Эдгар Уоллес - Рассказы о Шерлоке Холмсе. Король страха (сборник) Страница 4

– Есть новости? – обратился Холмс к инспектору.

– К сожалению, мы пока не сдвинулись с мертвой точки, – развел руками блондин. – Нас ждет коляска, так что можно поговорить по дороге, ведь вы же наверняка захотите увидеть все сами, до того как стемнеет.

Уже через минуту мы вчетвером уселись на удобные сиденья ландо, и коляска с грохотом покатилась по затейливым мощеным улочкам старинного девонского города. Было видно, что инспектор Грегори полностью поглощен этим делом. Сыщик принялся с жаром рассказывать, как продвигается расследование, Холмс слушал его довольно внимательно, лишь изредка перебивая уточняющими вопросами. Полковник Росс надвинул на глаза шляпу и откинулся на спинку сиденья, сложив на груди руки, я же с интересом прислушивался к разговору двух профессионалов. Грегори как раз излагал свою версию событий, которая почти в точности совпадала с предсказанной Холмсом в поезде.

– Кольцо вокруг Фицроя Симпсона почти замкнулось, – подытожил Грегори. – Я практически уверен, что он – именно тот, кто нам нужен. Хотя, конечно, я понимаю, что прямых доказательств у нас нет и какие-нибудь вновь открывшиеся обстоятельства могут полностью разрушить эту версию.

– Что вы думаете по поводу ножа Стрейкера?

– Мы пришли к выводу, что тренер сам, падая, поранил себя.

– Мой друг доктор Ватсон тоже это предположил, когда мы обсуждали дело в поезде. Если все было именно так, это говорит не в пользу Симпсона.

– Несомненно. Ножа при нем не нашли, сам Симпсон не ранен. Вообще масса улик указывает на его виновность. Во-первых, исчезновение фаворита ему очень выгодно, во-вторых, его подозревают в отравлении конюха, в-третьих, не вызывает никакого сомнения, что ту ночь, когда шел дождь, Симпсон провел на улице. К тому же можно упомянуть его тяжелую трость и галстук, найденный в руке убитого. По-моему, этого вполне достаточно, чтобы Симпсон предстал перед судом.

Холмс покачал головой.

– Умный адвокат не оставит от ваших обвинений камня на камне, – сказал он. – Зачем Симпсону было выводить лошадь из стойла? Если он хотел ранить ее, это вполне можно было сделать прямо на месте. У него нашли дубликат ключа? Какой фармацевт продал ему опиум? И самое главное: вряд ли этот человек так уж хорошо ориентировался в незнакомой ему местности. И где он мог спрятать лошадь, тем более такую? Что Симпсон сказал по поводу бумажки, которую хотел передать конюху?

– Он утверждает, что это была десятифунтовая банкнота. В его бумажнике действительно нашли такую банкноту. Однако ваши возражения легко опровергнуть. Это место не было для него незнакомым. Летом Симпсон дважды снимал жилье в Тавистоке. Опиум, вероятно, он привез из Лондона. Ключ Симпсон потом мог просто выбросить по дороге, зачем ему хранить лишнюю улику? Лошадь же, скорее всего, лежит на дне какой-нибудь ямы или старой шахты.

– А что подозреваемый говорит про галстук?

– Он признает, что это его галстук, но утверждает, что потерял его. Однако мы выяснили нечто такое, что может объяснить, зачем он вывел лошадь из конюшни.

Холмс насторожился.

– Мы нашли следы, указывающие на то, что в миле от того места, где произошло убийство, в понедельник вечером останавливались цыгане. Во вторник они ушли дальше. Если предположить, что между Симпсоном и этими цыганами существовал некий сговор, разве не мог он вести лошадь к ним, когда его настиг Стрейкер? Может быть, Серебряный до сих пор находится у них.

– Конечно, такая вероятность существует.

– Мы прочесали все поле в поисках этих цыган. К тому же я лично осмотрел все конюшни и хозяйственные постройки в радиусе десяти миль и в Тавистоке.

– Тут ведь недалеко есть еще одна конюшня?

– Да, и эту деталь ни в коем случае нельзя сбрасывать со счетов. Поскольку их Десборо считается вторым претендентом на главный приз Кубка Уэссекса, они очень заинтересованы в исчезновении Серебряного. Известно, что Сайлес Браун, тренер Десборо, уже сделал большие ставки на предстоящий забег, да и с несчастным Стрейкером они были не в ладах. Впрочем, мы обыскали конюшню Брауна, но не нашли ничего, что могло бы указать на его причастность к преступлению.

– И нет никаких доказательств того, что этот Симпсон действовал в интересах конюшни Мейплтон?

– Ни единого.

