Томас Майн Рид - Жена-девочка Страница 6

Резкое изменение настроения объяснили его последующие слова.

«Мой бумажник! И в нем тысяча долларов! Все мои деньги! Если я их потеряю, я не смогу более оставаться в гостинице! Я не смогу оплатить счета! И мои бумаги и документы! Некоторые из них очень важны для меня! Боже, помоги мне. Если они утонули…»

Он снова поднялся на утес и снова спустился вниз по ущелью, с такой поспешностью, как будто еще одна прекрасная незнакомка с глазами орлицы звала на помощь. Он уже достиг уровня моря и пошел вдоль берега, когда увидел темный предмет на воде – на расстоянии примерно одного кабельтова18от берега. Это была небольшая весельная шлюпка с двумя гребцами.

Шлюпка направлялась к Восточному пляжу, но гребцы прекратили работать веслами и сидели, опустив их в воду. Они были как раз напротив бухты, в которую наш герой столько раз совсем недавно с трудом пробирался, спасая девушек.

«Какая жалость! – подумал он. – Двадцать минут назад я бы попросил этих людей помочь мне спасти несчастных, и тогда леди не лишились бы этих платков, которые, должно быть, стоили кругленькую сумму, – без сомнения, пятьсот долларов за штуку! Лодка, должно быть, проплывала вдоль берега в это время. Как глупо с моей стороны, что я не видел ее!»

«Что это они остановились? Ага! Мои пиджак и фуражка! Они увидели их, да и я тоже. Хвала небесам, мои документы и бумажник в безопасности!»

Он поспешил было забрать вещи, тем более что прилив угрожал вскоре все затопить, как вдруг заметил темную фигуру какого-то монстра, приближающуюся со стороны моря к тому же месту, куда стремился и он. Когда монстр добрался до мелководья и встал на ноги, он стал виден отчетливо, и охотник с удивлением узнал в чудовище огромную собаку породы ньюфаундленд!

Очевидно, собаку прислали с лодки. И приплыла она для того, чтобы на глазах у охотника подбежать к выступу, схватить в зубы его вещи и затем погрузиться с ними в воду.

Пиджак, сшитый у лучшего портного, тысяча долларов, рассованных по карманам, и документы, стоящие в десять раз больше!

– Назад! Назад! – закричал владелец, помчавшийся к месту находки. – А ну верни мне все это, ты, скотина! А ну верни! Отпусти!

– Давай, вперед! – донесся голос с лодки. – Вперед, Бруно, вперед, умная собака! Еще немного!

Слова эти сопровождались смехом, который эхом отдавался от утеса. Слышны были голоса обоих лодочников.

Лицо охотника стало чернее камней утеса, расположенного позади него, и он от неожиданности застыл на месте. До сих пор он предполагал, что эти люди не видели его и собака была послана, чтобы подобрать вещи, которые могли бы считаться «невостребованной собственностью». Но команда, данная животному, и презрительный смех сразу рассеяли его заблуждения. Джентльмен удостоил гребцов такого испепеляющего взгляда, который мог ужаснуть и более веселых людей, чем они.

Волна справедливого гнева, окатившая молодого охотника, все же не лишила его самообладания. За свою жизнь он много путешествовал по разным странам, преследовал команчей, вышедших на тропу войны, сражался на штыках против лихой кавалерии в Мексике – и нынешний фокус не мог вывести его из себя.

– А ну, дайте команду вашей собаке вернуться назад! – его голос усилило громкое эхо камней утеса. – Верните собаку, или, клянусь небесами, вы оба горько пожалеете об этом!

– Вперед, Бруно! – продолжали подбадривать собаку наглецы, бросая вызов молодому джентльмену. – Вперед, умная собака! Еще, еще немного!

Охотник на мгновение застыл в нерешительности, не зная, как поступить. Догнать собаку было уже невозможно, так же бессмысленно было пытаться достичь вплавь лодки и там рассчитаться с наглецами, которые продолжали безнаказанно оскорблять его.

Однако его растерянность продолжалась недолго, лишь несколько секунд. Оглядевшись в поисках выхода из затруднительного положения, он обратил внимание на свое ружье, все еще лежащее на выступе, там, где он его оставил.

С радостным криком он бросился к выступу, и вот уже оно снова в его руках. Ружье было заряжено крупной дробью, поскольку он как раз охотился на морских птиц, но так и не выстрелил ни в одну из них.

Он не стал тратить время на предупреждение. Наглое поведение двух молодчиков избавило его от церемоний, и, быстро прицелившись, он послал заряд в спину ньюфаундленда. Собака отпустила пиджак, раздалось отвратительное рычание, и раненое животное поплыло к лодке.

Смех больше не отражался эхом от утеса. Он прекратился, как только раздался выстрел.

