Анастасия Дудина - Дьябло. Жертва станет охотником

Дьябло

Жертва станет охотником

Анастасия Вячеславовна Дудина

© Анастасия Вячеславовна Дудина, 2017

ISBN 978-5-4485-4893-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

1 глава

Голова сильно гудела, в ушах пульсировал стук крови, который с каждой секундой затихал. Девушка ощущала липкую жидкость, в которой лежала. Иной раз она не хотела открывать глаза, ощупывала холодный пол тонкими пальцами. «где я?» судорожно пыталась вспомнить все, что было до этого. Словно пазлы память распалась на мелкие кусочки и потеряла единую картину. Сейчас она только чувствовала холод от каменного или бетонного пола, не видела ничего во тьме, пожирающей ее со всех сторон. Она никогда не испытывала такого страха. Только он наполнял собой ее голову и тело. Затем последовала небольшая вспышка. Она зажмурила глаза. Память резко вернулась к ней, передав картинки прошлого. Вспомнила…

Ночь. Загородный дом, который стоял близ коттеджного поселка, но не входил в его территорию. Тихое, спокойное место. Можно было заметить шуршание колес проезжающей машины, которая мчалась по дороге, находящейся вдали от этого укромного места. Или услышать нарастающий шум ветра, бегающий по кронам деревьев. Кроме этого дома тут стояло еще пять, но они были разбросаны в безумном порядке. Место, где стоял дом не было забыто или заброшено. Всегда тихо, одиноко, никого поблизости. Расслабься, почувствуй уединение. Ближайшие автомагистрали находились в 10 минутах езды. Вдохнуть воздух, растянуться на мягкой траве под корнями деревьев, впиться в траву пальцами. И тогда почувствуешь себя частью природы. С каждым вздохом будет поглощать тебя, шептать на ухо песни. Хорошо… Не правда ли? Людям, живущим здесь кажется, что покой столь идеального места сложно нарушить, но, к сожалению, это не так.

Небольшая светлая спальня. За окном дождь. На улице слякоть. Самая не любимая часть поздней весны, наверное для всех, кто не замечает красоты. Обыкновенная погода для Лондонских дней.

В кровати тихо дремлет девушка. Её белоснежные длинные волосы волнами лежат на подушке. Девушка не видит сны, но все равно каждые полчаса вздрагивает от ощущения, что падает. Все привычное, любимые звуки, предметы, как вон тот маленький плюшевый мишка, окружают ее. Игрушка старая и является ее талисманом. Мишка сидит на полочке, свесив свои крохотные лапки. Черные глаза-бусинки и маленький красный носик выглядят как настоящие. Картина напротив кровати девушки, написана ее рукой. Изображение маленького деревенского городка с речкой привносила уют в спальню.

В окно тихо стучится ветка яблони, не нарушая идиллию. Небо разрывают небольшие вспышки, гром, появляющийся от них, медленно, клокочущим и затихающим звуком, достигает комнаты.

Девушка просыпается от жуткого шума, раздавшегося на первом этаже. Она нехотя переворачивается, шурша перьевым одеялом. Сонно зевая, садится на край кровати, протерев кулаками глаза, она еще раз потягивается так, что позвонки издают хруст. Босиком, пересекая мягкий ковер, подходит к стулу, стоящему рядом с дверью. Волосы скользят по плечам, поблескивают, когда на них попадает лунный свет, пробивающийся сквозь тучи. На изящно изогнутой спинке стула висит шелковый, белоснежный халат. Легким движением она накидывает на плечи, открывает дверь и выходит в коридор.

В воздухе витает легкий аромат марципана. Она с детства любила эту сладость. Девушку сразу же окутывает ощущение странного, неизведанного. В коридоре прохладнее, чем в комнате, вольно – не вольно, руки завязывают пояс халата покрепче. В конце видна дубовая винтовая лестница. Девушка подходит ближе и, скользя тонкими пальцами по перилам, бежит вниз, словно по раковине.

В детстве она собирала коллекцию ракушек ракушек. Летом, семья часто выезжала на море, путешествовала, с каждого пляжа девушка брала как сувенир на память. Плаванье и добыча новых экземпляров доставляли поистине детское счастье. Она часто ныряла глубоко, и, поддавшись подводному течению, медленно качалась из стороны в сторону.

Белоснежные волосы развеваются, спадая на глаза. Прядки так воздушны, легки, придают ей вид ангела. Девушка легким движением руки убирает их за уши. Она незаметна, тиха, но быстра и грациозна. Ни одна ступень не скрипнула, под весом.

Шум повторился, заставив её вздрогнув. Она уже на 1 этаже, придерживаясь стены, прошла несколько шагов и повернула на кухню и… О боже! Что же тут произошло? Там ничего нет… обстановка не изменилась. Девушка вздыхает, улыбается и еще раз осматривает кухню.

На маленьком столике горит лампочка, способная осветить только четверть комнаты. Девушка специально на ночь оставляет свет. Стол кремово-белого цвета и деревянные стулья, тарелки расписанные, под главные достопримечательности городов, стоят за прозрачным стеклом, чайник недавно кипевший… Все на местах, переживать нечего.

