Андрей Красноборов - Фотобукво (сборник)

Фотобукво

Андрей Красноборов

© Андрей Красноборов, 2015

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero.ru

Фотобуква №1. Самое начало

Сегодня во сне опять кто-то требовал любви – подумала Она, запустив руки в длинные шатеночные волосы. Они были изрядно запутаны, как были запутаны и догадки: кто был тот требовательный персонаж из приходящих глубоких снов. Снова и коротко поразмыслив, соорудила лицом гримасску и растянулась буквой Ж на постели, жмурясь. Вот же действительно интересно – полюбопытствовала сама у себя, – а жуки спят ли зимой.

Загудела клякса пересечения Молдавской и Победы проспекта – она приоткрыла ставни балконной рамы. Лето. Город геройствует до полудня, после же – потеет, капризничает, сучит трамваями. Жара. Даже вода кипит в животе чайничка. Вода уже кипит в животе чайничка, в животе чайничка, в животе чайничка. Выкл. Жестяная коробочка с чаем оказывается на столе. Бока гайвани и пиал важно сбрасывают последние капли омытой воды: этакие надутые генералы чайных сражений. Они словно последние самураи передвигаются в утреннем процессе заваривания по бамбуковому полю чабани и передвигаются они по-шахматному. То есть передвинул и ошибся, останешься без чая, а стало быть без ясной мысли и плавности движений.

Мысль, прервавшаяся еще у окна, пробежала, подразнивая, по нейронам мозга, однако тут же была нагло смыта первым глотком чайной смолы. Пьешь чай, будь любезен, останови внутренний монолог. Не терпит он этого, не любит. А как остановишь – пропадут слова, а со словами – суета. Вот так и пей, не спеша лей.

«Утро какое хорошее». – подумала Она, улыбаясь и теребя букву «Й» девичьей ладошкой. Буква была плотной и картонной, и была она оранжевого цвета. «Ну и что это за алфавитный элемент». – удивилась Она.

***

Я стал растворяться в мелодии, наушники натянув на свою голову, и ложечкой разминая мясистое брюшко дольки лимончика в пакетированном стакане. В иллюминаторе облачно напудрено и квадратики сельхоз угодий. В салоне самолета – туалетная очередь. Молодая соседка не обращает на меня внимания. Зато увлеченно глядит в сочный экран Айпода другого соседа по трехместному седалищу поперек салона. Тот целенаправленно тыкал-жал на экран – игрался стало быть.

А мне представилась добрая Dendy и восьмибитные картинки. Когда в конце каждого уровня (помните? не?) выходил некий главный персонаж – босс и предстояла главная битва. На ум пришел такой сценарий: на авансцену подвала выходит главнюк и толкает ногой пивную кегу опа-опа, наровя попасть в тебя. Тебе остается лишь вовремя подпрыгивать хоп-хоп. Ну конечно, думалось мне на балкончике восьмого этажа, легко пружиниться от земли и уворачиваться от снарядов-катунов, начнись игра прямо в этот момент. Да если бы я восседал на высоте Уральских гор, я думал бы ровно также – с высоты ведь виднее. Хотя там гораздо больше хочется пить. Поэтому сойдя с подъемника, я купил бутылочку холодненькой водички, благо на самой вершине возведен ресторан-киоск. Я топтал луга Альп, а удивил меня Урал. Он остался на фотопленке в кадрах. Седой, но могучий, как ноги олимпийских девчонок. Я грел его камни, теребя бородку и допивая воду. Чая бы сюда и хорошо бы уже начать писательствовать.

Фотобуква №2. На реке

Я еду поездом, за окном зной: воды бы колодезной. От вокзала Челябинска до Барнаула железка протяженностью примерно в 30 (тридцать) часов. А поезда, нужно заметить, я с детства люблю и езжу на них охотно, если не считать лапши быстрого приготовления. По вагону можно ходить до самовара и обратно, кружку наполнив крутым кипяточком. Разрешается также посещать неудобные кабинки туалетов, в которых дотрагиваться руками до чего-либо крайне не хочется. Еще мне по душе слушать соседей по моей купешке (или быть гостем в их). Прослушивание меня приводит к самосозерцанию, этакому медитативному посещению медиатеки воспоминаний, где, быть может, содержатся полезные опыты, о которых я благополучно или верно подзабыл. К примеру, от бабушки с внуком я вспомнил про технику чтения в школе. Когда после щелчка секундомера нужно было быстро-быстро, но разборчиво читать, а после учительница с карандашом в руке считала отчеканенные вслух слова. Для чего? Я вспомнил свой рекорд: 197 слов за 60 секунд. И что? Как мне это пригодилось? Вспомнить мне это не удалось.