– Получите вашу собаку! – сказал охотник так громко, чтоб его услышали. – И если вы приблизитесь на вашей лодке, я могу угостить пулей и вас!

Гребцы предпочли не рисковать. Их шутка закончилась неудачно, и, с трудом втащив собаку на борт, они продолжили свой путь.

К счастью для охотника, прилив все еще продолжался, так что его пиджак с долларами и документами вскоре вынесло на берег. Правда, ему пришлось изрядно потрудиться и как следует выжать промокшую одежду, чтобы в ней можно было появиться в гостинице. Хорошо, что ему никто не встретился по дороге от скалистого берега, ставшего единственным свидетелем его подвигов, до «Океанхауза».

«На сегодня довольно приключений!» – пробормотал он, приближаясь к гостинице, заполненной сотнями отдыхающих.

Он не знал, что здесь его ожидал новый сюрприз. Вступив на длинную веранду, он заметил двух господ, появившихся на другом ее конце. Их сопровождала огромная собака, которая нуждалась в медицинской помощи.

Господа также узнали его. Эта встреча была отмечена хмурыми взглядами с обеих сторон, и мрачное настроение участников недавнего происшествия не было развеяно даже гонгом, созывающим постояльцев гостиницы на обед.

Глава VI

ПАРА ЛЮБЯЩИХ СУПРУГОВ

«Жениться по любви! Ах! Каким я был глупцом! – человек, пробормотавший эти слова, оперся локтями о стол и, обхватив руками голову, нервно теребил волосы. – Каким я был глупцом, что женился по любви!»

В ответ послышался женский голос. Приоткрытая дверь распахнулась, и на пороге показалась очень красивая женщина, дрожащая от негодования. Мужчина растерянно посмотрел на нее.

– Ты слышала меня, Франциска? – спросил он тоном, в котором одновременно слышались и упрек, и раскаяние.

– Да, я слышала тебя, Ричард, – ответила женщина, с достоинством входя в комнату. – Ничего не скажешь, твои слова достойны человека, женившегося на мне меньше года назад! Негодяй!

– Ты подобрала мне подходящий эпитет! – парировал мужчина.

– Очень хочешь сделать меня злодеем?

– Не поняла, чем ты недоволен?

– Если бы я не женился на тебе, я имел бы титулованную жену и доход несколько тысяч в год!

– Но я могла бы иметь несколько десятков тысяч в год и мужа-лорда! Я носила бы корону, а ты не можешь мне купить лишнюю шляпку!

– Ах! Как жаль, что ты отказала своему лорду!

– Ах, как мне тебя жаль! Ты не женился на своей прекрасной леди! Получивший отпор Бенедикт,19не в силах более продолжать эту словесную дуэль, опустился на стул и, расположив локти на столе, снова принялся теребить свои волосы.

Его оскорбленная, но торжествующая жена ходила взад и вперед по комнате подобно рассвирепевшей тигрице.

Они были прекрасной парой. Оба были щедро одарены природой: он красив, как Аполлон, а она прекрасна, как Венера. Если бы к этому еще прилагалось хорошее воспитание, они были бы самой прекрасной четой на земле. В данный момент он напоминал Люцифера, а она – разгневанную древнеримскую богиню.

Беседа проходила на английском языке; судя по акценту, и муж и жена приехали из Англии. По полу было разбросано множество предметов, взятых ими с собой в путешествие, и на многих стояло клеймо «Произведено в Англии». Сейчас же супруги находились в Нью-Йорке, снимая квартиру на втором этаже второразрядной гостиницы.

Это неудивительно. Великолепная пара только недавно прибыла в Нью-Йорк на пароходе, пересекающем Атлантику. Меловая таможенная надпись «О.К.» на их багаже была еще совсем свежа.

Если бы свидетелем их диалога стал кто-нибудь знакомый с британской жизнью, он мог бы прийти к некоторым выводам.

Мужчина, очевидно, – прирожденный джентльмен, но так же очевидно, что он воспитывался не в лучшей школе. Зато нет никаких сомнений, что он служил в британской армии. Несомненно и то, что теперь он там уже не служит, хотя отпечаток армейской жизни на нем все еще свеж. Ушел из армии он не по собственной инициативе, а после намека начальника или после некоего «коллективного» письма сослуживцевофицеров с требованием уйти в отставку. Если он и был когда-то богатым, то все свои деньги спустил во время службы. Теперь он беден. Его внешность выдает в нем авантюриста.

Женщина, его жена, – вероятно, авантюристка не меньшая. Ее внешний вид и манеры, эффектное платье, несколько безрассудное выражение лица – все это знакомо каждому, кто хоть раз наблюдал за происходящим на Роттен Роу20. В этой разгневанной красавице он без труда разглядит характерный тип анонимной наездницы – своеобразной «загадки сезона».