеными глазами.

- Полковник Прихвостинг, скажите пожалуйста, как вам нравится этот нос? -прервал меня его светлость. - Не кажется ли вам, что в нем есть что-то от манеры Рембрандта? Принц, страдающий из-за белой мыши? Какая нелепость! Майор Лизоблюд, не кажется ли вам, что эта бровь очень удалась? Да, скажите на милость, к чему тут зеленые глаза? Забавлять детей? Я отдал бы тысячу гиней, лишь только бы мне удался колорит на этой щеке! Но я вас перебил, сударь, прошу прощения, продолжайте.

Письмо XLIX

[Продолжение сказки.]

Лянь Чи Альтанчжи к ***, купцу в Амстердаме.

Монархи, продолжал я, в те времена отличались от нынешних: дав слово, они его держали. Таким был и Бонбенин, который всю ночь горько жаловался принцессе на свое несчастье, а та вторила его стонам. Когда же наступило утро, он огласил указ, в котором обещал половину своего королевства и принцессу тому, кто поймает и принесет ему белую мышь с зелеными глазами.

Едва был обнародован указ, как во все мышеловки королевства были положены сырные корочки. Сколько поймали и убили мышей - и не сосчитать, но среди них не оказалось мыши с зелеными глазами. Чтобы помочь беде, несколько раз созывали тайный государственный совет, но, хотя в него входили два лучших истребителя мышей и три знаменитых крысолова, заседал он втуне. По поводу столь важного события принцу, как водится, со всех концов страны были присланы верноподданнические адреса с обещанием не щадить ни жизни, ни кошелька, пока мышь не будет поймана. Но и такая преданность государю не помогла: мыши никто не изловил.

Тогда принц сам решил отправиться на поиски, поклявшись нигде не ночевать дважды, пока не найдет мышь. Он покинул дворец и без провожатых пустился странствовать. Он пересек много пустынь, переправился через множество рек, бродил по горам и долам, всюду спрашивая, не видали ли белой мыши, но ее нигде не было.

Однажды, охваченный усталостью, он укрылся от полуденного зноя под изогнутыми листами бананового дерева и погрузился в размышления о своем горе. И тут он вдруг увидел, что к нему приближается безобразная старуха. Ее лицо было так сморщено, а спина так сгорблена, точно ей было не меньше пятисот лет, и кожа была усеяна пятнами, как у жабы, только, пожалуй, еще гуще.

- А! Принц Бонбенин-Бонбоббин-Бонбоббинет, - воскликнула уродливая старуха, - что ты делаешь тут вдали от своего королевства? Что ты ищешь и что привело тебя в царство Муравьев?

Принц, всегда изысканно учтивый, поведал ей свою историю трижды, так как старуха была туга на ухо.

- Что ж, - сказала ему старая волшебница, ибо она была волшебница, - я обещаю сию же минуту добыть тебе белую мышь с зелеными глазами, но только при одном условии.

- При одном! - ликуя, воскликнул принц. - Да назови хоть тысячу! Я с радостью исполню их все.

- Нет, - сказала старая волшебница, - достаточно и одного и притом не столь уж неприятного. Ты должен сейчас же пообещать, что женишься на мне.

Такое условие повергло принца в крайнее смятение. Белой мыши было отдано его сердце, невеста же казалась ему отвратительной. Он попросил у волшебницы время на размышление, так как хотел посоветоваться с друзьями.

- Нет, нет, - воскликнула безобразная старуха, - раз ты медлишь, беру назад свое обещание! Я не собираюсь навязывать свои милости ни одному мужчине. Эй, слуги! - вскричала она, топнув ногой. - Подайте мою колесницу! Повелительница Муравьев королева Барбацела не привыкла к таким унижениям!

Не успела она вымолвить эти слова, как в воздухе появилась огненная колесница, запряженная двумя улитками. Волшебница уже собралась сесть в свой экипаж, но тут принц сообразил, что он может добыть белую мышь сейчас или никогда. И забыв про свою законную супругу - принцессу Нанхоа, он упал на колени перед старухой, умоляя простить его за то, что он по легкомыслию отверг такую красавицу. Этот своевременный комплимент тотчас же умиротворил рассерженную колдунью. Она гнусно ухмыльнулась и, взяв юного принца за руку, повела его в ближайший храм, где их сразу же и обвенчали. Как только церемония была окончена, принц, с нетерпением ожидавший той минуты, когда он сумеет увидать свою желанную мышь, напомнил новобрачной об ее обещании.