Андрей Иванов - Славное море. Первая волна Страница 9

Еще поднялся лебедь. Холодно вверху стало, дышать трудно. Чувствует — слабеют крылья, шум в голове. И понял молодой лебедок, что зазнался он, не по силам дело затеял.

Поднимался еще на зорьке, а сейчас уже солнце взошло. Глянул вниз, а вся земля, как небо, синим дым­ком подернута, совсем не видно, куда лететь надо.

Затосковал лебедь, крикнул что было силы. Но ни­кто ему не отозвался.

Глянул еще раз на землю и удивился: там такой же рог месяца виднеется.

«Значит, было когда-то у месяца два рога, — поду­мал он. — Один, видно, сломался и упал на землю».

Обрадовался лебедок и поспешил скорей к земле. Чем ниже летит, тем теплее и легче дышать станови­лось.

Спустился вниз, а рог месяца оказался большим светлым озером. Значит, упал сверху, ударился о горы и стал чистой прозрачной водой.

Понравилось лебедку на Байкале. Прожил у нас це­лое лето один. Осенью пристал к пролетной стае и уле­тел на юг. Весной вернулся уже не один, а с молодой лебедкой. С тех пор и повелись у нас на Байкале свои лебеди...

— Это, должно быть, правда, — сказал Матвей и за­ботливо пригладил вихрастые волосы.— Наш Байкал и на карте, как месяц, лежит.

— Истинная правда, — подтвердила рассказчица.

— Почему же они теперь не на Байкале, а на Лебе­дином озере живут? — спросил Бадма.

— Эта птица тишину любит. На Байкале теперь ко­раблей много ходит и штормит часто. А на Лебедином озере и от людей далеко, и безветренно там.

— Далеко ли до Лебединого озера? — полюбопытст­вовал Чимит.

— Тебе и туда захотелось?

— Захотелось, — сознался Чимит. — Только не пус­тят теперь никуда.

— Туда-то пустят. Для вашего роста это озеро те­перь не так уж далеко.

Через несколько дней после беседы с бабушкой Да­римой в колхоз пришел лесник. Он принес постановле­ние сельского Совета выделить ему трех колхозников на несколько дней.

Наталья Цыреновна испуганно замахала руками:

— Где я людей возьму? Все на промысел ушли. Да­же ферму почти без работников оставили.

— Не торгуйтесь, Наталья Цыреновна, — не торо­пясь говорил лесник, пожилой мужчина с широкими ры­жими усами.— Это же постановление Совета. Как же ты его не выполнишь?

Наталья Цыреновна притихла, задумалась. Через минуту она снова вскинула большие, широко открытые глаза и с надеждой спросила:

— А ребят послать можно, Артем Сазоиович?

— Мне же не грибы собирать, — обиделся лесник.

— Да они уже большие, — заверила Наталья Цыре­новна. — Один шестой класс кончил.

И чтобы окончательно уговорить лесника,   подошла ближе, легонько взяла его за рукав белого парусиново­го костюма.  -

— Мы тебе не троих, а десять выделим. На этот раз задумался лесник.

— Ладно,.давайте ребят. Только самых старших,—-согласился он. —На свой риск беру. Может, что и вый­дет.

Утром у здания правления колхоза выстроились де­вять мальчиков.

У каждого за плечами был вещевой мешок с продук­тами и парой белья. У пяти человек — легкие топоры. Бадма держал поперечную пилу, Матвей и Чимит — ло­паты.

Взяли четыре чайника и по эмалированной кружке. ПОХОД

Тыра—река мелкая, но широкая и стремительная. Вода в ней теплее байкальской, но такая же чистая и светлая. Тыра становилась глубокой и бурливой только в конце мая, в период таяния снега в горах. Сейчас по­ловодье прошло, вода спала.

Тропа шла вдоль низкого берега. Иногда она укло­нялась далеко в сторону, иногда приходилось идти у самой воды.

Вблизи Байкала, по низкому берегу и на островах, росли такие густые заросли тальника, что пройти по ним можно было, лишь врубаясь топором или по готовым, давно кем-то проложенным тропам.

Дальше от Байкала низкий берег выравнивался, под­нимался выше. Здесь среди тальников острыми верши­нами пробивались ели и лиственницы.

Еще дальше берег становился суше, веселее. На пес­ке и гальке лежал большой слой чернозема. Здесь росли старые лиственницы, белоствольные березы, краснели стволы высоких сосен.

Там, где плотными рощами зеленели тальники, юти­лась птичья мелкота. Пели птицы здесь дольше и азарт­нее, потому что сюда позднее приходило утро.

У тальников цепочка ребят сильно растянулась. Чи­мит, шедший с лесником впереди, остановился и стал пропускать ребят мимо себя.

— Эй, Тарас, что задумался? — крикнул он похоже­му на Бадму толстяку, но с курчавыми золотистыми во­лосами. На плечах у того висела на ленте войлочная бу­рятская шляпа.

— Чего стоишь? Птиц, что ли, заслушался?

