Гор Видал - 1876 Страница 50

— А затем, в подходящий момент, занять его место, которое, конечно, куда более почетно, чем кресло покойного судьи Чейза.

Я безжалостно вонзил в него нож. Он считает меня простачком. Узнав каким-то образом о моих планах, он подумал, что, предложив мне то, что обещал Тилден, он заставит меня молчать относительно его связи с дочерью покойного верховного судьи. Но я не могу себе представить, как я или кто-то другой использует в политических целях этот роман. Только потерпевшая сторона, безумный сенатор Спрейг, может поднять шум — если захочет объединить свои усилия с Блейном или Тилденом, чтобы низвергнуть любовника своей жены… Все это следует обсудить с Биглоу.

Я никогда не узнаю, как собирался мне ответить Конклинг, потому что именно в этот момент подошел служитель и сказал, что сенату предстоит какая-то важная акция и посторонние должны удалиться.

Мы пожали друг другу руки со всей внешней обходительностью.

— Надеюсь вскоре вас увидеть, и княгиню, разумеется, тоже.

Несколько минут назад я спросил Эмму, говорила ли она кому-нибудь о моем желании получить пост посланника во Франции.

— Никогда, папа! Тем более в этой стране волков, или, поскольку мы в Африке, шакалов.

Но когда я передал ей, что сказал Конклинг, она сразу все поняла и смутилась.

— Извини, папа. Я проговорилась. Я обсуждала это с Кейт Спрейг.

— Боже мой!

— Это не так страшно. — Эмма попыталась меня утешить, поцеловала в щеку (меня слегка знобит, першит в горле). — Конечно, я не должна была никому говорить, но Кейт, вся в слезах, столько рассказала мне о своих делах, что мне показалось справедливым кое-что сообщить ей взамен. — Эмма перешла на французский. — Она мне сказала, что Конклинг женится на ней, если она каким-либо законным образом избавится от мужа. Я не знаю, как это точно делается, но…

— Однако ведь есть еще живая и здоровая миссис Конклинг, возделывающая свой сад в У тике.

— Знаешь, я ей сказала то же самое, и Кейт ответила крайне невразумительно на сей счет. А ведь она всегда выражается очень ясно и твердо. Она что-то сказала о разводе…

— …который положит конец карьере Конклинга.

— Я тоже так подумала, хотя, ничего в этом не понимаю. Должно быть, Кейт рассказала Конклингу, что была со мной чересчур откровенна.

Не могу сказать, что я возлюбил Конклинга за его попытку сделать из меня союзника или разоружить, однако его безудержная смелость, конечно, вполне президентская — нет, скорее королевская, а потому не вполне уместная в данное время и в данном месте.

Вечер, проведенный у родственников Джона, в семье Дэев, оказался чисто эпгаровским, но в конфедератском стиле. Хотя дом их сложен из кирпича, он показался мне подозрительно коричневым к концу вечера.

Как и великие ньюйоркцы, Дэи и прочие Реликты редко говорят о политике, по мере возможности игнорируя временных обитателей города — политических деятелей. Однако сегодня даже эти доподлинные — со знаком плюс — Реликты вынуждены были признать, что они заинтригованы скандальной историей Белнэпов. Они знали первую миссис Белнэп, вторую считали несколько безвкусной и, разумеется, осуждали коррупцию.

— В нынешней администрации не с кем поддерживать знакомство, кроме разве бедной кузины Джулии; ей, кажется, удается просто не замечать все неприятное. — Бедная кузина Джулия — это супруга Гамильтона Фиша, официальный обед в нашу честь в его доме нам еще предстоит.

— Презренное занятие — политика, — объявил мистер Дэй, коренастый мужчина с повязкой на одном глазу, которая делала его похожим на пирата. — Занятие на любителя. — На что шестилетний племянник, представляющий какую-то южную ветвь фамильного древа, пропищал:

— А я хочу быть сенатором!

Это вызвало всеобщий смех; мальчика немедленно удалили из гостиной, которая оказалась — несмотря на африканский антураж — точной копией любой из девяти нью-йоркских гостиных достопочтенных братьев.

Внешность миссис Дэй, несомненно, выиграла бы от повязки на одном, а то, пожалуй, и на обоих глазах, потому что эта несчастная страдает от какой-то странной глазной инфекции; она задала мне знакомый вопрос: «Почему вы не остановились в «Уормли»? Это единственное приличное место. Я всегда говорю: останавливаться в «Уилларде» столь же непристойно, как и служить в Капитолии — кругом все эти низкие людишки, которых видишь в общественных местах».

