Ник Картер - Ник Картер против барона Мутушими (сборник) Страница 45

– Нет, нет! Но мне кажется, что злые духи завладели твоим голосом. Я не знаю, на самом ли деле ты пал от руки убийцы или остался жив. Глядя на тебя сейчас, я не могу поверить, что ты Ник Картер. И все же я узнаю тебя по голосу… Объясни мне эту загадку и успокой меня!

Сыщик рассказал гейше обо всем, что произошло, начиная с того момента, как он вышел из ее каюты и до того времени, когда она прочитала извещение.

Когда он окончил свое повествование, девушка уже вполне успокоилась и со счастливым выражением лица смотрела на своего гостя.

– А теперь я пойду к генералу Лакатира и Гарнетту, – заключил Ник Картер.

Но Ота Окума схватила его за руку и воскликнула:

– Нет, не делай этого!

– Но ведь генерал и Гарнетт озабочены тем, что возложенная на них миссия окончилась провалом. Старик, пожалуй, покончит с собой, опасаясь упреков императора.

– Весьма возможно, – проговорила Ота, – что он так и поступил бы, если бы ты на самом деле погиб, но все-таки не раньше, чем доложил бы обо всем микадо. Но ведь он еще до этого узнает, что ты жив. Нет, сейчас не говори ему ничего, пусть все думают, что ты погиб во время урагана.

– Однако таким образом я причиняю лишние хлопоты своим друзьям.

– Это так, но подумай, как велика будет их радость, когда потом они узнают правду. Если ты им откроешься, то снова подвергнешься опасности.

– Как так? Неужели ты хочешь сказать, что генерал или Гарнетт могут выдать меня врагам?

– Они сделают это не нарочно, а невольно: жестами, выражением своих лиц. Те заговорщики, которые собираются тебя убить, прочтут правду на их лицах, как в открытой книге.

– Ты, пожалуй, права, – согласился Ник Картер.

– Послушай меня, сохрани это в тайне!

Сыщик вынужден был согласиться с гейшей.

– Скажи мне, Ота, – спросил он ее, уже собираясь уходить, – о чем ты думала, после того как прочитала извещение о моем исчезновении?

Она покраснела и указала рукой на окно, за которым простиралось бесконечное море.

– Я думала о том, как хорошо будет умереть в синих волнах и соединиться с тобой в царстве теней, – ответила она и опустила глаза.

На вторую ночь после происшествия с Ханчу Ник Картер направлялся к своей каюте – той, которая была отведена ему как японскому торговцу.

Вдруг он остановился, услышав голоса за дверью одной из кают, выходившей в коридор. По-видимому, беседовали два японца. В этом, конечно, не было бы ничего интересного, если бы сыщик не уловил, как говорившие несколько раз произнесли имена генерала Лакатира и его зятя Тома Гарнетта.

Было уже почти двенадцать часов ночи. Загримированный американец весь вечер провел в каюте у капитана.

Ночь стояла тихая, море было глаже зеркала.

Когда Ник Картер приблизился к двери в каюту, он, к изумлению своему, обнаружил, что она открыта. Одновременно с этим и беседа вдруг оборвалась. Заглянув в каюту, мнимый японец увидел, что на нижней койке спит какой-то пассажир.

– Что за чудеса! – проворчал он и отступил на шаг.

Снова послышались голоса. Почему-то Ник Картер то ясно различал каждое слово, то ничего не мог разобрать. Это странное явление, по-видимому, находило объяснение в акустике коридора. Быть может, легкий ветерок доносил до него обрывки фраз.

Ник Картер несколько раз менял свое местоположение, но голоса были слышны только в одной определенной точке, именно там, где он остановился, когда расслышал имена Лакатира и Гарнетта. Как он ни прислушивался, но все же мог уловить лишь отдельные слова: «Мутушими», «месть», «долг».

Однако ему никак не удавалось установить, откуда именно раздавались голоса, так что в конце концов, пожав плечами, сыщик отправился к себе в каюту.

Непосредственно за его каютой находилась узенькая лестница, которая вела на верхнюю палубу. Нику Картеру вдруг захотелось подняться наверх.

Он медленно пошел по лестнице. Когда сыщик оказался наверху, над палубой, он опять услышал голоса. И тотчас понял, каким образом до его слуха долетали обрывки чужого разговора.

Кто-то из пассажиров, тяготясь духотой в своей каюте и стремясь обеспечить в нее постоянный приток свежего воздуха, устроил перед своим окном нечто вроде «ветропровода», прикрепив к правому углу оконного проема кусок парусины.

Голоса доносились из соседнего помещения, «ветропровод» же, так сказать, задерживал их, отражал и направлял вниз.

Ник Картер подкрался к следующей каюте и остановился прямо над парусиновым «ветропроводом». Теперь он отчетливо слышал каждое слово, хотя собеседники разговаривали шепотом.

