Фарли Моуэт - Проклятие могилы викинга Страница 8

Все пошли в дом. На сей раз Эуэсин засветил свечу.

- Сейчас не опасно, - уверил он друзей. - Он говорит, самолет остался на ночь в стойбище элдели, белые поставили рядом с ним палатку и спят.

- Разузнай про все! - нетерпеливо воскликнул Джейми.

Несколько минут Эуэсин и Зэбэдис перебрасывались словами. Потом Эуэсин перевел:

- Белых трое. Один полицейский. Один управляет самолетом. И один доктор. Они привезли и Мэдиса - это чипеуэй, который поехал на юг за помощью и чуть не умер на Оленьем озере. Белые велели ему показать дорогу на Север. Он не знал, что у нас тут беда. А когда они сели на Танаутском озере, мой отец улучил минуту и все ему растолковал. И еще отец вот что передал мне через Мэдиса. Велел, чтоб мы спрятали наши меха и уходили на Север, если сумеем. Говорит, полицейский разозлился, что тебя нет ни на Макнейрском озере, ни на Танаутском. Отец говорит, они теперь вовсю примутся тебя искать. Велел нам отослать Анджелину в стойбище Деникази: через несколько дней он сам за ней приедет.

Деникази тоже кое-что передал. Тоже велит нам поскорей уходить на Север. Он послал нам два каноэ и Зэбэдиса. Зэбэдис проведет нас к тундре тайными тропами. Сказал, белые видели дым над домом: глядишь, утром сюда прилетят. Надо скорей уходить.

Джейми и Питъюк забросали Эуэсина вопросами, а он переводил их Зэбэдису, но тот прибавил только, что Деникази сдержал слово и постарался сбить белых со следа. Когда белые ушли в свою палатку, со стойбища вместе с Зэбэдисом тихонько выехала еще одна упряжка. Они ехали кружным путем почти до самого Кэсмирского холма, а потом вторая упряжка свернула в сторону. Она пошла серединой северо-западного рукава озера и тем же путем еще до рассвета вернется, так что можно будет подумать, будто след ее начинается от дома Кэсмира. Скорей всего, самолет полетит по этому ложному следу. А тем временем Зэбэдис поведет мальчиков по малым водоемам к реке Пьютхау. По этой реке они пойдут на Север, причем первых два перехода будут делать только по ночам.

- Деникази здорово все продумал! - восхищенно сказал Джейми. - План вроде лучше не надо. Как по-вашему, ребята?

- Все хорошо, - ответил Эуэсин, - только вот одно: как быть с Анджелиной? Не оставлять же ее здесь. И к чипеуэям ей одной тоже идти нельзя...

- А я все равно туда не пойду! - решительно перебила Анджелина. Может, они и хорошие люди, да только я их не знаю и не останусь у них. Пойду с вами...

- Нет, не пойдешь, - сердито оборвал Джейми.

- Почему "не пойдешь", Джейми? - вмешался Питъюк, который до того почти все время молчал. - Она обед варит, упряжкой правит, гребет тоже. Чем хуже нас? У нас два каноэ, два парень в каждый. Нет, - он слегка покраснел, два парень в один каноэ, один парень и девушка - в другой.

- К черту! - крикнул Джейми. - Никаких девчонок!

- Не кричи, Джейми, - сказал Эуэсин. - Я знаю, что делать. Пускай она едет с нами первую часть пути, пока Зэбэдис не повернет назад. А тогда он возьмет ее с собой и довезет прямо до Танаутского озера. Я думаю, он не откажется. Сейчас спрошу.

Услыхав вопрос Эуэсина, Зэбэдис впервые толком посмотрел на Анджелину. И, как показалось Питъюку, пронзительный взгляд его черных глаз задержался на милом ее лице и стройной фигурке дольше, чем следовало. Наконец чипеуэй обернулся к Эуэсину и кивнул.

- Ладно, свезу ее домой, - сказал он.

Другого выхода у них не было; Джейми волей-неволей согласился. Часом позже путники собрались у тайника, который с таким трудом устроила Анджелина. Все необходимое для путешествия она еще тогда увязала в тюки, которые теперь в два счета погрузили на тобогганы и нарты. И вот четыре упряжки во главе с санями Зэбэдиса, на которых горой высились обе лодки, двинулись по освещенному луной сосновому лесу к поджидавшей их на Севере тундре.

6. ЗЭБЭДИС

Они пустились в путь уже за полночь, а ведь до свету надо было уйти от дома Кэсмира на безопасное расстояние. Однако двигаться все равно приходилось медленно. Луна хоть и светила, но выбирать дорогу в сумрачном сосновом лесу было нелегко. Снег лежал глубокий, а наст совсем тонкий, так что тяжело груженные нарты и тобогган то и дело проваливались; скоро собаки совсем выбились из сил. Ни одного седока они бы не свезли. Даже Зэбэдис, у которого груз был самый легкий (каноэ весили всего по сорок фунтов), и тот шел впереди упряжки, прокладывая ей дорогу.

Часа в два ночи они добрались до первого звена в цепи маленьких озер, по которым пролегал их путь, и тогда идти стало легче. Анджелина еще накануне устала до полусмерти и сейчас еле передвигала лыжи. Она старалась не отставать, никто не слышал от нее ни единой жалобы. Но когда в конце первого озера сделали короткий привал, Зэбэдис кинул на нее быстрый взгляд и что-то отрывисто сказал Эуэсину.

