Анастасия Дудина - Дьябло. Жертва станет охотником Страница 2

Девушка открыла глаза. Две неоновые лампы слабо освещали помещение. Она находилась в пустой комнате с дверью, без единого окна, а значит, нет ни малейшего шанса увидеть солнечный свет, с облупленной краской на стенах и без мебели. Девушка опёрлась на локти. Тяжело вздохнула. Нотки стона проскользнули в выдохе. Лужа, в которой она лежала – кровь. Девушка села на пол, потрогав рукой голову. Маленькие красные капли блеснули у нее на пальцах. Она не знала, что делать… Внутри себя, чувствовала, как забилась в угол, подобно маленькому котёнку.

Из трубы, идущей под потолком, монотонно капала вода в лужу крови. Кап… Девушка моргнула. «Он убил моих родителей». Кап… Опять веки на секунду закрыли глаза в унисон с каплей. «Взял с собой». Кап… «Наверное, это маньяк из новостей, убивающий семьи». Кап «Когда и как он следил за семьей?». Все нужные вопросы, летающие в голове, не имели ответа.

Девушка встала, тело резко качнуло влево, будто в поезде. Колени хрустнули, она потерла бок и, опираясь на стены, начала обследовать комнату. Голова, не отошедшая от боли, мешала сосредоточиться. Девушка передвигала ноги медленно, не отрывая от земли. Нервно старалась вытереть кровь со лба и глаз. Удар был сильный, но не настолько, чтобы убить. Знала: живучей родилась. Девушка остановилась, чтобы перевести дыхание. Ладони и стопы замерзли. Тошнота подступила к горлу. Пустые стены давили на мысли, добавляя унылую тоску и ощущение неизбежного концы. Она продолжила идти дальше. Дошла до двери. Посмотрев на нее, девушка сделала вывод, что выбраться невозможно. Пять замков, да еще и дверь такая массивная.

У нее просто не осталось сил. Девушка упала на колени и поползла к углу, оставляя за собой небольшие кровавые пятна в виде пальцев. Ее плечи вздрагивали от всхлипов. Страх и ничего боле не находилось у нее внутри.

Она помнит, как один раз провинилась. Девочка в пять лет, без спросу, взяв папин перочинный ножик, отправилась гулять во двор. Бегала одна. Открывала и закрывала нож, кидала в дерево, только он отскакивал и втыкался в землю, вскоре все же научилась быстро прятать лезвие, но метко попадать так и не смогла. Одним ясным, знойным днем девочка гуляла на детской площадке в полном одиночестве.

– Я всем расскажу!

Она обернулась, увидела мальчика и подняла бровку. Черноволосый мальчишка в зеленых брючках и белой футболке перешагнул ветки кустарника, за которым девочка играла, и встал напротив нее. От такого заявления сердце сжалось. Он продолжал:

– Всем скажу, что ты нож носишь! Родители твои тоже узнают! Все узнают!

Он по-детски игриво показал язык. Девочка растерялась, не знала, что делать. Это был любимый папин нож, с памятной гравировкой, она не должна была допустить, что бы отец об этом узнал! Девочка открыла ножик и замахнулась, решив напугать мальчишку. Лезвие полоснуло по языку, брызнула кровь, испачкав белую футболку. Какое нелепое стечение обстоятельств. Мальчишка закричал и побежал от нее. Девочка кинула нож и, испугавшись, бросилась со всех ног.

Она спряталась на участке между двух огромных кустов с бутонами красных роз, и сидела до позднего вечера, пока не пришел отец, он раздвинул ветки, взял за воротник и рывком потянул на себя через стену колючих цветов. Едкий запах перегара, дал знать, что это был папа.

Неожиданный звонок одного из родителей мальчика, заставил отца сорваться с совещания. Он являлся пылким, импульсивным мужчиной, приходящим в ярость от небольшой, не устраивающей новости. Все это время он тащил девочку по плиткам в дом. Маленькие ножки не поспевали за шагами отца. На глазах девочки наворачивались крупные слезы. Раны от шипов зудели. Отец открыл входную дверь и заволок девочку в дом.

– Ах ты, дрянь! – он влепил пощечину, девочка молча упала на пол в гостиной и дала волю слезам.

– Ты совсем с катушек слетела?!

Отец замахнулся ногой, но она увернулась, удар пришелся в бедро. Девочка захрипела и поползла под диван. Тело содрогала дрожь. Нет ничего страшнее картины, когда родители избивают детей.

– Пап… пап… – пыталась оправдаться девочка.

– А ну вылезай! – он старался рукой достать дочь, но безнадежно хлопал по полу и носился вокруг дивана.

Она пыталась вылезти, убежать, но не получалось. Дверь в гостиную распахнулась.

– Сем! – мама схватила мужа за руку. – Лучше оставь в подвале и успокойся!