А между тем за окном пролетали маленькие речки, но были они не за окном, а под мостом, и, вероятно, впадали в реки побольше, а там уж – в совсем огромные. А родиться на берегу реки и соответственно стать речным человеком это тоже самое, что угадать метку под одним из трех мутных стаканов шарлатана, который изрядно их перетасовав, приглашает вас выбрать, – чрезвычайно сложно и непредсказуемо. Ведь речные люди они отличны от других людей, к примеру, людей равнины или степи. Они как-то неуловимо уважительно относятся к вечно убегающему водоему, называют Рекой и любят разную рыбу, и разбираются в ней. Да, еще такие жители отлично плавают в воде. Однако есть и такие, словно сами рыбы: пойманы на пиво. Эти восседают по берегам, а если дело в городе – вдоль набережных, и направляют в горло струи пенного. Все мы люди и ничто человеческое нам не чуждо. Так вот я всегда завидую речным людям, что они могут топтать набережные своими air max, дышать речным воздухом. Хотя будь я речным человеком, я бы вряд ли ходил на реку, или, по крайней мере, не восторгался бы так, как восторгаюсь сейчас.

С недавнего времени открыл для себя ОУ74 (seventy-four), рэп Танкограда. И мне вкатывает, нужно вам сказать. И вообще Челяба мой город, хотя все улицы его я не знаю, а о некоторых даже и не представляю. Буквально сегодня остановился на Соне Кривой. чтобы понаблюдать за городом из-под стекол темных очков, как был тут же озадачен: где улица Карла Либкнехта. Две девчонки вглядывались в те же стекла моих очков. Не вопрос, Дубль ГИС нам все расскажет, стоит только правильно набить экраном телефона имя улицы (или фамилию улицы?). После они благодарили, а я уже не слушал, мне в тот момент открылось буквально следующее. Однажды поднимешься на крыши многоэтажек и обнаружишь там обособленную жизнь, локальный город, который живет сам по себе, совершенно в отрыве от города, в котором живешь ты сам: свои дома, свои магазины, свои придорожные кафе, в которые падают звезды. И удивишься. Что также чудесно и полезно для твоей половой функции.

Фотобуква №3. Путь к себе

Это место вы не найдете на карте, ни в одном навигаторе, ни через теорию шести рукопожатий. У него даже нет географических координат. Гугль будет лишь пожимать плечами, а Яндекс навязчиво спрашивать – вы в Челябинске? Наверняка, каждый кто читает эти строки вопрошает – о чем ты, факинг щит, все-таки говоришь. А речь таки идет о Я, то есть о пути к себе.

Никогда не знаешь, когда он начинается и особенно где: его не ищи, он сам найдет. И начинаться он может тогда, например, когда ты отказался от алконапитков, или когда вы задумали восстановить старую церквушку в уединенной деревне. Или как у меня – поход в турагенство: футболки, билеты, будильник в три часа ночи, самолет, большое синее море, лучезарный Крит, отель – вертится солнце.

Город Херсонисос приглашает путников на свои улочки, узкие словно шерстяные нитки клубка судьбы. И каждая из них концом своим угасает на теле набережной, то есть упирается в прибрежную улицу. Но угасают они феерично, словно искрятся бенгальские огни в стаканах пина колады – и вся набережная гирлянда переливается лавками с греческой снедью, кальянными диванчиками, тавернами, коктейль-барами и шатрами для диско-диско. Дневное солнце прогревает изрядно эти вереницы и сплетения, поэтому после его захода здесь повсюду и неспеша чадит в воздухе добро и радость мира. А в сердце поселяется именно та благодарность, которую затеняет по обыкновению суета и ерунда: за пищу и вино, за тепло и гостеприимство, за встречи и моменты.

Каждый из знатоков, читающий меня, ровно как и я сам, слышал неоднократно окончание вседействующей формулы счастья – чувствовать каждый момент (..+..+..+чувствуй каждый момент=счастье). Поупражняйся и прочувствуй. Волны моря подкатывают к ступням, стемнело, горит керосиновая лампа на столике. Днем здесь купальный пляж, вечером же пляж деликатесов и яств – ресторанчик, один из многих. Ты сидишь на мягком пуфике, а тот прямо на песочке, и перепускаешь из руки в руку бокал местного красного вина. Оно добротно и сказочно ласкает язык, оставляет ноты и послевкусия, просачивается в горло, остужая шипящие мысли. Капля к капле, бокалы, платья. И ты смотришь в лоно моря, но ничего не видно – так темно. И нет суеты и размышлений – так хмельно. Лишь ты и волны, которые подкатывают прямиком к ступням. Сначала это было ощущение бесконечности, а через 61 день открылось другое: здесь неполно употребить мало или много, долго или очень долго – когда ты понимаешь свою целостность с окружающим миром, то нет ни мер, ни весов, ни предметов, даже твоего тела – приходит великая гармония. Конечно, это открывшееся ускользает мимолетно, иначе я бы уже был духовным наставником у знатоков. Однако с того момента видно путь, видна суть.