Учение о цвете - Иоганн Вольфганг Гёте Страница 14

цветов, мы возбуждались до известной степени патологически, поддаваясь отдельным ощущениям и чувствуя себя то в живом и стремительном состоянии, то в вялом и тоскливом, то возвышаясь до благородного, то опускаясь до пошлого, – то теперь врожденная нашему органу зрения потребность в цельности выводит нас из этой ограниченности; глаз сам дает себе свободу, порождая противоположность навязанного ему единичного впечатления, и тем самым – удовлетворяющую цельность.

813. Таким образом, насколько просты те собственно гармонические контрасты, которые даются нам в этом узком круге, настолько важно указание, что природа имеет тенденцию через цельность вести нас к свободе и что на этот раз явление природы непосредственно достается нам для эстетического употребления.

814. Мы можем сказать поэтому, что цветовой круг, как мы привели его, уже по самому материалу вызывает приятное ощущение; и здесь же уместно будет упомянуть, что радугу неправильно приводили до сих пор в качестве примера цветовой цельности; ей ведь не хватает главного цвета, чистого красного цвета, пурпура, который не может возникнуть, так как у этого явления, так же как и у традиционного призматического изображения, желто-красный и сине-красный цвета не могут встретиться.

815. Природа вообще не дает нам ни одного общего феномена, где цветовая цельность была бы вполне налицо. Экспериментами можно вызвать таковую в ее совершенной красоте. Но как все явление располагается в круге, это мы лучше всего поймем, нанеся пигменты на бумагу, при наличности природных задатков; после некоторого опыта и упражнения мы в конце концов всецело проникаемся идеей этой гармонии и храним ее в уме.

Характерные сопоставления

816. Кроме этих чисто гармонических сопоставлений, которые сами собой возникают и всегда связаны с цельностью, есть еще другие, которые создаются произволом и которые нам легче всего отметить указанием, что в нашем цветовом круге они располагаются не по диаметрам, а по хордам, и притом прежде всего с перескакиванием одного цвета.

817. Мы называем эти сопоставления характерными, потому что во всех них есть что-то значительное, навязывающееся нам с известным выражением, но не удовлетворяющее нас, так как все характерное возникает только благодаря своему выделению из целого, как часть, стоящая в связи с этим целым, не растворяясь в нем.

818. Зная цвета как в их возникновении, так и в их гармонических соотношениях, мы можем ожидать, что и характеры произвольных сопоставлений будут обладать самым различным значением. Рассмотрим их поодиночке.

Желтый и синий

819. Это самое простое из таких сопоставлений. Можно сказать, что в нем – всего слишком мало: так как в нем нет ни следа красного, то ему слишком далеко до дельности. В этом смысле можно назвать его бедным и – так как оба полюса стоят на самой низкой ступени – пошлым. Зато у него то преимущество, что он стоит ближе всего к зеленому цвету. Значит, к реальному удовлетворению.

Желтый и пурпур

820. Несколько одностороннее, но ясно-веселое и великолепное сопоставление. Оба конца активной стороны выступают рядом, но непрерывное становление не выражено.

Так как из их смешения в виде пигментов можно ожидать желто-красного, то они до известной степени заменяют этот цвет.

Синий и пурпур

821. Оба конца пассивной стороны с уклоном верхнего конца в активную сторону. Так как смешение того и другого дает сине-красное, то эффект этого сопоставления тоже приближается к этому цвету.

Желто-красный и сине-красный

822. Взятые вместе, они, как потенцированные концы обеих сторон, отличаются возбуждающим, ярким характером. Они дают нам предчувствие пурпура, который в физических экспериментах и получается из их соединения.

823. Таким образом, эти четыре сопоставления обладают тем общим свойством, что из их смешения получались бы лежащие между ними цвета нашего круга; это бывает уже тогда, когда сопоставление состоит из мелких частей и рассматривается издали. Плоскость с узкими синими и желтыми полосками кажется на некотором расстоянии зеленой.

824. Когда же глаз видит рядом синий и желтый цвет, он находится в удивительном состоянии, все время пытаясь породить зеленый, но это ему не удается, и потому он не может осуществить ни спокойствия в частности, ни чувства цельности в общем.

825. Итак, отсюда видно, что мы не напрасно назвали эти сопоставления характерными и что характер каждого из них должен стоять в связи с характером единичных цветов, из которых они составлены.

Бесхарактерные сопоставления

826. Мы обращаемся теперь к последнему виду сопоставлений, которые легко отыскать на круге. Это будут те, которые обозначены меньшими хордами; здесь перескакивают не через промежуточный цвет, а только через переход из одного цвета в другой.

827. Эти сопоставления можно, я думаю, назвать бесхарактерными, так как цвета лежат здесь слишком близко друг к другу, чтобы впечатление от них могло стать значительным. Однако бо́льшая часть все же в известной степени правомерна, отмечая движение между двумя точками, отношение между которыми, однако, едва ощутимо.

828. Так, желтый и желто-красный, желто-красный и пурпуровый, синий и сине-красный, сине-красный и пурпуровый выражают ближайшие ступени потенцирования и кульминирования и при известных пропорциях масс могут оказывать недурное действие.

829. Желтый и зеленый всегда отличаются пошло-веселым, синий и зеленый – пошло-отталкивающим характером; поэтому наши добрые предки и называли это последнее сопоставление шутовским цветом.

Отношение сопоставлений к светлому и темному

830. Эти сопоставления можно очень разнообразить, взяв оба цвета светлыми, оба темными, один светлым, а другой темным, причем, однако, все, имевшее силу вообще, должно иметь силу и в каждом особом случае. Из того бесконечного многообразия, которое при этом получается, мы укажем лишь на следующее.

831. Активная сторона, сопоставленная с черным, выигрывает в энергии; пассивная проигрывает. Сопоставленная с белым и светлым, активная сторона теряет в силе; пассивная выигрывает в веселости. Пурпуровый и зеленый цвет рядом с черным имеет темный и мрачный вид, рядом с белым, напротив, ласкающий.

832. Сюда присоединяется еще то, что все краски могут быть более или менее загрязнены, до известной степени сделаны неузнаваемыми и в таком виде сопоставлены частью друг с другом, частью с чистыми цветами, благодаря чему получаются бесконечные вариации, но, однако, сохраняет силу все, что было сказано о чистых цветах. 〈…〉

Исторические замечания

〈…〉 834. Указанные основоположения были выведены из человеческой природы и из признанных соотношений цветовых явлений. В опыте нам попадаются как согласные с этими основоположениями факты, так и противоречащие им.

835. Люди природы, некультурные народы, дети проявляют большую склонность к цвету в его высшей энергии, значит особенно к желто-красному. У них есть также склонность к пестрому. Пестрое же получается, когда цвета в своей высшей энергии сопоставляются без гармонического равновесия. Если, однако, это равновесие, в силу инстинкта или