Пэлем Вудхауз - Кодекс чести Вустеров Страница 7

- Зато наверняка посмотрит на меня поверх своего пенсне и начнёт фыркать. Хуже не бывает, Дживз.

- Нет, сэр.

- Я имею в виду, даже если б не надо было умыкать серебряных коров, мне вряд ли кто позавидовал бы.

- Да, сэр. Осмелюсь спросить, вы собираетесь выполнить поручение миссис Траверс?

Трудно отчаянно всплеснуть руками, когда ведёшь машину на скорости пятьдесят миль в час, но по правде говоря, мне жутко захотелось ими всплеснуть, и наплевать на последствия.

- Ты попал в самую точку, Дживз. Вот в чем вопрос. Вот почему я мучаюсь. Помнишь, ты пару раз упоминал о типе, который чего-то кому-то не позволил? Ты знаешь, о ком я говорю. У него ещё была кошка.

- Вы имеете в виду Макбета, сэр, персонажа из пьесы покойного Уильяма Шекспира. Речь шла о том, что позволил он «сейчас решусь я» прислуживать «не смею я», вокруг и около бродил, как бедный кот из древней поговорки.

- Я его прекрасно понимаю. Мне тоже не легче. Я в нерешительности, Дживз, я колеблюсь: так можно сказать?

- Вне всяких сомнений, сэр.

- Когда я думаю, что меня навсегда отлучат от кухни, где командует божественный Анатоль, у меня руки чешутся умыкнуть корову как можно скорее. Но когда я вспоминаю, что моё имя в Тотли-Таузр давно смешано с грязью, и старикашка Бассет принимает меня за нечто среднее между разбойником с большой дороги и мелким жуликом, который тащит всё, что плохо лежит:

- Сэр?

- Разве я тебе не рассказывал? Вчера мы с ним в очередной раз сцепились. Теперь он считает, что если я и не король преступного мира, то по крайней мере один из его первых заместителей, враг рода человеческого, по которому тюрьма плачет.

Я вкратце рассказал Дживзу о моих вчерашних приключениях, и, можете представить себе мои чувства, когда я заметил, что бессовестного малого мой рассказ вроде как развеселил. Дживз не часто улыбается, но в данную минуту губы у него определённо задёргались.

- Забавное недоразумение, сэр.

- Забавное, Дживз?

Он сразу понял, что перехватил через край. Черты его лица приобрели былую строгость, а губы перестали отплясывать лезгинку.

- Прошу прощения, сэр. Мне следовало сказать «досадное недоразумение».

- Вот именно. Давно бы так.

- Вы не могли не почувствовать некоторой неловкости, встретившись с сэром Уаткином в подобных обстоятельствах.

- И я почувствую куда большую неловкость, если он застукает меня за воровством его любимой коровы. Я так и вижу, как он хватает меня за руку на месте преступления.

- Я прекрасно вас понимаю, сэр. Теряется уверенность в себе от мрачных дум и тяжких размышлений, и вечные дерзанья и стремленья бессильной поступью в небытие уходят.

- Вот-вот. В самую точку. Ты прочёл мои мысли, Дживз.

И я уставился на дорогу, мрачнея всё больше и больше.

- К тому же, Дживз, тут имеется ещё одна сложность. Даже если я решу умыкнуть корову, где мне взять время? Так просто, за здорово живёшь, её не стащишь. Надо придумать какой-нибудь план, разработать программу действий, ну, и всё такое. А как я могу придумывать и разрабатывать, когда первым делом мне необходимо решить проблему Гусика?

- Совершенно справедливо, сэр. Затруднительное положение.

- К тому же, мало мне было своих хлопот, Стефи свалилась мне как снег на голову. Помнишь третью телеграмму, которую я получил утром? Её прислала мисс Стефани Бинг, кузина мисс Бассет, проживающая в Тотли-Тауэре. Весьма хрупкая девица невысокого роста, одним словом, пигалица.

- О, конечно, сэр. Я прекрасно помню мисс Бинг. Очаровательная молодая леди.

- Может, она и очаровательная, но что ей от меня надо? Вот в чём вопрос, Дживз. От Стефи можно ждать любой пакости, так что теперь мне и с ней не будет покоя. Ну и жизнь!

- Да, сэр.

- Тем не менее, закусим нижнюю губу и прорвёмся, что?

- Безусловно, сэр.

Пока мы беседовали, машина, как вы понимаете, не стояла на месте, и я чуть было не прозевал столба, на котором было написано: «Тотли-на-нагорье, 8 миль». Вскоре нас окружили деревья, сквозь которые ясно просматривался дом эрла.

Я притормозил.

- Конец пути, Дживз?

- Думаю, вы правы, сэр.

И, естественно, я оказался прав. Мы проехали ворота и остановились у входной двери, где дворецкий сообщил нам, что мы не ошиблись адресом и прибыли куда полагается, а именно, в логово сэра Уаткина Бассета.

