Максим Александров - Сеть Индры. Сеть Индры, Мистерия о Геракле, рассказы, стихи

Сеть Индры

Сеть Индры, Мистерия о Геракле, рассказы, стихи

Максим Александров

© Максим Александров, 2017

ISBN 978-5-4485-3020-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

В оформлении книги использованы иллюстрации из средневековых рукописей.

Вместо предисловия

Отзывы читателей (из соцсетей):

Для меня эта книга – причём не только собственно роман «Сеть Индры», но и все тексты, входящие в этот сборник – это, прежде всего, инструмент для работы с сознанием, объект медитации. Смыслы, заложенные в ней, кажется, неисчерпаемы. Постоянно открывается что-то новое, и ты вдруг начинаешь понимать что-то очень важное и интересное в тексте, чего не видел до того. Сеть Индры, да…

Что касается этой книги как литературного произведения… Я мало сведущ в литературном искусстве, поэтому компетентно судить о художественных достоинствах не могу – могу лишь как рядовой читатель. Чтение текста доставляет реальное наслаждение, самим своим слогом, мягким и текучим, живым и глубоким. На самом деле – это огромная редкость, когда язык книги и ход мысли автора приносит такое удовольствие. Это буквально пальцев одной руки хватит, чтобы пересчитать. Можно сидеть и просто смаковать.

Порекомендовать эту книгу могу решительно всем. Кто-то, безусловно, останется от неё в недоумении: это как заглянуть в толстую и явно интересную книгу на незнакомом языке. Всё так занимательно и картинки удивительные, но, ни шиша не понятно. Кому-то она обязательно понравится. Но предугадать заранее – кто станет поклонником этой книги – я не берусь. Я видел случаи, когда даже маленькие дети слушали её с восторгом.

Что сказать?.. Книга, к которой я обращаюсь, когда бывает неспокойно на сердце, и странная тревога томит и зовет… Книга, которую я люблю читать по вечерам, ложась в постель, останавливаясь на распахнувшейся наугад странице…. Удивительная светлая книга, читая которую вдруг понимаешь, что обыкновенная зеленая лягушка, живущая в садовой бочке, на самом деле – Звезда. «И светит всем в доме»… А Божье царство – здесь и сейчас, совсем близко – живет и дышит, и растет и ширится.

Соприкосновение с путниками из «Сети…» дарит читателю самые разные образы – космической музыки, запутавшейся в струнах мироздания; вечного странника, старающегося вырваться из колеса бесконечно повторяющихся событий; столкновения двух неподвластных человеческому уму сил, которое оказывается всего лишь актом творения чего-то нового. А нашему воображению останется только сплести все символы в увлекательную и запоминающуюся историю…

Сеть Индры

роман

Часть 1

Никогда я ещё не слышал рассказа, где было бы столько разных происшествий, случившихся с таким количеством разнообразных персонажей.

– Скажите, а вы сами имеете представление, о чём вы рассказываете? – спросили мы его тут. Он сказал «нет», но поручился, что каждое его слово – чистейшая правда, потому что его тётка всё это видела собственными глазами.

Глава 1. Свиток

Фрагмент 1.

Раби Ицхак был недоволен днём. День проскользнул между пальцев как трёхгрошовая монета. Скрип тележного колеса вывел его из задумчивости. «Частности затемняют смысл, – произнёс он, – и недостойно сожалеть о потерянном».

Козы щипали чахлую траву у дороги, вечер надвигался, как грозовая туча.

В стороне от дороги он заметил человека, сидящего на камне. Тот был без шапки, седые волосы его были всклокочены, чёрный плащ небрежно брошен на траву. Подойдя ближе, Ицхак увидел, что это Лёв Цви – раби из Праги. В левой руке тот держал свиток, в правой подкову.

– Раби! – воскликнул Ицхак – уж не принесло ли Вас ветром? Когда вчера западный ветер повалил плетень у самого дома старого Лейб-Шимона, я подумал: наверное, такой сильный ветер принесёт нам какие-нибудь новости. Но никак не думал, что это будете Вы!

Лёв Цви поднял голову. Он был так лёгок, что Ицхак испугался, что раби опять унесёт ветром, как пух от одуванчика.

– Ицхак, – сказал Лёв Цви, – этот ветер – Божий ветер. Вчера у меня был конь, сегодня осталась подкова. Только что я был в мирах светов НаРаНХаЙ, а теперь держу в руках этот свиток.

Они пошли сквозь поля в надвигающемся сумраке, и их тени скользили за ними.

– Вам надо выпить мёду, раби, – говорил реб Ицхак, – пойдёмте в трактир и попросим горячего мёда.

– Частности затемняют смысл, – говорил он, – Моше оставил нам Тору, Ари открыл «Зоар». Этого нам хватит до дней Машиаха. Зачем нам ещё один свиток?