В гостиной раздался звук. Очень приглушенный, незаконченный. Сердце замерло… И забилось с неистовой скоростью. Она медленно повернулась. Девушка находилась одна, но ощущение присутствия постороннего не давало мыслям покоя.

Девушка идет к выходу, пересекая гостиную, краем глаза осматривая комнату, и проходит к выходной двери. Приоткрыв ее, понимает, что родители через пару минут уйдут к Бенсонам. Тело обдало легким холодным воздухом, от которого ночнушка и халат затрепетали.

Шум дождя, тихий клокот грома. Небо покрыто словно чёрной ватой грозовых облаков. Все едино, слажено даже в погоде, предвещающей бурю. На глаза девушке попался дом Бенсонов, стоявший через дорогу. На втором этаже был включен свет. Значит, ждут родителей. Девушка недолюбливала Бенсонов. Черное пятно в этом мире. Оливер постоянно к приставал, пытался ухаживать. Девушка знала, что казалась привлекательной, ухоженной, но сердце совсем не лежало к нему. Родители Оливера жаждали свадьбы, идя на поводу сына. Однако, решению родных девушки перечить не могли. В противном случае ее кошмарная жизнь стала бы еще темнее. Жизнь – как немой черно-белый фильм.

Вдохнув прохладный летний воздух, она повернулась, решив спокойно лечь спать. Взгляд пробежался по гостиной и остановился на лице. Страх сковал сердце. Светло-зеленые глаза, напоминающие цвет молодой зелени увидели глаза черные, даже сам скалярий угольный. Только зрачок как белый ком снега. И еще кожаную маску. Глаза не людские, бешеные, с животным азартом. Перестань на него смотреть. Рывок в сторону гостиной, и девушка пытается бежать. Легкая подножка от незваного гостя, и она на полу. Отчаянно царапая пол, пытается встать, но крепкая рука сильнее прижимает к полу. Ногти оставляют тонкие царапины на паркете.

Девушка не стала кричать… Молча, борется за жизнь. Убийца заинтересовано наклоняет голову. Резким движением хватает ее за плечо и переворачивает хрупкую девушку на спину, нависает и впивается пальцами в ее волосы. Она старается оттолкнуться босыми ногами, держась руками за волосы, но стопы скользят. Убийца встряхивает жерву, скалит зубы – девушка не кричит. Она только отрывает рот, но никакого звука не следует… ни единого хрипа. Убийца смотрел на нее, жадно впившись глазами. Взгляд резал как ржавое лезвие.

Сейчас, лежа на полу, девушка пыталась вспомнить черты маньяка. Ростом выше среднего, сильный, жилистый, но скорее мускулистый. Несмотря на это, мужчина двигался бесшумно, не возможно было услышать шаги не сосредоточившись. От него веяло силой и сумасшествием. Одежда. Черные перчатки из кожи, джинсы такого же цвета, армейские сапоги и темный джемпер. А еще маска… Будучи сделанной из кожи, она прекрасно сидела, повторяя четы лица, но не закрывала правый глаз. Разрезы для рта и левого глаза были подобраны как надо, имели форму, помогающую убийце не замечать маску. Вырез для правого глаза шел от линии волос до нижнего века, только продолжался чуть ниже, чуть захватывая переносицу, по форме напоминал след когтя. Слева находилась прямоугольная вставка в виде резинки, благодаря которой маска спокойно растягивалась и принимала нужную форму головы. По одной прядке волос убийцы, которая вылезла из-под плотной ткани, девушка поняла, что он черноволосый. Это все, что удалось узнать в ту ночь о нем…

И вот, в воспоминаниях, убийца слегка улыбается и, не отпуская волосы девушки, идёт к главному выходу. Жертва скользит по полу, сопротивляется, но не соображает из-за боли, покрывающей голову. Он идет быстро, прерывисто, широкими шагами. Девушка, держась одной рукой за волосы, а другой, упираясь в пол, все же пытается оттолкнуться. Если бы она могла кричать… Краем глаза девушка замечает странный предмет под дубовой лестницей. Присмотрелась: на бледном лице отца, стеклянные, мертвые глаза смотрят сквозь неё, холодя душу. Рана – как ошейник, из которого течет кровь, голова неестественно повёрнута, рот открыт. Эта картина озарилась молнией, и дождь с новой силой забарабанил по крыше. Девушка протягивает руку к отцу, словно дотрагиваясь до него, кричит: «нет! Слышишь! Нет!», но голос не издал ни звука. Тихое сопение и рывки к отцу – единственное, что у нее получилось. Где тогда мать? Девушка представила беззащитную маму, которая лежит на полу в родительской спальне. Глаза, которой пусты, а рот изогнут в странной улыбке. Волосы поседели, будто из них тоже упорхнула душа. Мама больше не скажет ничего… Затем последовал удар по голове. Тяжелая медная статуя в виде лошади с треском обрушилась на макушку.