Мама понимала, что это и есть единственный выход. Ведь когда отец напивался, он мог сотворить то, что присуще лишь животному. Мать вывела девочку из дома и, взяв за руку, повела в подвал.

Двери находились с другой стороны участка. На улице было прохладно, темнело. Мать открыла засов, распахнула двери и подтолкнула дочь внутрь. Сыростью и плесенью пахнуло из глубин тёмного помещения.

– Посидишь здесь, пару часов! – приказал отец, на что мать, поджав губы, грустно покачала головой.

Девочка спустилась, вытирая мокрые дорожки слез на щеках, села на скамейку и гвоздиком начала водить по доскам. Дверь закрылась с грохотом, который заставил ребенка вздрогнуть. Она ждала вечер и ночь.

В темное время суток девочка забилась под скамью и уже подумывала, что родители бросили ее. Детское воображение делало наброски страшных глаз, которые смотрели на неё из темных углов. Странный шорох с улицы приобретал вид зловещего шепота.

Когда перегорела лампа, девочка попыталась заснуть, но адреналин не давал этого сделать, нарушая сон постоянными ощущениями падений. Мама пришла только на утро. С того дня девочка побаивалась своих родителей и перестала говорить, став замкнутой.

– Джесс! Хочешь мороженое? Девочка отрицательно качала головой своему папе, медленно идя рядом с ним по торговому комплексу.

– Может, посмотрим куклу?

Ответ Джесс на этот вопрос был такой же.

– А что хочешь?!

Спрашивали родители. Тогда девчушка подбегала к магазину «все для охоты» и смущенно показывала на любой из пистолетов. Отец с матерью расстроено смотрели друг на друга.

– Может мы внимания мало уделяем? Или мультиков пересмотрела? – Предлагала мать, пытаясь успокоить отца и отогнать плохие мысли.

Он был не менее взволнован, чем мать, но импульсивность мешала думать в правильном направлении.

– А я тебе скажу почему. У нее с детства пропадает голос. Наша дочь нуждается в защите от негативных факторов внешнего мира! Джесс не кричит как обычные дети, не вымещает таким образом «лишние» эмоции. Помнишь, мы ее в подвале закрыли? После этого случая доктор и выявил болезнь. Сэм, это психологическое. Нам просто так это не вылечить…

В медицинской карточке гласило: «мутизм», конечно, это было корявым почерком, с не очень понятными буквами. Прилагались маленькие карточки с тем, как лечить эту болезнь. Возникает просто: если Джесс боится, волнуется или у нее адреналин повышается, то голосовые связки перестают действовать. Девочка еще сама по себе неразговорчива, поэтому сложно определить, когда болезнь отступает, а когда прогрессирует.

– Она пытается защититься! От этого мира, проблем, страха, в конце концов! Понимаешь?! Именно оружием. Вернее пока чтением про него… – мама кждый раз доказывала это отцу Джесс.

– Черт с ней! Пусть делает, что хочет. – заявил отец в один день.

Родители не догадывались, что маленькое ребенок стояло за дверью, скрестив руки на груди, и слушало разговор. Было обидно, что про нее говорят за спиной. Будто Джесс психически больная. А на самом деле девочка просто любила такие вещи… И ничего более. Ее привлекали легкие ножи и пистолеты, которые могли нанести большой урон тому, кто навредит. Мальчишки играть не брали, а девочки считали странной. И поэтому Джесс играла одна…

В школе же Джесс считали чересчур замкнутой, но друзья у нее были. К примеру, бесшабашная огненно-рыжая девчонка Сейма с глазами цвета дыма. Такая яркая, открытая, но в то же время тайная, скрытная подруга. Непоседливая, в душе еще маленькая девочка, но за себя постоять могла. Или друг Патрик. Учителя уважали его, но не знали, что белоснежные ангельские кудри скрывают лик маленького чертенка.

Друзья поддерживали Джесс в сложных ситуациях. Но сейчас никого не было рядом. Казалось только вчера они вместе шли в клуб, отмечать конец учебы, и не представляли, что Джесс исчезнет.

Тишину прорвал крик. Джесс вздрогнула, и дым воспоминаний, подернутый легкой шалью из нечетких контуров, рассеялся. Это кричал парень. Рваный, порой хрипящий крик наполнял собой все коридоры. Но был ей до боли знаком. Джесс ежилась. Это просто ад! Голова трещать начала. Кожа покрылась мурашками, которые волной пробегались по телу. Крик остановился. Эта была минута ликования. Опять тишина. Слышны капли. Дыхание девушки. И треск лампочки, которая заменяла люстру. В тишине не отображается действительность, как в звуке, но Джесс как никто другой могла услышать слово в безмолвии. Кто-то начал говорить: «нет! Пожалуйста!». Снова душераздирающий крик и звуки грохочущей цепи. Он длился пару минут, но минуты тянулись, дольше вечности.