Холмс откинулся на спинку сиденья, и разговор прекратился. Через несколько минут коляска остановилась возле стоящей у самой дороги небольшой чистенькой виллы с широким, выступающим над стенами из красного кирпича карнизом. Чуть дальше от дороги, за небольшим загоном, серела длинная черепичная крыша служебного помещения. Со всех сторон виллу окружало утыканное невысокими холмами поле, желтое от начавших увядать папоротников, которое растянулось до самого горизонта. Вдалеке виднелись лишь колокольни Тавистока, да несколько небольших зданий на западе указывали на местоположение конюшни Мейплтон. Мы выпрыгнули из коляски, лишь Холмс остался на своем месте. Он сидел, всматриваясь в небо, и был погружен в свои мысли. Только когда я коснулся его руки, он вздрогнул и порывисто шагнул на землю.

– Простите меня, – сказал он полковнику Россу, который недоуменно взирал на него. – Я немного замечтался.

В глазах своего друга я заметил огонек, а в голосе – скрытое возбуждение, явный признак того, что он нащупал верную нить, хотя я и представить себе не мог, что натолкнуло его на это.

– Может быть, вы хотели бы сразу отправиться на место преступления, мистер Холмс? – предложил Грегори.

– Я, пожалуй, немного задержусь здесь, хочу кое-что уточнить. Тело Стрейкера, очевидно, принесли сюда?

– Да, он лежит наверху. Коронер завтра его осмотрит.

– Стрейкер несколько лет прослужил у вас, полковник Росс?

– Да, и я всегда считал его прекрасным работником.

– Надеюсь, вы осмотрели его карманы, инспектор?

– Все вещи, которые были найдены у него в карманах, сейчас находятся в гостиной. Если хотите, можете на них взглянуть.

– Конечно.

Мы вошли в здание и расселись вокруг стола в небольшой гостиной. Инспектор раскрыл жестяную коробку и высыпал перед нами небольшую кучку предметов. Мы увидели коробок восковых спичек, огарок сальной свечи длиной два дюйма, вересковую курительную трубку с инициалами «A. D. P.», пол-унции нарезанного длинными кусками кавендиша в кисете из тюленьей кожи, серебряные часы на золотой цепочке, пять золотых соверенов, алюминиевый пенал для карандашей, несколько бумажек и нож с рукояткой из слоновой кости, с очень тонким негнущимся лезвием, на котором стоял штамп «Weiss and Co., London».

– Очень интересный нож, – Холмс поднес его к глазам и стал внимательнейшим образом рассматривать. – Пятна крови на лезвии говорят о том, что это именно тот нож, который был найден в руке убитого. Ватсон, если не ошибаюсь, этот нож по вашей части?

– Да, это так называемый катарактальный нож.

– Я так и думал. Очень тонкое лезвие, предназначенное для очень тонкой работы. Довольно странно, что человек, собираясь ночью идти на конюшню и не зная, что его там ждет, решил захватить эту вещицу с собой, тем более что нож мог прорезать его карман и выпасть.

– Кончик лезвия был защищен пробковой насадкой, которую мы нашли рядом с телом, – пояснил инспектор. – Жена Стрейкера говорит, что нож этот лежал на туалетном столике и он прихватил его с собой, когда выходил из комнаты. Как оружие он никуда не годится, но, вероятно, лучшего у тренера в ту минуту просто не оказалось под рукой.

– Очень может быть. А что это за бумаги?

– Эти три листка – оплаченные счета от торговцев сеном. Это – записка с указаниями от полковника Росса. А вот это – счет на тридцать семь фунтов пятнадцать шиллингов, выписанный модисткой мадам Лезурье с Бонд-стрит на имя Вильяма Дербишира. Миссис Стрейкер рассказала, что этот Дербишир был другом ее мужа и его письма иногда приходили на их адрес.

– У мадам Дербишир довольно изысканный вкус, – заметил Холмс, просматривая счет. – Двадцать две гинеи за платье, ничего себе! Однако здесь мы больше ничего нового не увидим, теперь можно и на место преступления сходить.

Когда мы вышли из гостиной, из глубины коридора нам навстречу ступила женщина и положила ладонь на руку инспектора. На ее изможденном бледном лице застыло выражение недавно пережитого ужаса.

– Вы нашли их? Поймали? – быстро заговорила она с придыханием.

– Нет, миссис Стрейкер. Но из Лондона нам на помощь приехал мистер Холмс и мы делаем все возможное.

– А ведь я недавно видел вас на одном приеме в Плимуте, миссис Стрейкер! – неожиданно обратился к ней Холмс.

– Нет, сэр. Вы ошибаетесь.

– Не может быть! Я уверен, что это были вы. На вас еще было серо-голубое шелковое платье, украшенное страусовыми перьями.

– У меня никогда не было такого платья, сэр, – покачала головой леди.

– Ну что ж, должно быть, я и впрямь ошибся, – сказал Холмс и, извинившись, вышел из дома вслед за инспектором.