Я взмолился о снисхождении. Эмма не переставала улыбаться. Она вся просто сияла и улыбалась, когда Джон предложил тост в ее честь (я не сумел рассмотреть бутылочную этикетку, но, боюсь, вино было домашнего приготовления. Не от него ли меня лихорадит?).

— За мою будущую супругу! — Джон был пунцового цвета и застенчив, предлагая тост, чем, пожалуй, завоевал мою симпатию. Конечно, он влюблен в Эмму, а сильное чувство (даже в браке) достойно похвалы.

Когда дамы встали из-за стола, Джона и меня принялись развлекать десять вашингтонских джентльменов, все до единого Реликты, абсолютные южане по своим манерам и акценту, не говоря уже о политических убеждениях.

— Я проголосовал бы за шелудивого пса, если бы он баллотировался по списку демократов, — заявил один из них (не слишком лестное объяснение поддержки, которую он оказывает губернатору Тилдену). Хотя политика их не очень занимает, они гневно поносят Блейна, который в недавней речи высказался за лишение гражданских прав Джефферсона Дэвиса, бывшего президента бывшей Конфедерации. Что же касается республиканской партии, то она будет вызывать в этих людях отвращение до тех пор, «пока хоть один солдат федерального правительства будет стоять со штыком у Капитолия любого из южных штатов», — прогремел некий Реликт.

Любопытно, что и десять лет спустя этот конфликт так их волнует. Но ведь следы войны видны повсюду. Город окружают заброшенные форты; и временные уродливые здания, возведенные в качестве казарм, госпиталей и государственных учреждений, так и стоят по сей день. Кроме того, Дэи и их друзья — южане, а Вашингтон является олицетворением южного города, африканского по своей сути; весьма странное место для ведения войны против остального Юга. Достойно восхищения, что Линкольну так долго удавалось избежать покушения. И все же мне кажется странным, что даже теперь федеральные войска по-прежнему находятся в штатах Луизиана, Флорида и Южная Каролина.

— Этим летом я приглашен в Ньюпорт, — сказал мне Джон, пока остальные говорили о недвижимости, единственном предмете, который волнует кровь истинных Реликтов, поскольку многие из них живут продажей или сдачей в аренду домов презренным «проезжим» политикам.

— К Сэнфордам?

— Да. Они — она сказала, что вы с Эммой будете там в июле. Это правда?

— Полагаю, да. — На самом деле я еще не принял решения. Хотя мы с Эммой хотели бы погостить у Дениз, ни одного из нас не прельщает перспектива играть роль публики во время каждодневных непереносимых представлений Уильяма Сэнфорда. Я предпочел бы остановиться у миссис Астор и посещать Дениз как можно чаще. Увы, если не считать туманных намеков, приглашения от Таинственной Розы или ее верного дворецкого так и не последовало. Я сказал Джону, что наши планы еще не определились.

— Мои родители нервничают, — сказал Джон, нервно рассмеявшись. — Они находят, что Ньюпорт столь же отвратительное место, как и Лонг-Бранч, куда ездит президент.

— Высокие стандарты! — воскликнул я. (Уверен, что все дело в вине: у меня боли в желудке, и слабительное было бы весьма кстати.)

Когда мы присоединились к дамам, Дэй одарил нас образцами реликтового остроумия, призванного, вероятно, щекотать нервы и возбуждать смешанное общество.

— Почему, — спросил Дэй у Эммы, — черт так никогда и не научился кататься на коньках?

— Не научился чему? — Эмма овладела еще не всеми глаголами нашего языка.

— Кататься на коньках. Ну знаете, по льду.

— А! Ему хотелось покататься?

— Нет, не в том дело. Но предположим, что ему захотелось бы попробовать. Так почему же он так и не научился?

— Я озадачена, — ответила Эмма.

— Откуда ж, черт возьми, в аду лед?! — Дэй и реликтовые джентльмены гоготали над этим старым, я бы сказал, реликтовым анекдотом, а дамы неодобрительно кудахтали по поводу того, что в их присутствии в такой лукавой форме было допущено богохульство.

Эмма бесхитростно улыбалась. Сент-Гратиен, кажется, принадлежит совсем другому миру, для нас, скорее всего, окончательно потерянному.

2

События последних дней свалили бы любое парламентское правительство. На сегодняшний день администрация Гранта представляет собой сплошные руины, и поговаривают даже о том, что президент, возможно, подаст в отставку.