Падение Эдварда Барнарда - Моэм Сомерсет Уильям Страница 9

Бэйтмен тяжело опустился на стул.

- Не понимаю я тебя, - сказал он.

- Это пришло ко мне не сразу. Мало-помалу я полюбил здешнюю жизнь, ее непринужденность, ее досуг, полюбил здешних людей, их добродушие, их беззаботные улыбки. Я стал думать. Прежде у меня на это никогда не хватало времени. Я стал читать.

- Ты всегда читал.

- Я читал, чтобы сдать экзамены. Читал, чтобы суметь поддержать разговор. Читал в поисках нужных мне сведений. Здесь я научился читать удовольствия ради. Я научился разговаривать. Известно тебе, что беседа одно из величайших удовольствий в жизни? Но для этого нужен досуг. Прежде я всегда был слишком занят. И понемногу все, что казалось мне таким важным, значительным, стало казаться довольно-таки мелким и пошлым. Что толку в этой вечной суете, в постоянном напряжении? Вот я вспоминаю Чикаго и вижу мрачный, серый город, сплошной камень - точно тюрьма, - и непрестанную суматоху. А к чему все эти усилия? Так ли надо жить? Для того ли мы родились на свет, чтобы спешить на службу, работать час за часом весь день напролет, потом спешить домой, обедать, ехать в театр? Так лия должен проводить свою молодость? Ведь молодость коротка, Бэйтмен. А когда состаришься, чего тогда ждать? Утром спешить из дому на службу и работать час за часом весь день напролет, а потом снова спешить домой, обедать, ехать в театр? Если сколачивать состояние, быть может, оно того и стоит, - не знаю, это зависит от характера; ну, а если ты не стремишься к богатству, тогда чего ради? Я большего хочу от жизни, Бэйтмен.

- Что же тогда ты ценишь в жизни?

- Боюсь, ты станешь смеяться надо мной. Красоту, правду и доброту.

- Неужели ты думаешь, что не найдешь всего этого в Чикаго?

- Некоторые, может быть, и найдут, а я - нет. - Эдвард порывисто поднялся. - Говорю тебе: когда я думаю, что за жизнь я вел в прежние времена, меня охватывает ужас, - с силой воскликнул он. - Меня дрожь пробирает, когда я думаю, какой опасности я избежал. Я и не знал, что у меня есть душа, пока не приехал сюда. Останься я богатым человеком, я потерял бы ее безвозвратно.

- Как ты можешь говорить такие вещи? - с негодованием крикнул Бэйтмен. - Мы часто спорили об этом.

- Да, знаю. С таким же успехом глухонемые могут спорить о музыке. Я никогда не вернусь в Чикаго, Бэйтмен.

- А как же Изабелла?

Эдвард подошел к краю веранды и, облокотившись на перила, заглянул в колдовскую синеву ночи. Когда он обернулся, Бэйтмен увидел на его лице улыбку.

- Изабелла чересчур хороша для меня. Ни одной женщиной я не восхищался так, как ею. У нее великолепная голова, и она так же добра, как и красива. Я уважаю ее энергию и ее честолюбие. Она рождена для успеха. Я ее совершенно не стою.

- Она думает иначе.

- Но ты должен ей это объяснить, Бэйтмен.

- Я? - воскликнул Бэйтмен. - Кто угодно, только не я.

Эдвард стоял спиною к ярко сияющей луне, и лица его нельзя было разглядеть. Неужели он опять улыбается?

- Даже и не думай что-либо скрыть от нее, Бэйтмен. Она ведь так умна, она в два счета все у тебя выпытает. Лучше уж сразу расскажи все начистоту.

- Не понимаю, о чем ты говоришь. Конечно, я расскажу, что виделся с тобой. - В голосе его звучало волнение. - Честное слово, просто не знаю, что ей сказать.

- Скажи, что я ничего не добился. Скажи, что я не только беден, но и доволен этим. Скажи, что меня прогнали со службы за лень и нерадивость. Скажи обо всем, что ты видел сегодня вечером, и обо всем, что я сказал тебе.

Неожиданная мысль осенила Бэйтмена, он вскочил и, не владея собою, в смятении посмотрел на Эдварда.

- Боже милостивый, ты что, не хочешь на ней жениться?

Эдвард серьезно взглянул на него.

- Я не могу просить ее вернуть мне слово. Если она пожелает, чтобы я сдержал его, я сделаю все, что в моих силах, чтоб быть ей хорошим, любящим мужем.

- И ты хочешь, чтобы я передал ей это, Эдвард? Нет, я не могу. Это ужасно. Никогда ей не приходило в голову, что ты не хочешь на ней жениться. Она любит тебя. Да разве могу я причинить ей такую боль?

Опять Эдвард улыбнулся.

- Почему бы тебе самому не жениться на ней, Бэйтмен? Ты любишь ее с незапамятных времен. Вы прекрасная пара. С тобой она будет совершенно счастлива.

- Не говори так. Я не могу этого вынести.

- Я отказываюсь в твою пользу, Бэйтмен. Ты лучше меня.

Было что-то в тоне Эдварда, что заставило Бэйтмена быстро вскинуть на него глаза, но Эдвард смотрел серьезно, без улыбки. Бэйтмен не знал, что сказать. Смущение овладело им. Не подозревает ли Эдвард, что он приехал на Таити по ее поручению? И как это ни было ужасно, он не мог совладать с собой, сердце его ликовало.

- Что ты сделаешь, если Изабелла напишет тебе и разорвет вашу помолвку? - медленно произнес он.

- Как-нибудь переживу.

Бэйтмен был так взволнован, что не услышал ответа.

- Хоть бы уж ты был одет по-человечески, - с досадой сказал он. - Ведь тут решается судьба. Из-за этого твоего нелепого костюма все выглядит таким ужасно несолидным.

- Уверяю тебя, что в парео и в венке из роз я могу быть столь же серьезен, как в цилиндре и смокинге.

Тут новая мысль поразила Бэйтмена.

- Эдвард, а ты делаешь это не ради меня? Я не знаю, но, может быть, от этого вся моя жизнь пойдет по-другому. Ты не жертвуешь собой ради меня? На это, знаешь, я согласиться не могу.

- Нет, Бэйтмен. Здесь я отучился от глупостей и сантиментов. Я очень хочу счастья и тебе и Изабелле, но и сам вовсе не желаю быть несчастным.

Его ответ несколько охладил Бэйтмена. Это отдавало цинизмом. А Бэйтмен был не прочь сыграть роль благородного героя.

- Неужели ты собираешься прозябать здесь всю свою жизнь? Да это же настоящее самоубийство. Когда я вспоминаю твои смелые мечты после окончания колледжа, я просто поверить не могу, что ты способен удовольствоваться местом продавца в жалкой лавчонке.

- Ну, это только на время, и я набираюсь здесь неоценимого опыта. У меня другие планы. Арнольду Джексону принадлежит островок в архипелаге Паумоту, около тысячи миль отсюда, - лагуна, окруженная полоской суши. Он там насадил кокосовые пальмы. Он хочет отдать его мне.

- Почему это? - спросил Бэйтмен.

- Потому что, если Изабелла вернет мне слово, я женюсь на его дочери.