- Он говорит, у него груз легкий, - сказал Эуэсин сестре. - Говорит, дорога сейчас получше, ты можешь сесть на его сани. Садись, не то скоро тебя совсем ноги держать не будут.

Слишком измученная, чтобы спорить, Анджелина послушно сняла лыжи, забралась на сани Зэбэдиса и свернулась там под оленьей шкурой.

Упряжки медленно перевалили через невысокий, поросший ельником водораздел, спустились к следующему озерку. Но когда они снова выехали на крепкий гладкий лед, Зэбэдис погнал собак быстрей, оставив мальчиков далеко позади. Они не стали беспокоиться - ведь след его саней был ясно виден, но когда они достигли третьего озерка, Зэбэдис со своей упряжкой уже окончательно исчез из виду. Увидели они его лишь тогда, когда заходящая луна поблекла в опаловом свете зари, а темно-синий снег стал угрюмо-серым. К этому времени они пересекли глубоко врезавшийся в сушу залив Кэсмирского озера (при этом они держались поближе к берегу, чтобы скрыть свой след) и подошли к другому заливу, от которого начинался волок к бассейну реки Пьютхау.

У волока их ждал Зэбэдис. На его санях все еще крепко спала Анджелина.

- Он спрашивает, пойдем ли мы дальше, - объяснил Эуэсин Питъюку и Джейми.

- По-моему, еще час можно идти, - ответил Джейми. - Вряд ли патрульные полетят не поевши, да и мотор им надо разогреть. Продвинемся еще немного. Уж очень мало мы отъехали от дома Кэсмира.

Так и сказали Зэбэдису. Он кивнул, тотчас крикнул собакам и был таков. Мальчикам пришлось отправиться следом, не дав отдыха ни себе, ни собакам.

Они нагнали его снова на опушке густого темного ельника, на берегу южного рукава Рыбачьего озера. Зэбэдис уже проложил путь в самую гущу зарослей; скоро и сани, и упряжка были надежно укрыты.

Утро настало ясное, светлое - погода самая что ни на есть летная. Чутко прислушиваясь, не раздастся ли шум мотора, ребята позавтракали пресными лепешками и холодной олениной. Все изнемогали от усталости. Покормив собак, расстелили на еловых ветках меховые одеяла и легли. Питъюк и Зэбэдис мигом уснули; скоро их примеру последовали Эуэсин с Анджелиной. Одному только Джейми от волнения не спалось.

Долго он лежал в полудреме. Снег подтаял, большие комья, шурша, упали с еловых ветвей. Джейми сразу очнулся, сердце его громко стучало. Попытался было уснуть, но едва задремал, как снова встрепенулся от далекого, еле слышного звука - будто загудел комар.

На этот раз ошибки быть не могло. Джейми дотянулся до Эуэсина, потряс его. Мальчики сели и молча, вытянув шеи, напряженно прислушивались к далекому жужжанию. Медленно, но верно звук становился громче. Сердце Джейми сжалось: да, конечно, воздушные преследователи напали на их след! Но, по счастью, далекий звук снова стал слабеть. Вскоре тишину вокруг нарушал лишь гортанный крик ворона, парящего высоко в пустынном небе.

- Они пошли по ложному следу, Джейми, - сказал Эуэсин и шумно перевел дух. - Все в порядке. Теперь они нас не найдут.

Понемногу Джейми успокоился и, вконец измученный, погрузился в сон, точно в глубокий колодец. Он проспал почти весь день. Наконец открыл глаза оттого, что кто-то коснулся его лица. То была Анджелина. Она подала ему кружку мясного супа (Эуэсин, осмелев, разжег маленький костер) и робко улыбнулась.

Джейми приподнялся на локте, взял у нее из рук кружку, небрежно поблагодарил. Анджелина отошла, а ему вдруг захотелось узнать, что же она о нем думает: ему стало немного совестно.

На вторую ночь беглецы ушли далеко вперед. Они двигались по реке и озеру Пьютхау; лед покрыт был твердым пластом прибитого ветром снега, собаки бежали ходко. На время последнего перегона Зэбэдис уговорил Анджелину опять сесть в его сани, потом снова оторвался от остальных упряжек. Они добрались до привала на берегу Гусиного озера почти часом позже него.

Когда мальчики приехали, здесь уже горел костер. Зэбэдиса нигде не было видно, зато Анджелина сбежала с берега им навстречу как-то уж очень явно обрадованная. Эуэсин, который знал нрав сестры куда лучше, чем остальные, был озадачен. Не в ее это характере - так открыто выражать свои чувства. Когда все наскоро поели, а Джейми с Питъюком пошли кормить собак, Анджелина отвела брата подальше и что-то торопливо зашептала ему на ухо. Эуэсин слушал и становился все мрачней и мрачней. Через час из лесу неожиданно появился Зэбэдис: он ходил охотиться на оленя, но вернулся ни с чем. Эуэсин словно бы и не заметил его, Анджелина не стала разжигать для него костер, разогревать еду. Зэбэдис посмотрел на них долгим взглядом, но промолчал. Сам развел огонь, сам разогрел еду и пошел есть в сторонку, там же приготовил себе и постель.