Сыщик услышал такую фразу:

– А что еще ты хотел сказать об Ота Окума, Ногасука?

– А вот что, – ответил другой мужчина, и Ник Картер тотчас узнал по голосу одного из тех японцев, которые обменялись замечаниями, прочитав извещение о его смерти, – я положительно ее не понимаю. Почему она не утопилась, чтобы последовать за своим возлюбленным? Ведь Ник Картер ее возлюбленный, не так ли?

– Стало быть, нет, – возразил первый, – иначе она наверняка покончила бы с собой.

– Пожалуй, этот американец вовсе не погиб!

– Что ты хочешь этим сказать? – послышался голос третьего участника разговора.

– А вот что, Ито, – раздалось в ответ. – Я слышал, что этот сыщик живуч, как кошка! Всем нам хорошо известно, что один из первых мстителей отправился к генералу Лакатира, раскрыл ему весь заговор и потом убил себя. Поскольку генерал находится тут же, на пароходе, то он, несомненно, сообщил обо всем Нику Картеру, и потому есть все основания предполагать, что хитрый американец водит нас за нос!

– Не слишком ли это смелое предположение?

– Отчего же? Я даже уверен в том, что Ник Картер жив, потому как Ота Окума еще жива!

– Но ведь не может же он находиться где-нибудь вне судна.

– Нет, конечно! Он разгуливает среди нас в качестве пассажира!

– Объяснись.

– Изволь! На следующее утро после исчезновения сыщика среди пассажиров появился новый субъект, которого я раньше на корабле не замечал. Говорили, что до этого он был болен и лежал у себя в каюте. Но я сразу выяснил, что это неправда.

– Каким образом?

– Та каюта до тех пор пустовала. Это очень удобная каюта, которую я осматривал несколько раз, поскольку собирался занять вместо своей.

– Ты это точно знаешь?

– Совершенно.

– Но почему ты раньше не сказал нам об этом? Почему только теперь заговорил?

– Потому, что меня это, в сущности, не касается. Моя работа начинается лишь в Сан-Франциско, а до тех пор я не обязан вам содействовать. Но я все же стал наблюдать за этим новоиспеченным пассажиром.

– И что же ты заметил?

– В первый раз я увидел его на другое утро после исчезновения Ника Картера. Он стоял у входа в дамский салон и внимательно читал извещение. Я же наблюдал за ним и заметил, что он совершенно не был поражен этим известием. Это мне показалось подозрительным. Тут появилась Ота Окума и тоже прочитала сообщение. Когда она отошла, незнакомец последовал за ней. Я был уверен, что, согласно обычаям нашей родины, гейша наденет праздничный наряд и бросится в воду. Но она этого не сделала, она отправилась в свою каюту, куда за ней последовал и незнакомец. Я уверен, что, если бы Ота Окума не знала его, она подняла бы крик. Но, по-видимому, она его сразу узнала и потому осталась спокойна.

– Да, это, действительно, наводит на размышления.

– Пожалуй, ты прав.

– Я убежден, что я прав. Кроме того, я заметил, что этот незнакомец постоянно вертится возле гейши, когда она находится на палубе. Как бы оживленно они ни беседовали, они тотчас умолкают, как только кто-нибудь к ним приближается. Словом, я уверен, что этот мнимый торговец не кто иной, как сыщик Ник Картер, хотя он называет себя Маличи из Нагасаки. Настал твой черед, Куроки, убить его, поскольку ты заменил Ханчу.

– Я не премину сделать это! Я знаю, где находится его каюта, где он теперь обосновался, и я немедленно возьмусь за дело. Подождите меня здесь.

Ник Картер решил действовать незамедлительно. Двух мстителей он знал в лицо: это были Куроки и Ногасука, те два японца, чьи лица он запечатлел в своей памяти, когда они читали объявление. Что касается третьего, по имени Ито, то, к сожалению, Ник слышал только его голос, а заглянуть в каюту не было возможности, так как окно было закрыто занавеской.

«Мне положительно везет, – подумал сыщик, спускаясь по лестнице, – если бы я не услышал имен своих друзей, то никогда не догадался бы подняться на палубу и подслушать беседу, а просто отправился бы в свою каюту и лег спать. А поскольку я очень устал, то заснул бы как убитый, и этому японцу не стоило бы большого труда меня прикончить».

Вернувшись в свою новую каюту, решительный американец немедленно принялся за дело, поскольку Куроки мог появиться с минуты на минуту. Он схватил несколько одеял с верхней койки и положил их на нижнюю постель, так что можно было подумать, что там лежит человек. Из нескольких полотенец, в которые он завернул башмак, сыщик соорудил нечто похожее на голову, натянул на нее парик и накрыл все это сооружение одеялом.