Лёв Цви молчал.

В полутёмном трактире они слушали треск поленьев.

– Возможно, это ошибка с Его стороны – негромко сказал Ицхак.

– Не нам исправлять Его ошибки – глухо отозвался Лёв Цви.

Только через несколько минут, после того, как почтенные раввины ушли, трактирщик заметил забытый ими свиток. Он выскочил, чтобы догнать гостей, но они словно растворились в ночи.

Текст 1

Главное, пиво здесь дешёвое. И ещё свобода. Свобода – это когда можно спать до двенадцати, и ни одной московской рожи на улице, и луг у речки в жаркий денёк – это луг, а не пастбище для машин и не тюленье лежбище. А ещё тишина, на стуке ходиков и кваканье лягушек настоянная. И на площади соловей поёт, а по улицам утки ходят. Откроешь окно, а там туман, или солнце из-за холма, или, там, воробьи, а не… сами знаете что. И чай свежий, и никого над душой.

– Дай топор, дров наколю!

– Не дам, отдыхай.

И следить, как луч ползёт по пыльному ковру, и мириады миров-пылинок носятся в бесконечном пространстве комнаты.

И люди здесь интересные. К примеру, Бесштанов.

Матвей Савельич Бесштанов всегда готов поделиться своим счастьем с окружающими. «Рудик! Голубчик ты мой! – восклицает он, хватая тебя за рукав. – Это был самый обычный камень, но я всё-таки решил его перевернуть. Ведь никогда не знаешь, что будет, если ты перевернёшь камень. И что же? Боже мой! Там оказались рунические письмена!»

С детства Матвей Савельич любил ковыряться по склонам и карьерам и разглядывать камни. Он собрал их огромное количество – самых разных и удивительных камней. Он находил каменные архивы древних цивилизаций и каменные протезы, каменные генераторы и окаменевшие покрышки, камни со следами динозавров и камни, оплавленные при посадке летающих тарелок, языческих идолов и стреляные гильзы в куске угля. Однажды он нашёл окаменевшую газету миллионлетней давности и разобрал почти половину текста, писанного почему-то по-арабски. А стариннейший еврейский свиток с пророчествами о конце света Матвей Савельич как-то просто подобрал в траве, прогуливаясь по парку.

По древним текстам Матвей Савельич настоящий специалист – он прочёл их все. Письмена этрусков, хараппские иероглифы, кохау ронго ронго он щёлкает как орешки, вооружась старым русско-немецким словарём. Ежегодно Матвей Савельич совершает научные революции. Он закрыл как поддельные все старые цивилизации, зато открыл множество новых. К примеру, раскопал в окрестностях Вышгорода на Александровом Погосте гиперборейское городище и даже реконструировал гиперборейский язык, оказавшийся удивительно похожим на украинский. А роясь там же в поисках гробницы Чингисхана, нашёл могилу Пруса – брата Августа-кесаря.

И если мир ничего не узнал об этих удивительных открытиях, то меньше всего в этом вины самого Матвея Савельича. Если у вас есть немного времени, он с удовольствием расскажет, как обивал пороги Рыбакова и Петракова, Лихачёва и Лигачёва, Янина и Янаева, Фоменко и Доренко, и как академик Рыбаков, взяв его под руку, тихо и наставительно объяснил, чтобы он придержал свои открытия при себе, потому, что хотя всё и было не так, как пишут в учебниках, но остальным про это знать не надобно. Потому как тут задействована такая большая политика, что смертным и не подступится. В другом варианте рассказа Рыбаков грозно кричал из-за стола: «Да как ты посмел! Эти надписи сам Грозный запретил расшифровывать!» И ударом кулака разбивал пепельницу.

И потому Матвей Савельич публикует в местной газете только самые безобидные из своих открытий. Но, конечно, побеседовать о них Матвей Савельич любит.

Меня он впервые изловил в одно в меру прекрасное утро. Совершая по своему обыкновению утреннюю пробежечку, Бесштанов зорким взглядом краеведа сразу приметил незнакомую фигуру с мольбертом, хмуро обозревавшую окрестности с высоты кургана. Подойдя, он вкрадчиво взял меня под локоток и начал говорить в своей обычной манере, переходя сразу к сути вопроса: «Как Вы думаете, почему Александр Сергеевич назвал своего героя Руслан? Вы ведь знаете, что Пушкин был пророком, и волхвом в 17-ом поколении, он ничего просто так ни делал. Вы, понятно, скажете, что корень здесь „Рус“, как скажем в „Рустам“ – т.е. рус там. А что в таком случае означает – „лан“? Ну что? А?» Тут он сделал эффектную паузу, напряжённо глядя на собеседника, словно пытаясь воззвать к моему лингвистическому дарованию.