- Чайльд Роланд до Башни тьмы добрался, сэр, - тихо сказал Дживз, когда мы выходили из машины, но, по правде говоря, его острота до меня не дошла, и поэтому, пробормотав что-то неопределённое, я переключил внимание на дворецкого, который говорил не переставая, видимо, желая сообщить мне нечто важное.

Насколько я понял из его путаных объяснений, он пытался сказать, что если я надеялся поразвлечься в приятной компании, то выбрал неудачное время для визита, так как сэр Уаткин вышел подышать свежим воздухом.

- Он прогуливается в саду вместе с мистером Родериком Споудом, сэр.

Я вздрогнул. После истории в антикварном магазине имя «Родерик», как вы понимаете, запечатлелось в моей душе надолго, если не навечно.

- Родерик Споуд? Высокий парень с крохотными усиками? Смотрит так, словно в два счёта может открыть консервную банку взглядом?

- Да, сэр. Он прибыл вчера из Лондона вместе с сэром Уаткином. Они ушли сразу после ленча. Мисс Медлин находится в доме, но неизвестно, где именно.

- А мистер Финк-Ноттль?

- Мне кажется, он вышел, сэр.

- Да? В таком случае я тоже прогуляюсь.

Честно признаться, я обрадовался, что какое-то время никого не увижу. Мне хотелось поразмышлять в одиночестве, и я принялся расхаживать взад-вперёд по открытой террасе, обдумывая сложившуюся ситуацию.

Не стану скрывать, услышав о том, что в доме обосновался Родерик Споуд, я окончательно расстроился. Я думал, он обычный клубный знакомый старика Бассета, который занимается делами в Метрополии, а не шляется где не попадя, чтобы убить время. Его пребывание в Тотли-Тауэр подкосило меня хуже не бывает, потому что вдвойне осложнило задачу, при мысли о которой даже у самых известных героев затряслись бы поджилки.

Сами понимаете, что я имею в виду. Я имею в виду, попробуйте себе представить, что почувствовал бы бедолага-преступник, если б приехал прикончить кого-нибудь в загородный дом и неожиданно обнаружил бы там не только Шерлока Холмса, но ещё и Эркюля Пуаро, решивших вместе отдохнуть денёк-другой.

По правде говоря, чем больше я думал о том, как стащить серебряный кувшинчик, тем меньше мне хотелось его воровать. Я изо всех сил напрягал свои мозги, стараясь найти такой выход, чтоб и волки были сыты и овцы целы. Я размышлял над своими возможностями, исследовал, так сказать, разнообразные пути, и ходил по террасе, склонив черепушку, в надежде, что в голову мне придет какая-нибудь гениальная мысль.

Но в голову мне лезла всякая чушь, вроде той, что старикашка Бассет вложил свои деньги, лучше не придумаешь. Я большой знаток и ценитель загородных имений, и должен признаться, к Тотли-Тауэр трудно было придраться. Прекрасный фасад, большая усадьба, аккуратно подстриженные лужайки и так далее, и тому подобное, создавали атмосферу покоя и благополучия. Вдалеке мычали коровы, блеяли и чирикали овцы и птицы в указанном порядке, а совсем рядом неожиданно раздался звук выстрела, видимо, кто-то охотился на кроликов. Может, в Тотли-Тауэре и властвовала гнусность человеческая, но внешне всё здесь радовало глаз.

Я ходил взад и вперёд, прикидывая, сколько времени потребовалось старому мошеннику, если, скажем, он штрафовал на пятёрку по двадцать человек в день, чтобы заграбастать данное имение, когда моё внимание невольно привлёк интерьер комнаты на первом этаже, который прекрасно просматривался сквозь распахнутые застеклённые двери.

Я увидел нечто вроде гостиной в миниатюре, если вы понимаете, что я имею в виду, где вам с трудом удалось бы повернуться, потому что она была до отказа забита стеклянными футлярами, которые в свою очередь были до отказа забиты всевозможными серебряными предметами. Совершенно очевидно, именно здесь находилась коллекция Бассета.

Я остановился. Какая-то неведомая сила, казалось, заставила меня шагнуть в открытые двери. И в следующую секунду, хотите верьте, хотите нет, я очутился, как говорят французы, tet-a-tet со своей старой подружкой, серебряной коровой. Она стояла в небольшом футляре у входа, и я уставился на неё через стекло, тяжело дыша.

Можете представить себе мои чувства, когда я убедился, что футляр не заперт.

Я его открыл.

Я протянул руку и выудил из него корову.

Честно признаться, я и сам не знаю, собирался я просто повертеть её в разные стороны, а затем поставить на место, или покончить с этим делом, изъяв корову у Бассета раз и навсегда. Я помню только, что никакого плана у меня в то время не было. Можно сказать, в ту минуту я сильно смахивал на кота из древней поговорки.

Однако, мне не дали, как выразился бы Дживз, проанализировать ситуацию, потому что в этот момент голос за моей спиной произнёс: «Руки вверх!» и, обернувшись, я увидел на пороге Родерика Споуда. В руках он держал ружьё, и дуло его было направлено приблизительно на третью пуговицу моего жилета.