— Ага,— обрадовался Тарас.

Чимит не вернулся к леснику, а пошел последним. Боялся, что кто-нибудь отстанет и тогда придется тра­тить время на поиски.

У берега реки тайга стала гуще. С дерева на дерево перелетали кедровки. Где-то в стороне настойчиво тара­банил по дереву лесной лекарь — дятел.

На самую маковку островерхой ели уселась кукуш­ка. Она усердно кланялась в сторону высокой горы. Но голос ее внизу был еле слышен.

— Ишь как гостей встречает, — сказал Матвей. — Кланяется нам. Дескать, милости просим.

— Так и должно быть, — отозвался лесник.—Чело­веку все должно поклоняться. Он хозяин на земле.

Впереди к реке вплотную подступила высокая гора.

За поворотом гора оказалась изрезанной выступами, террасами, глубокими щелями. В этих каменных щелях жили тысячи стрижей.

Ребята остановились. Столько птиц еще никому из них не удавалось видеть. Они тучей носились над рекой.

— Ой, ой, вороны! Гнезда   разоряют! — с тревогой крикнул Матвей.

Черные сибирские вороны действительно липли к ска­лам, разыскивая гнезда, чтобы их разграбить.

— Эх, р-ружья нет, — сказал Матвей.

— Это Ни к чему, — заметил лесник. — Всех воронов в тайге не перебьешь. Да и стрелять здесь неловко. Вы­стрелишь по одному ворону, а убьешь десяток стрижей. А гнезда в таких щелях так запрятаны, что вороне до них не добраться. Да и птицы, когда их много, умеют постоять за себя. Посмотрите-ка!..

Он показал рукой на край скалы.

Ребята одобрительно загудели. Там катался огром­ный птичий клубок. Он спускался ниже и ниже, одно­временно все отдаляясь от скалы. Наконец клубок рас­пался, и из него шарахнулась в сторону ворона.

Птицы с криком яростно нападали на ворону, не да­вая ей подняться.

Наконец ворона, видно, поняла, что путь вверх для нее окончательно закрыт. Она сложила крылья и кам­нем полетела вниз. Преследовавшие ее птицы, не ожи­давшие такого маневра, отстали.

Над водой ворона широко раскинула крылья и поле­тела, почти касаясь воды. Рот ее был широко открыт. Она пролетела недалеко от путников и юркнула в лес­ную чащу.

Ребята зашумели:

— Вот так наелась!

— Отлетала по этой дорожке!

— Вот видите, какая польза всем вместе жить, — сказал Артем Сазонович.—Ласточки совсем маленькие пичужки, а когда они вместе, любого врага осилят. Дружба да лад в жизни — великое дело.

Птицы снова подняли пронзительный крик. Мимо ска­лы быстро летел серый ястреб. Но он не решился при­близиться к птичьим гнездам. Летел осторожно, с огляд­кой.

— Поодаль, с опаской пробирается, — качнул голо­вой Артем Сазонович. - Видно, когда-нибудь проучили и его, вот теперь и сам сторонится.

Он проследил за полетом ястреба и добавил:

— В тальники подался. Там мелкие птицы порознь живут.

ЧУДЕСНЫЙ ОСТРОВ

Солнце поднялось высоко. Тянуло к воде. Самые высокие деревья почти не давали тени. Ребята совсем притомились.

Шедший впереди Бадма повернулся и поднял руку. Все остановились и озадаченно посмотрели на Бадму.

— Братцы, а мы ведь сегодня ни разу не искупа­лись. Надо сделать привал. — И он решительно начал снимать рубашку.

— Не советую, — спокойно заметил Артем Сазоно­вич.

— Почему? — удивился Бадма. — Ведь тут и дно хо­рошее.

— Вода холодная.

— Я в Байкале купался, а в Тыре вода куда теплее.

— Только не здесь, — спокойно возразил лесник. Бадма с рубашкой в руке упрямо   пошел к берегу.

Шагнув в воду, он будто обжегся, быстро переступил с ноги на ногу.

— Да-а, — сказал он смущенно и стал   выбираться на берег. — В такую воду лезть не поманивает.

— Что за штука? — удивился Чимит. — Все купают­ся в Тыре, а тут даже Бадма вылез обратно.

Бадма раздраженно отозвался:

— Попробуй сам. Не вода, а настоящий лед.

— Пройдем километра три, там можно будет ку­паться.— Лесник повернулся и зашагал вперед.

Тропа ушла в тайгу, пересекла сырую лощину, йо­том вновь вывела к берегу реки.

На берегу росла густая трава. Посредине реки тя­нулся большой и высокий остров. На нем росли листвен­ницы, ели, несколько берез.

Остров отделялся от берега неширокой, но полновод­ной протокой.

— Отойдите   подальше   от  берега, — распорядился

Артем Сазонович.

— А почему? — спросил Бадма, снова возвращаясь к

обрыву.

— Отойди, не озоруй! — повысил голос лесник.— Во­да подмывает берег.